— Я просто хотел победить, — произнес Юрка.

— Ты скажи мне, как можно фактически на одной ноге послать противника в финале в нокдаун? — улыбнулся Сергей Дмитриевич.

— Просто он сильно разогнался, а я выбросил вперед правый кулак. Вот Бобров и налетел, — пошутил Юрка и добавил: — Если бы не травма, я бы побил его еще во втором раунде.

— Я не сомневаюсь, — улыбнулся Сергей Дмитриевич. — Ты настоящий боец. А в боксе это очень ценное качество. Да и не только в боксе, а и в жизни вообще.

Помолчав немного, Юрка сказал:

— Пап, а может, съездим сейчас в клуб и узнаем, кто победил?

— Зачем? Я позвоню из дома и все узнаю. Не переживай.

— Хорошо, — согласился Юрка.

Вовка помог отнести в дом Юркину спортивную сумку и сказал другу, которого Сергей Дмитриевич положил на постель:

— Выздоравливай. Я завтра к тебе вечерком зайду после тренировки.

Непривычно было Вовке бежать в понедельник утренний кросс одному, без друга. Он так привык, что они всегда бегут рядом. Вовка часто оглядывался, словно искал глазами Юрку, который, казалось, просто немного отбежал в сторону и вот-вот должен его нагнать. Но Шатров продолжал бежать, а Юрки все не было.

На тренировке Вовка тоже работал без огонька. Это заметил даже тренер.

— Ты сегодня какой-то сам не свой, — подойдя к Вовке, сказал Олег Станиславович. — Что-то случилось?

— Мой друг Юрка получил травму. Сейчас дома лежит, — с грустью сказал Шатров.

— К сожалению, в спорте травмы случаются нередко. Так что не надо сильно переживать. Наоборот, ты должен поддержать сейчас своего друга, поднять ему настроение, и тогда он быстрее поправится. Понял?

— Да, кажется понял, — вздохнул Вовка.

— А сейчас постарайся сосредоточиться на тренировке, — посоветовал Олег Станиславович и отошел в сторону.

Вовка так и сделал. И на душе стало полегче. После тренировки, не заходя домой, Вовка сразу же свернул к подъезду Юркиного дома. Дверь открыла Людмила Андреевна.

— А, это ты, Вова, — сказала она тихо. — Раздевайся, проходи. Может, хоть ты поднимешь ему настроение. А то лежит весь день, почти не разговаривает, отказывается от еды.

— А что случилось? Ему стало хуже? — обеспокоенно спросил Вовка.

— Дело не в травмированной ноге. Впрочем, он сам тебе все расскажет, — открывая дверь Юркиной комнаты, сказала Людмила Андреевна.

Юрка лежал, повернувшись лицом к стене.

— Привет, Круг. Как дела?

Юрка вздрогнул и повернул голову.

— А, это ты. Привет… Проходи, садись.

Вовка сел в кресло напротив друга.

— Ты с тренировки?

— Да, с тренировки. А ты чего не в настроении?

— Да откуда тут настроению браться — лежишь целый день один… Тоска зеленая… Тренироваться хочу.

— Потерпи немного. Боль терпел, и это терпи. Скоро начнешь тренироваться. Все будет нормально, — бодро сказал Шатров, стараясь поддержать друга.

— Батя новость плохую принес. Проиграл я этому Боброву. По очкам проиграл. Обидно, — тяжело вздохнул Юрка.

— Вот оно что… А по-моему, ты выиграл самый тяжелый бой.

— Жалко, что судьи думают не так, как ты, Шатер.

— Да я о другом.

— О чем же?

— Ты выиграл бой у самого себя… Ты победил свою боль. Ты сражался на пределе. Вряд ли кто-нибудь еще так смог бы. В каратэ говорят: «Если ты сможешь победить себя, значит, ты сможешь победить любого соперника». Я уверен, что в следующем бою с Бобровым, когда ты оправишься от травмы, ты обязательно у него выиграешь.

— Жаль только, что не сейчас. Ведь я бы поехал на турнир в Англию…

— Еще поедешь на много таких турниров. Ты сильнее Боброва. Он не смог выиграть у тебя раньше трех раундов, а ведь ты сражался на одной ноге. А в начале третьего раунда, когда ты вдруг взорвался и стал атаковать его, а он попятился и стал пропускать удары, я подумал, что ты его дожмешь…

— Я бы и дожал, — разгоряченный воспоминаниями о финальном бое сказал Круглов, — но потом ужасная боль в ноге не позволила мне… Да ладно, хватит об этом.

— Конечно, впереди столько боев и побед, что это просто ерунда. И потом, подумай, если бы ты сказал отцу сразу о своей травме, он бы отвел тебя к врачу. А она сняла бы тебя с соревнования. И ты сейчас ни о каком финальном бое не думал бы. Считай, что ты испытал себя, испытал силу воли. И ты выдержал это испытание и победил, — произнес Вовка.

— Ты действительно так считаешь?

— Конечно. Я всегда говорю только то, что думаю. Особенно другу, — твердо сказал Вовка.

Юрка улыбнулся.

— Хорошо, что ты пришел. Я больше ни о чем не буду переживать.

— И правильно сделаешь. Так быстрее поправишься и возобновишь тренировки.

— Это точно, — согласился Круглов.

— Попроси своего отца купить пару книг с анекдотами. Будешь смеяться и не будешь скучать. А я тебя буду проведывать каждый день.

— А насчет анекдотов — это классная идея, — воодушевился Юрка, — не даром же говорят, что смех лечит. Вот и буду лечиться. А батя книги с анекдотами обязательно завтра мне купит. Он и сам любит поприкалываться, посмеяться.

В этот момент в дверь постучали, и в комнату вошла Людмила Андреевна.

— Извините, может, все-таки ты поешь сегодня, Юра?

— Конечно, мама, поем, — улыбнулся Юрка, — но не один, а с другом. Он как раз проголодался после тренировки.

— Я дома поем, — сказал Вовка.

— Шатер, за компанию… Хорошо?

— За компанию, конечно, можно, — кивнул Вовка.

— Вот и прекрасно, ребята, — обрадовалась Людмила Андреевна. — Я рада, Юра, что у тебя улучшилось настроение.

— Это все Вовка. Без него я бы иссох от тоски.

— Я сейчас принесу вам ужин, — сказала Людмила Андреевна и вышла из комнаты.

Друзья вместе плотно поели. Юрка больше не вспоминал ни о травме, ни о финальном бое. Он шутил и смеялся, а вместе с другом радовался и Вовка Шатров.

Прошло две недели. Юрка почти поправился и со дня на день должен был возобновить свои тренировки. Он уже дома начал выполнять комплекс, состоящий из простых упражнений.

Была суббота. Только что закончилась тренировка по каратэ. Переодеваясь в раздевалке, Вовка Шатров думал, что на следующей неделе в понедельник они уже вместе с Юркой, как и раньше, поедут в свои спортивные клубы. И Вовка, как и раньше, будет ждать друга в боксерском клубе «Боевые перчатки», потому что у боксеров тренировка начинается немного позже. И, как всегда, они будут возвращаться домой вдвоем, рассказывая друг другу о том, как проходили занятия в их клубах.

Шатров снял кимоно, обтерся полотенцем, переоделся и вскоре вышел на улицу. Накрапывал мелкий дождь. На улице было неуютно. «Надо срезать дорогу до остановки», — подумал Вовка и, перейдя дорогу, свернул во дворы.

Когда он проходил мимо детской площадки, то увидел позади себя несколько теней. Вовка ускорил шаг, но впереди появились еще несколько человек.

— Привет каратисту, который сейчас получит по шее, — выйдя из тени на свет под фонарем, сказал Дирол.

Вовка сразу узнал его. Дирол нагло улыбался. Из-за его спины показался высокий парень лет четырнадцати. Длинные светлые волосы его были зачесаны назад. На правой щеке виднелся глубокий шрам.

— Этот, что ли, вас напугал? — пренебрежительно посмотрев на Вовку, сказал незнакомец.

— Он не один был, Паук, — ответил Дирол. — С ним еще был его дружок, тоже каратист или боксер…

«Так вот какой он, этот Паук, встречей с которым грозил Дирол в прошлый раз», — подумал Вовка.

— Ясно. Где твой друг? — спросил Паук, пристально глядя в глаза Шатрову.

— Тренируется, — спокойно ответил Вовка.

— Чем ты занимаешься? — снова спросил Паук.

— Каратэ.

— А стиль какой?

— Годзю-рю, — с достоинством ответил Шатров.

— Годзю-рю — школа «жесткого и мягкого», — произнес главарь. — Жесткая работа на дальней дистанции, мягкая на короткой. Как будем работать? — вдруг спросил Паук.