— Гнев! — послышался чей-то голос, но он казался таким далеким, словно говорил кто-то из другого мира. — ГНЕВ!
Я покрутил головой, но никого не увидел. Мне точно это не показалось?
— Глаза опустите, Хозяин!
Я подчинился и увидел перед собой Казимира. Кот Баюн был ранен, но вроде бы не серьезно, а вот шерсть в паре мест обгорела.
— Горелый кот, — усмехнулся я. Почему-то мне это показалось смешным.
— Очень смешно…
— Погоди. Ты тут… А где вторая? Как там его… её… — мысли всё ещё путались. Я словно был пьян, но понемногу трезвел. — Цуки… Где Цуки?
— Я не знаю. Я первым делом пытался найти вас! — но судя по виду, кот тоже забеспокоился из-за лисицы. — Сейчас… Я попробую найти её по запаху.
— Казимир, а что случилось? В смысле… Тут везде огонь… Поезд… — начал было я, но фрагменты мозаики у меня в голове наконец-то стали вставать на нужные места. — Хагготт… Хлад!
Я встретился с аватаром Князя Инферно и устроил с ним махач на крыше поезда, а закончилось все это тотальным ******ом. Я ударил по его магии своей, и кажется у меня получилось дестабилизировать заклинание, но в итоге случилось это…
Сам взрыв и разрушения я толком и не помню. Возможно получил слишком сильные раны, а восстановился уже в бессознательном состоянии.
Кот стал больше, примерно с меня ростом, и я оперся левой рукой на него. Правую я почему-то не чувствовал… И вместе мы пошли по следу Цукимару. Казимир попутно подхватил пастью чью-то ногу и с аппетитом её жевал.
— Эй! — возмутился я таким поведением.
— Что? Она владельцу всё равно не нужна, а меня уже тошнит от диеты.
Я был не в том состоянии, чтобы спорить, так что решил не спорить с котом. Куда больше меня волновала судьба Цукимару, а ещё выжил ли ублюдочный демон, что это сотворил. Я вроде жив, хоть и потрепало меня знатно, а следовательно он тоже мог выжить.
— Цукимару! — крикнул я. — Цукимару! Чтоб тебя…
В отдалении были слышны голоса людей: разрозненные крики ужаса и боли. Но я отрешился от всего этого.
Но прежде, чем мы смогли отыскать кицунэ, я совершенно случайно наткнулся на Хагготта. Вернее на то, что от него осталось. Изуродованный кусок мяса, самая целая часть которого — голова и обрывки торса, но несмотря на это выродок из Инферно был ещё жив.
На не слишком прочных ногах я подошел и посмотрел на него сверху вниз.
— Вот что бывает, когда связываешься со Стремлениями, — устало буркнул я. Хотелось бросить ему какую-нибудь обидную шуточку, но мозг отказывался такие генерировать. А ведь такая возможность пропадала — побесить самого Князя Инферно.
— Могу ответить тебе тем же, — вымученно улыбнулся он, подразумевая поезд. — Не думай, что мы с тобой закончили, ГНЕВ. У Князей есть одно качество, которое не свойственно вам — терпение. Мы тысячи и тысячи лет ждали, когда падет твердыня Отца, а его Договор не будет значить ничего. И будем ждать ещё столько, сколько потребуется. У нас есть столько времени, сколько выделит Вечность.
— Заткнись, — всё так же устало ответил я. По идее его слова должны были меня разозлить, но что-то внутри сломалось, и ярость никак не приходила. Была только пустота и смертельная усталость.
Я опустил взгляд и увидел неподалеку тот странный меч, которым дрался демон, наклонился и поднял его.
— КРОВИ-И-И-ЩА! — завизжало оружие мерзким писклявым голосом, отчего пришлось ударить им о ближайший камень.
— Ты тоже заткнись, — сказал я этой штуковине. — Иначе вырву язык или что там у тебя.
Затем я вернулся к Хагготту.
— Мы ещё встретимся, ГНЕВ.
— Милости прошу, — ответил я, улыбнулся и вонзил его собственное оружие демону в глазницу. Хагготт не издал ни звука при этом, но после смерти его аватар превратился в пепел, а вот оружие осталось.
Хм…
— КРОВИ-И-И-ЩА! — завопило оно, стоило мне вновь взяться за рукоять.
— Я сказал заткнуться? Больше ни звука, пока не прикажу.
Бросать такую вещицу я не решился. Да, это хаггский артефакт, выкованный в Инферно, но этим он и ценен. Отдавать его кому-нибудь вроде Рубцова? Нет уж. Лучше сам придумаю как использовать.
Выбросив из головы демона, я продолжил поиски кицунэ.
— Цукимару!
— Сюда, Хозяин, я чую её запах…
— Веди…
Казимир привел меня к одному из самых раскуроченных вагонов. Вернее к двум, вагонам, потому что один влетел в другой, и сила столкновения была такой, что задний просто вмяло в передний.
— Она где-то тут, — осторожно сказал кот, указывая на обломки. — Я чую..
— Заткнись… Лучше помоги… — буркнул я и занялся завалом. Я все ещё не чувствовал правую руку, да и хрен с ней, работал только левой. Отбрасывал обломок за обломком, да и Казимир не филонил, осторожно роя землю и подцепляя металлический мусор когтями.
Внезапно, когда я откинул какой-то металлический лист, мне на глаза попалась рука. Мохнатая рука с рыжей шерстью…
— Цукимару… — охнул я, постараясь как можно скорее её освободить. — Потерпи немного, мы сейчас…
Вместе с Казимиром мы откинули массивный металлический обломок, весивший наверное пару сотен килограмм.
— Цуки… мару…
Она лежала там, под обломками, с какой-то железкой, торчащей из живота, в луже крови и без единого признака жизни.
— Она не дышит… — тихо сказал Казимир, приняв свою миниатюрную форму и принюхавшись. — Мне жаль…
— Нет, — прорычал я, чувствуя накатывающую злость. Этот сраный демон не заберет у меня Цукимару. Я не позволю забрать её у меня! Её душа все ещё тут… Даже если она умерла, это ещё не конец. — Хрена-с два я позволю ей умереть…
Я вытащил из её живота мешающуюся металлическую штуку, после чего положил руку на грудь, туда, где находилось сердце, и сосредоточился на нем. Да… Связь с телом ещё не разорвана. У меня ещё есть шанс её спасти.
— Ты не умрешь сегодня, Цукимару. Ты моя, и я не разрешал тебе умирать.
С моей руки сорвались алые молнии, ударившие кицунэ прямо в грудь.
— Открой глаза! Я приказываю!
Ещё один разряд.
От каждого моего энергетического удара её внутренняя энергия вспыхивала тысячей огней, но затем гасла.
— Хозяин… Даже вам не под силу…
— Заткнись! Я ГНЕВ. Я сильнейшее Стремление! И только попробуй сказать, что мне что-то не под силу…
Третий разряд ударил Цукимару в грудь, и внезапно она сделала судорожный вдох. От неожиданности Казимир отпрыгнул назад, ошарашенно вытаращив глаза. Кицунэ тяжело задышала, поморщилась, а затем не без труда сфокусировала на мне взгляд.
— Хозяин?..
— Все хорошо, — улыбнулся я ей. — Теперь с тобой всё будет хорошо…
— Этого быть не может, — Казимир был впечатлен тем, что я устроил, но тут же пришел в себя и стал петь какую-то приятную мелодичную печальную песню, от которой в теле почему-то становилось тепло. А, ну да… Кажется, он говорил, что его песни могут не только вредить, но и лечить.
— Хозяин… Ваша рука…
— Что моя рука? — устало переспросил я, чувствуя, что мне тяжело держать глаза открытыми, но таки пересилил себя и взглянул наконец на себя. — Оу…
У меня не было руки.
— А я-то всё думал, чего это я её не чувствую, — попытался пошутить я, но кажется, вышло не слишком хорошо. Как-то мне резко сильно поплохело, и голова стала совсем тяжелой. — Забудь о руке. Отращу новую. Не быстро, но…
Мысли стали вязкими как кисель. Я хотел закончить фразу, но слова просто утекали от меня, теряясь и рассыпаясь на множество фрагментов. Я уже не видел огня, не чувствовал боли или усталости… Мой разум в этот момент стал свободен, отрываясь от…
Отрываясь от тела.
***
Цукимару тяжело дышала. Всё тело ныло и болело, но сейчас это казалось такой мелочью. Раненая, уставшая, она осознала, что ещё минуту назад была мертва. Это было похоже на легкость и освобождение, когда все страхи и заботы тают и испаряются, даруя чарующий и одновременно ужасающий, когда думаешь об этом впоследствии, покой. Но затем нечто ухватило её и вернуло обратно в это раненое и разбитое тело.
