— Ну давай! Стреляй! Мой бог ждет меня за пиршественным столом, с одобрением взирая на мою доблестную смерть в бою! Я уже заждался встречи с ним! А вот ты! — я устремил безумный взгляд на графа, расстояние до которого сократилось метров до шестидесяти. — Ты сдохнешь от горя, баюкая в руках голову своей дочери, осознавая, что это ты убил ее! Одним неверным шагом, одним неправильным решением, когда решил переиграть орков! Пожадничав ничтожную в принципе сумму!

— Не стрелять! — долетел до меня властный возглас.

Трирема к этому моменту уже взбаламутила веслами воду, отработав назад. Остановка была настолько резкой, что стоящим пришлось схватиться обеими руками за борт. «Ворон» к этому моменту тоже растерял инерцию и остановился. Корабли замерли под углом друг к другу. От меня до графа оставалось метров сорок.

— Только пошевелитесь, я ей горло располосую, от уха до уха. — можно было уже не орать. — Хочешь убить меня, сэр Ланц? — я перевел взгляд на мордатого в кирасе. Ну а кто это еще мог быть? — Давай, я готов! А вот ты... Ты ведь в шаге от свадьбы? Уже спишь и видишь себя бароном, принятым при дворе герцога? Может даже коннетаблем? Но нет! Ты останешься в людской памяти тем, кто спустил свою жизнь в сельский сортир, сдохнув нищим, безземельным башелье, несмотря на затраченные годы в имперской гвардии!

— Я вырву твой поганый язык, орк, и повешу тебя на твоих же кишках, прямо здесь, на мачте! Ты еще будешь молить меня о скорой смерти!

— Ой, да кто бы говорил! — от нервяка меня пробило на иронию. — Мне только борт перешагнуть — и я не в твоей власти.

Я специально шагнул к самому борту, толкая перед собой Летисию.

— А ты так и останешься жалким неудачником, не понимающим, когда можно качать права и угрожать, а когда надо засунуть язык в жопу и помалкивать... Граф Холид! — я обратился к пожилому. — Вы сделали неправильный выбор жениха для своей единственной дочери! Этот человек слишком туп...

— Заткнись орк!!! — заревел мордатый, буквально наливаясь кровью.

— Не напрягайся так, обосраться можно, — крикнул я, — или еще, чего доброго, глаза полопаются!

— Да я...

— Помолчите, сэр Ланц, — оборвал пожилой мордатого. Негромко, но ветер донес эти слова до меня. — Вы же видите, мы проиграли этот раунд!

— Но нас больше! Мы без труда перестреляем этих демонов!

Ой, дурак!

— Что в том толку? — в голосе графа сквозила горечь, — Если этот молодой орк убьет мою дочь? Мою единственную дочь?! Зря вы с Уго затеяли всё это...

Последнюю фразу граф обронил еле слышно, но я расслышал. Вот как?

— И как таких берут в имперскую гвардию? — негромко усмехнулся я прямо в ухо Летисии. — Слушай, а у вас нет что-то типа военторгов? Может там и капитанские погоны продаются?

Вряд ли она поняла мою иронию.

— Так что, граф Холид, поговорим как разумные люди? — крикнул я. — Ты уж прости, но дочку твою я пока так подержу. Не хочу давать какому-нибудь идиоту дурацкой надежды... Ведь ничего не убивает мгновенно? Я просто хочу донести мысль, что, если кто рыпнется, убить ее мы успеем.

— Капитан, — повернулся граф к легионеру, — прикажите вашим людям положить оружие. Действительно, будет проще договориться.

***

Вновь в трех-четырех метрах от «Ворона» покачивается «Пьяная Лань». Отец Летисии перешел на когг, а трирема, по моему настоянию удалилась. Как-то спокойнее без нее. Ланц, кстати, ушел с имперцами.

Я стою у борта, за моей спиной вновь Сигмунд с Фритьефом. А Летисию держит Бьярни. Мне так спокойнее. И, разумеется, с ножом у горла.

— Я приношу свои извинения, орк, за эту необдуманную попытку, — голос графа холоден. Он не извиняется, он сохраняет свое лицо.

— И ты меня прости, дочь. Мы подвергли твою жизнь неоправданному риску.

Голос потеплел. И никаких там: «Это не я, это твой братишка с твоим женишком...» Настоящий аристократ и владетель! Кто б из подчиненных ни накосячил — отвечает он. Вот брат Сигмунд, у кого учиться надо!

— Принимаю ваши извинения, граф, — я приложил руку к груди и изобразил небольшой поклон. В голос тоже побольше холода, но чувствую до графа — не дотягиваю. Ох, не дотягиваю...

— Меня зовут Асгейр Брансон, я брат нашего предводителя, Сигмунда, — полуповорот, жест в сторону форинга, — и говорить вы будете со мной, ибо это именно я придумал требовать выкуп за вашу дочь. И значит я отвечаю за эту ... операцию. Замечу, альтернативой было пустить женщин по кругу а затем продать в рабство.

— То есть, ты хочешь сказать ... Асгейр Брансон, что я должен быть тебе благодарным? — граф немного поднял бровь.

Признаю, уел, гадёныш.

Сэр Уго стоит рядом с отцом, но прикинулся ветошью и не отсвечивает. То есть даже не пытается вставить ни слова. Уважаю, граф, а вот у одного орочьего одальбонда есть племянничек, вечно лезущий поперек старших.

— Я просто констатирую факт, — не менее холодно ответил я.

— Тебе не кажется, Уго, — повернулся граф к сыну, — рассказы отца Бенедикта об орках, как о тупых, кровожадных тварях, только и умеющих рычать да грабить не совсем соответствуют действительности?

— Да, отец, — почтительно наклонил голову Уго.

— Думаю, мы слишком недооцениваем орочью угрозу. Надо будет обсудить это на совете.

Вот чёрт! Похоже я, решив выпендриться, подставил весь наш клыкастый народ!

— Давайте перейдем к делу, — заметил я, — думаю уже все устали, а делать перерыв на ... отдых... будет слишком ... неправильно.

— Давайте, — кивнул граф.

— Изначально мы договаривались на полторы тысячи солидов. Барон Уго, — я указал на графского сына, — может подтвердить это.

— Мой сын ничего от меня не скрывает. Ты получишь свое золото, орк.

— Я не договорил. При первоначальных переговорах я даже пошел на встречу вашему сыну и снизил сумму до тысячи солидов.

— Ты получишь всю сумму.

— Не перебивайте меня, граф, — остановил я того жестом. — Я просто хочу восстановить весь ход наших ... взаимоотношений. Итак, после того, как я согласился уменьшить сумму выкупа, и даже принять часть серебром я был обманут, — Уго что-то попытался возразить, но сдержался. — Под предлогом отсрочки вы, люди, готовили нам ловушку. А ведь я всё это время заботился о вашей дочери, лечил ее, когда она заболела. И как вы отплатили? Притащили сюда колдуна и имперцев?

Кстати, колдуна я больше не видел. Затихарился где-то, гад. Или с Ланцем свалил на триреме.

— Ты хочешь выдвинуть новые условия? — с каменным лицом спросил граф.

— Да. Я увеличиваю сумму выкупа до трех тысяч солидов. Так понимаю, с собой золота нет?

Граф молча отрицательно помотал головой.

— Я даю вам четыре дня. И если ты сейчас начнешь торговаться, сумма увеличиться до пяти.

— Я согласен на три тысячи, но нам не успеть за четыре дня, орк... Асгейр. — граф снова помотал головой.

— А вы постарайтесь.

— Как бы мы не старались, этот торговый корабль так быстро не ходит.

— Что-то мне подсказывает, что имперская галера ждет вас где-нибудь неподалеку. — я поморщился. — Вы можете перейти на нее, быстро смотаться до своего замка, быстро вернуться сюда... Но на передаче выкупа галеры быть не должно! Это условие не обсуждается!

— Даже на галере за два дня до замка не успеть!

— Тогда сколько? И помните, Летисии нужен лекарь. Я с трудом могу обеспечить ей нормальные условия содержания. Здесь она как все, — я развел руками. — Затягивая передачу выкупа, вы подвергаете ее жизнь ненужному риску.

— Шесть дней... Даже пять.

— Хорошо, — кивнул я, — пять дней... — кинул взгляд на небо. Вечерело, — Считая со следующего. Но если, — я поднял палец, — через пять дней к заходу солнца я не увижу здесь вот этого корабля, — я ткнул пальцем в «Лань», — утром ты найдешь лишь кол, вбитый на берегу, и насаженную на него голову твоей дочери. Если, помимо этого корабля, я увижу имперскую галеру или любой другой корабль, ты получишь голову своей дочери на колу. Если сумма будет не вся, и меня опять начнут просить подождать, объясняя это неурожаями, ленивыми вассалами, кометами, что вот-вот налетят на земную ось... — что за херню я несу? — ты получишь голову своей дочери.