Пока Радир объяснял ситуацию, мне стало ещё жальче мужчину.

— А старший ребёнок той женщины уже взрослый или с ним что-то случилось? — эта мысль почему-то заволновала.

— Нет, с ней всё хорошо, — улыбнулся довольный Эдир. — Её мужья о ней хорошо заботятся, а если в чём-то не смогут проявить заботу, дядя возьмёт это на себя.

Сказанное им вызвало мурашки по телу. Мозг видел кое-какое совпадение, но не хотел верить в эту мысль. Мало ли совпадений в жизни. Вот только улыбки мужей становились всё более широкими и как бы подталкивающими к тому, что это правда.

— Знаешь, если бы могли, мы бы хотели попросить её дочь помочь дяде. Хотя бы подтолкнуть их к первой прямой встрече, потом к общению, — очень нежно сказал Рад, беря мои руки в свои и зарываясь ладонями в лицо. — Для нас нет ничего желаннее и важнее наших женщин. И так больно держатся на расстоянии. Мы молоды и несдержаны, пошли по короткому пути сопротивления, едва всё не порушив. Но ему нельзя так поступать, слишком любит, слишком дорожит даже простым вздохом её спокойствия.

Чем больше он говорил, тем тише и проникновеннее был его голос. А мои руки начинали дрожать и холодеть. Догадка была слишком явной.

— Ты поможешь нам, Иса? — тихо спросил и Ян. — Без тебя у нас ничего не выйдет.

— Н… быть не может, — еле выдохнула я. — Вы же пошутили?

— Ох, если бы, малышка, — вздохнул старший из братьев. — Но давай, ты пока покушаешь ещё, а мы расскажем тебе, как так случилось.

Но какой там «покушать»! У меня мир начал переворачиваться вновь. Возможно, я плохая дочь, но я никогда не думала о том, что мама может быть любима кем-то ещё, кроме отца, и может быть счастлива ещё раз. Может получить ещё столько любви и внимания. А теперь ещё и окунуться в магическую почти сказку!

Хочу ли я её счастья? Конечно. Хочу помочь? Если это будет в моих силах, то конечно. Просто так трудно доверить маму хоть кому-то ещё, кроме членов нашей семьи. А ведь, по сути, теперь и семью мужей тоже можно считать моей. И как бы не стремилось всё во мне защитить и спрятать маму от мира мужчин, я не имела права лишать её будущего, полного новой любви, чувств и, точно уверена, новых детей. Тогда…

— Я постараюсь сделать всё, что в моих силах. Но вы должны понимать, что решать будет только мама. И если он её обидит я не посмотрю на то, что он ваш дядя, — предупредила я их, вызвав счастливый смех и обнимашки.

После этого мужья, могу сказать точно, ушли по зову дяди со спокойной душой. Выходить из комнаты больше пока не рисковала, стараясь погрузиться в книги об устройстве этого мира. Но чем меньше оставалось времени до ужина, тем тревожнее было мне.

Вот уже прошёл ужин, где я сидела за полным столом и не могла есть из-за волнения. Вот солнце село, и быстро стемнело. Ночь я и вовсе провела у окна, сидя на подоконнике и смотря на небо, где весело перемигивались мириады звёзд.

К полуночи ко мне заглянул дворецкий, осторожно и встревоженно. Просил лечь и поспать, отдохнуть и не тревожится за молодых господ, ведь раз его призрачное тело не развеивалось, значит они были живы. В какой-то степени это обнадёживало, но не сильно.

Вдруг они ранены или обессилены? Или захвачены в плен, поэтому и не могут вернутся?

Но как бы я не боялась за них, усталость в какой-то момент взяла своё, и я так и уснула на подоконнике. И по итогу не услышала, как они вернулись. Не почувствовала, как меня осторожно подняли на руки и перенесли на кровать, устало укладываясь рядом.

Только, едва я проснулась, и увидела их, то расплакалась. Напряжение начало отпускать с каждым их поцелуем, с каждой лаской, что в итоге привели к жаркому примирению, где мужчины искупляли какую-то свою вину передо мной — как они потом объяснили: за мои слёзы, тревожное ожидание и усталость. Но мне было важно лишь одно: они рядом, они целы и здоровы.

И я вдруг для себя поняла, что полюбила их куда больше, чем могла подумать. Наверняка, это так действовала магия их мира и того брачного ритуала, но разве это что-то меняло? Нет. А значит не имело веса. Зато я твёрдо для себя решила, что помогу их дяде подарить такое же счастье и любовь моей дорогой маме. Она заслужила это даже больше меня. И как бы сложно это ни было, я приложу максимум сил, и даже брата подключу!

Да, так и будет! А пока я ещё раз с удовольствием соблазнюсь на эти сладкие речи и поцелуи.

Три года спустя

Раиса вар Тов

— Алекс! Если ты сейчас же не перестанешь ворчать, я попрошу Диаша дать тебе подзатыльник! Заслужил! — гневно ворчала мама, выходя из примерочной своих покоев, придерживаясь за поясницу. Огромный живот доставлял ей всё больше проблем. — И никаких тебе спаррингов на мечах!

— Ну мам! — выдал своё местоположение брат, появившись из ванной, куда сбежал от неё, лишь бы не мучится с выбором одежды к его официальному представлению главам родов как нового защитника Врат между мирами со стороны Земли. — Там будет Эфелина! Я не хочу предстать перед ней как напомаженный индюк!

Вот уже прошло три года, как он вернулся из армии. Я встречала его вместе с мамой, пока мужья подготавливали место встречи. Какой? Мы продумали с ними целый план по сближению наших дорогих «взрослых и самостоятельных».

Брат был очень удивлён тому, что я уже многое знаю, а уж когда его память о другом мире полностью восстановилась, то и вовсе чуть не побил моих мужчин за то, что так торопились и подвергли меня опасности. Откуда он узнал, что ритуал был опасен, — это так и осталось вопросом без ответа. Но вот его удивление тому, что я прошу его помощи в организации хорошего будущего для мамы, было сверх меры!

Конечно, он помог ей перейти в новый мир, чтобы мы якобы смогли с ней встретиться, и я могла сказать ей хорошую новость. Конечно, мама могла подумать о моей беременности, но нет. Как бы мужья пока не старались, этого чуда так быстро не наступало. Но это не важно. Главное — мы привели её в наш дом, куда в этот момент к нам пришёл и дядя мужей, которого мы ей тут же представили.

Взгляда милого котёнка перед недостижимой банкой сметаны, как назвала его потом мама, я никогда не забуду. Мужчина не знал, куда себя деть. Было видно, что его прям разрывало от противоречивых желаний: сбежать прочь и бросится к ногам моей матери с мольбой не прогонять его. А мама только немного растерялась, а потом принялась знакомится.

Мужья и брат тихо посмеивались со ступора Диаша — так оказывается дядю звали. Он представился маме по всей строгости этикета. Я же шикала на них и пыталась увести из комнаты, чтобы дать паре познакомится без присутствия свидетелей.

Не знаю, как Диаш смог и что он делал, но мама светилась с каждым днём всё ярке. Её глаза так и горели счастьем, довольством и нежностью. Она влюблялась всё быстрее, а мужчина не упускал и минуты, что мог провести с ней.

А когда я всё же шла к ней сообщить о своей беременности, то застала её в панике бегающей по выделенной нами в нашем доме комнате. Бегала и причитала, что не может так, что это неправильно. Что именно неправильно мне с трудом удалось вытащить из неё. Оказывается, она испугалась осознания, что пропала, полюбила такого хорошего мужчину, когда как не имела на это прав.

— Да и кто я такая, Рая? Простая клуша с двумя взрослыми детьми! А он — Император! — привела она, как ей казалось, самые главные аргументы. — Прошу, доченька, попроси кого-нибудь из мужей увести меня обратно в наш мир.

— Но, мам, — начала было я, но была перебита:

— Ты не понимаешь, милая. Он ведь женится собрался. Сам мне сказал об этом, показал то, что подарит любимой и где сделает ей предложение, — она вдруг осела на кровать, опёрлась локтями на колени, а лицо спрятала в ладонях. — Ох, зря вы нас познакомили… Какая я дура, Рая, — и тихо заплакала.

Я бросилась к ней, пытаясь понять, что же пошло не так. А оказалось, что она просто не так его поняла. Полюбила, а он, как правитель целой империи, вот-вот женится на другой, более достойной. Про то, что в этом мире существуют истинные пары, она не понимала и не принимала, причитая «ну не может быть так просто». Точнее, не принимала то, что сама может быть той самой парой.