— Постараемся сразу на вступление Александра в силу, — хмыкнул Радир.

— А пока позвольте нам украсть нашу жену и показать ей сказку наяву, — хитро улыбнулся Янир, давая ещё и понять, что наш с родительницей разговор не был для них тайной. — Обещаем залюбить её до волшебных звёздочек точно к сроку!

— Ян! — ахнула я, чувствуя, как запылало лицо.

— Только не переусердствуйте, — напутствовала их мама, поддерживая игру. — А то ещё сбежит обратно, тогда я вам её точно не отдам!

— Мам! — теперь у меня горели и уши с шеей.

— Будет исполнено, в сладчайшем, то есть лучшем исполнении, — пообещал Радир, у меня же слов уже не находилось, как и сил краснеть.

Но всех эта сценка только посмешила и вообще развеяла немного грустную нотку в праздничной атмосфере.

— Тогда, — сверкнул глазами Эдир и вместе с братьями повёл меня на выход из часовни.

Мы снова шли по коридору, что вёл к оранжерее, потом вышли в дом, поднялись на второй этаж и свернули в сторону кабинета. И всё это в полной тишине. Даже когда мы оказались в нём, я не произнесла ни слова, стараясь уловить всё происходящее и понять, что же будет дальше.

У правой стены и самой двери были стеллажи с книгами, рабочий стол с документами тоже стоял в правой части кабинета. И только левая стена была пустая. Точнее там была ниша, похожая по форме на дверной проём. Широкий такой, для двойных дверей.

И стоило братьям к ней подойти, как появившаяся туманная дымка полностью заполнила её. Чёрный дым клубился, закручивался, пока не обрёл вид глади чёрного зеркало, в котором ничего не отражалось.

— Ты готова отправиться домой, Иса? — спросил немного напряжённо Эдир, а его братья выжидающе уставились на меня, словно опасаясь, что, уже стоя на пороге другого мира, я вдруг испугаюсь и отступлю.

— Готова, — но я не отступлю, хоть волнение вдруг снова охватило всё моё тело, оседая где-то в груди.

Больше слов не было, только уверенный шаг в новое неизвестное. Меня буквально подхватило это тёмное нечто, заставляя тело парить. Оно было лёгким, его едва касался ветерок от движения. Но именно в этот момент я перестала чувствовать руки братьев. Это не насторожило, ведь я подумала, что так и должно быть.

Только открыв глаза, едва ноги почувствовали твёрдую поверхность и устойчиво встали на неё, я почувствовала, как внутри всё переворачивается от испуга.

Я была одна! Братьев нет! И ничего вокруг нет, только огромные деревья и шум этого, кажется, бескрайнего, куда не посмотри, леса.

«Вдруг просто их чуточку дальше перекинуло этим порталом», — едва с надеждой подумала я, как вместо их голосов, зовущих меня, над всей этой чащей, очень близко вдруг раздался пронзительный вой. Вой, полный ликования от удачной охоты, как мне тогда показалось в диком испуге, с которым я прижалась спиной к ближайшему дереву.

И вовремя, ведь точно из-за дерева, к которому прижалась, вдруг появилась огромная серая голова гигантского волка. Его ледяные глаза и оскаленная пасть — это было последним, что я видела, проваливаясь во тьму обморока.

Ируан Дрэйс

— Ты спятил! — рычал брат, буквально сотрясая стены комнаты. Кажется, я слышал, как спор двух его бет несколькими этажами ниже резко прекратился. Да вообще вся жизнь в поместье замерла. — Ты хоть знаешь, кто она?

Взмах руки и опасливо-раздражённый взгляд в сторону кровати, у которой мы стояли, вызвал недовольство у моего волка. «Как он смеет так на неё смотреть?» — ворочался тот внутри, но я не смел показывать этого. Он хоть и мой брат, но он же и мой вожак. Бросать ему вызов — равнозначно самоубийству.

Но она! Она так красива! Так прекрасна! Так сладко пахнет!

— Я нашёл её в лесу, — повторил ему в который раз и покрепче стиснул зубы, стараясь не дать волку вырваться наружу и зарычать. — Видимо, нестабильный портал. Я не мог её оставить.

— Не в портале дело, — тяжело вздохнул брат, отходя к окну и смотря на небо так, словно чего-то от него ожидал. — Эта женщина только прошла единение с детьми тёмного пламени. Сила в ней, скорее всего, ещё не улеглась, она и вызвала дестабилизацию портала. Слишком сильны её мужчины… Не рычи!

Я и сам не заметил, как рык всё же вырвался. Волку не понравилась новость, что она принадлежит другим. Точнее, нам обоим не понравилось. Я буквально чувствовал рвущуюся наружу ярость своего зверя, но сдерживать его не хотелось. Хотелось поддаться ему, дать себе обратиться и разорвать всех, кто посмеет к ней ещё прикоснуться, кроме меня.

— Обуздай эту мысль, Ируан, — почему-то весело усмехнулся Оруэн, но ухмылка быстро истаяла, сменившись мрачностью. — Она принадлежит им, а ты для неё никто… Пока не докажешь ей и её мужчинам, что можешь быть с ней на равных, а не вечным рабом у её ног.

Я готов был быть и им, если она будет рядом. Будет смотреть на меня, касаться, разрешать дарить ей себя.

Кажется, Оруэн уловил эти мысли в моём взгляде и только сокрушённо покачал головой, тихо выдохнув:

— Если они позволят, — и снова отвернулся к окну.

— Они настолько сильны? — даже думать о них не хотелось, но наш враг явно не так прост, раз даже брат встревожен и гневается на случившееся.

— Ты не представляешь. Мы дети севера — сильнейшие среди нас, нам нет равных, они же — сильнейшие среди своих, исключая их императора. Но мы и близко к ним не стояли, а уж сейчас, когда они обрели свой смысл жизни… — через плечо посмотрел на спящую девушку. Лекарь не нашёл ничего страшного в её состоянии, просто перенервничала, увидев меня, и слабое тело выбрало обморок, как спасение, быстро перешедший в сон. — Если ты тронешь её или кто-то из нас, они уничтожат весь север, превратив во вторые огненные пустоши, и гореть они будут ещё несколько сотен лет.

— Что же тогда делать? — мысль, что придётся отпустить девушку и, по сути, навсегда остаться без неё причиняла невыносимую боль. Захотелось завыть, сжаться в комочек и лечь у её ног… пока это возможно.

— Пока они не нашли её, а найдут быстро, поверь мне, действуй, но лишнего не предпринимай. Смотри на её реакцию, подстраивайся, будь тем, кем она захочет. Это единственное, что ты можешь. Либо, когда она уйдёт с ними, а она уйдёт, просто лечь у алтаря в храме Луны умирать или молить богиню быстрее забрать тебя.

Брат говорил здравые мысли. Но как я могу оставить её? Я же сам понимаю, что просто брошусь следом за ней, обернувшись и уже не мысля, как человек. А волку не докажешь, что его пару нельзя трогать. И Оруэн тоже это понимал, поэтому и предостерегал.

Не знал, что на это ответить, да и не пришлось. Моя красавица открыла глаза, тихо простонав. От её стона в паху стало тесно, но впущенные когти в ладонь быстро меня остудили. Ранки заживут быстро, а вот пугать её своим состоянием не хотелось.

— Спокойного дня вам, — брат решил брать начало беседы на себя, поняв, что сейчас я не могу и слова вымолвить. На меня вновь словно ступор напал, едва я снова заглянул в эти глаза.

— Где я? — просипела она в ответ, осматриваясь.

— Вас перенесло в наши земли, видимо, портал был нестабилен. Но не волнуйтесь, — тут же спохватился Оруэн, заметив, как девушка напряглась, — за вам скоро придут ваши мужья.

— Вы сообщили им, где я? — она начала привставать, а я уже едва не бросился ей помогать. Пришлось унять свой пыл и делать всё осторожно. Так она хотя бы приняла мою помощь.

От тепла её руки в моей по моему телу стали расползаться волны родовой магии. Они наполняли меня, делая уверенным, что я всё смогу. Только бы она была рядом.

А вот девушка поёжилась, почувствовав холод. Её кожа покрылась мурашками, а плечики съёжились. Пришлось срочно брать себя в руки и не давать больше силе выскальзывать за пределы тела. Брат тоже заметил этот всплеск и только бровью повёл, смотря на меня как на несдерженного подростка, которым, по правде сказать, я себя сейчас и ощущал. Будто в первый раз захотел самку, а волк, обуреваемый гормонами, и силой подталкивал взять своё, не смотря на последствия.