Она достала из складок одежды небольшой мешочек, вынула из него золотой и подошла к слепому.

— Здравствуй, Эктор, — Атилия впервые назвала его по имени.

Калека вздрогнул и приподнял голову, направив в ее сторону ухо.

Она склонилась и вложила ему в ладонь монету.

— Это Атилия, вдова Луция и невеста друга императора, — она говорила негромко, — Я знаю, что ты с ним сделал, но видимо, воля судьбы не пощадила и тебя самого. Прощаю тебе все.

После ее слов Эктор стал громко мычать, пытаясь что-то сказать. Он мотал головой, как будто отрицал слова Атилии. Широко раскрытый рот калеки показал обрубок языка.

Она в страхе отпрянула от него. Преторианцы быстро завели ее в храм.

По дороге она оглядывалась, и силилась понять — чтобы это все могло значить?

Уже в храме мысли в голове стали на свои места.

Атилия никогда не была глупой — она догадалась обо всем.

Бронзолицый пристроил Германуса на судно, отправляющееся к Остии. Бывший гладиатор заглянул к нему попрощаться, перед отъездом на родину. Старый приятель водил дружбу со многими в городе. Купец-судовладелец тоже оказался среди них.

В порту к нему сразу подошел старший команды речного корабля.

«Слушай, бездельников мы не любим. Поможешь загрузиться — заработаешь деньжат, сытный ужин и наше уважение. Ну, как?».

Германус согласился. Погодя, он об этом пожалел. Пришлось таскать тяжелые амфоры с вином. Корабль с виду казался небольшим, но его трюм долго не наполнялся. Лишь к самому вечеру они закончили.

Голова у него после тяжелой работы сильно кружилась, руки и ноги — отваливались. Спина стала, как мраморная — не согнуться, не разогнуться. Работяги над ним потешались, но без особой злобы, по-дружески.

Вечером они пригласили его к ужину. У костра стояла тренога, и на ее крючке висел котелок. В нем варилась похлебка из толченой пшеницы. Когда она уже приготовилась — туда добавили рыбный соус. От него шел запах протухшей рыбы. Но Германус оказался так голоден, что не очень-то обратил на это внимание.

Похлебка пришлась ему по вкусу. Ели все быстро — надо было успеть отчалить до захода солнца.

«А что, ночью разве не опасно плыть?» — спросил он старшего.

«Да, нам не привыкать. Уже второй десяток лет, как ходим на Остию и обратно».

Позже, сидя на борту и засыпая под плеск волн, Германус заметил, как ярко светили звезды. Тибр и его берега было хорошо видно. Он замечтался, как увидит родной Дунай и уснул.

Добрались они без происшествий. На просьбу помочь с разгрузкой, Германус ответил, что сильно торопится. Еще одного такого дня ему просто не вынести. Голова ныла от боли, травма давала о себе знать. Старший, с досады, сплюнул на землю, отсчитал четыре сестерция и, махнув рукой, отпустил.

Так мало он еще никогда не зарабатывал. Даже будучи рабом-гладиатором, и проводил по три боя в месяц, в пересчете на день у него выходило больше. Германус стоял и смотрел на четыре маленьких кругляшка на ладони, которую покрыли мозоли.

«Не допустите боги — так тяжело зарабатывать», — появилась мысль в голове.

Спрятав подальше деньги, он направился в город. Нужно найти корабль, идущий к Долмации, а уже оттуда выдвигаться в Панонию. Так называлась римская провинция, к которой присоединили земли его племени.

Старый приятель Бронзолицый подсказал, что лучше всего наняться охранником к какому-нибудь купцу. Если повезет — он сможет вместе с торговым караваном добраться бесплатно, еще и заработав при этом. Иначе на дорогу уйдет добрая половина его накоплений.

Германус стал высматривать таверну поприличнее. Он надеялся, и поесть, и встретить нужного купца.

* * *

Атилию впервые пригласили к императору во дворец. Вечером должен состояться пышный пир. Планировался прощальный ужин Адриана, перед его длительным отъездом из Рима.

Ее разместили все в тех же покоях, в корпусе для чиновников. Она сразу же потребовала от Сиры начать ее готовить.

Рабыня растопила баню, которая находилась на первом этаже в соседнем здании. Идти в городские термы времени не было.

Атилия сильно нервничала, ее всю, буквально, трясло. Она окажется в обществе самых знатных людей во всем мире. Как себя вести, о чем говорить, кто составит ей компанию? Все эти вопросы роем вились в голове и сводили с ума.

Она без причины наорала на Сиру. Потом, зачет-то, перед ней извинилась. Атилия не знала, как ей сидеть, куда деть руки, а самое главное — как избавится от мандража.

— Госпожа, я бы на вашем месте, держалась рядом со своим женихом, — Сира пыталась ее успокоить, как умела, но делала это коряво.

— Ты не на моем месте — ты рабыня! Не суйся со своими советами, когда не просят. Еще раз мне придется об этом напомнить — ты будешь жестоко наказана.

— Простите, хозяйка, — служанка упала к ее ногам.

Атилия выждала немного и приказала ей подняться.

После бани Сира стала молча укладывать ей волосы в прическу.

Она решила надеть бирюзовую столу, в которой встречала императора, в своем доме. Адриан тогда похвалил ее наряд. Ему будет проще узнать ее в толпе. Ведь наверняка приглашено большое количество гостей.

Августа Сабина ее еще не видела в этом наряде. Если она снова захочет принизить ее, намекая на отсутствие вкуса, у Атилии окажется защитный аргумент. Еще необходимо прилично одеть Сиру — рабы сопровождают своих хозяев до дворца, и ждут их на улице. Она не может появиться на людях с неухоженной служанкой.

— Сира, тебе тоже надо сходить в баню. Только сделай это быстро. И надень ту желтую тунику — она смотрится нарядно.

— Хорошо, госпожа. Я мигом управлюсь.

Когда они обе приготовились за ними пришел уже знакомый паренек посыльный. Он должен их провести.

— Вот это да, — сказал он глядя на нее, — Госпожа Атилия, вы сегодня заткнете за пояс всех красавиц. Кроме супруги императора, конечно. Все вестовые будут завидовать мне, когда я вас туда приведу.

Такими словами он весьма потешил ее самолюбие. Хоть и сказал в конце небрежно — Атилию это порадовало и немного успокоило.

— Держи денарий, заслужил, — сказала она с улыбкой, и протянула ему серебряную новенькую монетку.

— Ого, да вы и щедры, не меньше чем прекрасны, госпожа! Благодарствую.

Он, как и прошлый раз, спрятал монету за щекой.

Паренек выдвинулся перед ними — указывая дорогу.

В этот раз они шли к главному входу во дворец императора. Передвигались через огромный парк, который украшали мраморные статуи разных богов и небольшие храмы в классическом стиле.

Выйдя на центральную аллею парка на холме Палатин, они оказались среди большой толпы людей. Все выглядели нарядно и ярко. Этот поток двигался к дворцу. Сердце Атилии стало трепетать, как пойманная пичужка в руке.

«Как же мне отыскать Антиноя?» — вертелся назойливый вопрос.

Она хоть и обозлилась на свою рабыню, за наглость дать ей совет, все же решила прислушаться к нему. Ведь она здесь, практически, никого не знает. Оставаться совсем одной, без компании, казалось страшно и неловко.

Перед самым входом во дворец, юноша посыльный подвел ее к симпатичной молоденькой девушке. Выяснилось, что за ней закрепили одну из императорских служанок. Статус невесты друга Адриана давал свои привилегии.

— Прошу, госпожа Атилия, идете за мной. Я вас проведу. Сегодня я буду вам прислуживать.

Девушка поклонилась и повела ее вовнутрь. Пришлось пробираться сквозь толпу. Хорошо, что служанка шла медленно и часто оборачивалась. Иначе, Атилия потеряла бы ее из виду.

Они поднялись по мраморным ступеням и оказались в огромном зале. Выглядело так, будто потолки упираются в само небо — так они были высоки. Посредине стоял красивый фонтан в несколько ярусов. Фигуры рыб и нереид — морских нимф, украшали его. Вокруг танцевали юноши и девушки в прозрачных одеждах. Ткань совсем нисколько не скрывала их тел.