— В детстве, — она застенчиво улыбнулась. — Кремль видела… И зоопарк.

— Отличный выбор, — хохотнул Макс. — Предлагаю в сторону Кутузовского. Покажу, где работаю.

В Олином лице он нашёл воистину благодарного слушателя. Она жадно разглядывала всё подряд, от вызывающе-алых знаков метро до помпезной Триумфальной арки, и засыпала Макса вопросами быстрее, чем он успевал отвечать. Управа, притихшая по случаю выходного дня, вызвала у неё почтительный трепет.

— И Ирка здесь работает? — понизив голос, спросила Оля, созерцая матово блестящие на солнце окна. — С ума сойти. Мы ж такие простые люди, а тут…

— Так и мы простые, — Макс пожал плечами. Он её прекрасно понимал. — Кроме Костика Чернова, тот прямо аристократ.

— Я его не знаю, — огорчённо сказала Оля.

— Вот и радуйся, — вздохнул Макс.

А ведь у Костика хватает резонов точить зуб на Зарецкого! Вроде никто из нынешнего контроля ему, дарованию юному, не соперник; жил бы себе счастливо, подрастая понемногу до величайшего мага современности, если бы не эта их взаимная нелюбовь. Дня ведь не проходит, чтобы не поцапались, а перед самым солнцестоянием и вовсе разругались вдрызг, да так, что Ксюша Чернова едва ли не силком тащила к Ире в больницу, клятвенно заверяя, что Ярика там не будет… А Костик ещё и сведущ во всяких таинственных магических областях, не только по категории, но и благодаря отцу, в прошлом — видному исследователю. Может так быть, что он после знаменательного разговора помчался ябедничать в безопасность? Ему-то, с толпой высококлассных магов в родословной, ничего не предъявят за опасные знания…

— Ма-а-акс! — Оля, смеясь, помахала рукой у него перед глазами. — Ты чего, заснул, что ли?

— Задумался, — Некрасов встрепенулся и заставил себя улыбнуться. — Пойдём, что ли? Там всё равно сегодня никого нет.

Ближе к шести он отправил Олю домой на метро, снабдив ключами и чёткими инструкциями, как не заплутать в извивах московских улиц. Сам предпочёл доехать на автобусе до другой ветки, чтобы не тащиться лишний раз пешком по подземным норам. «Восходовский» вертеп, как всегда, приглашающе сиял огнями, обещая чаёк с печеньками под душеспасительную лекцию. Удачно будет, если господин Кузнецов почтит сегодняшнее сборище своим присутствием; сквитаются они и за битую морду, и за душевные потрясения…

Однако господин Кузнецов, похоже, занят был сегодня чем-то другим. В общем зале царил хорошо одетый дядечка, вещающий о благосклонности бога к усердно трудящимся; неизменный придурочный помощничек всё так же подобострастно заглядывал ему в рот. Макс в перерыве улизнул с проповеди; это даже на серьёзную неудачу не тянуло — основной расчёт всё равно был в другом.

— Вам сюда нельзя, — не слишком вежливо сообщил мордоворот, ошивавшийся в дальнем конце пустынного коридора. Макс его тут уже видел; это и навело тогда на мысль попробовать как-нибудь сюда пробраться. Время для «как-нибудь» наконец пришло.

— Серьёзно? — огорчённо спросил Некрасов и, отчаянно стараясь не напортачить со второй компонентой, сплёл чары немоты. Как оказалось, вполне пристойные. — А я вот думаю, что можно. Отойдите, пожалуйста, и не мешайте.

Сетка не считается боевой магией; сетку можно применять к мирным обывателям, даже к минусам, хоть и с некоторыми оговорками. Макс решил, что в случае чего отбрехается служебной необходимостью; победителей не судят, в конце-то концов! Деликатно отодвинув плечом бессильно дрыгающегося под синеватыми нитями вышибалу, Некрасов прижал палец к замку. Если его до сих пор и беспокоили лёгкие сомнения насчёт седьмой статьи с её многочисленными поправками, то сейчас они отпали окончательно. Зло щерящий зубы детина про магию, похоже, прекрасно знал. Если бы в звенящую пустотой башку пришла мысль, что растерянный паренёк с колечком в брови — действующий офицер контроля, Макс давно бы лежал многострадальной мордой в пол. Стараясь не тратить зря драгоценного времени, Некрасов на всякий случай пощупал магический фон на предмет сигнальных чар и просочился за заветную дверь.

В тесном кабинетике было темно и пусто. Сквозь тяжёлые бархатные с золотым шитьём гардины не проникали лучи закатного солнца; Некрасов тыльной стороной ладони толкнул клавишу на выключателе, разгоняя сумрак. Захотелось присвистнуть. Обстановка прямо-таки кричала о роскоши в самом превратном её понимании: резной книжный шкаф, массивный лакированный стол, инкрустированный золотыми вставками, кресло, которое могло бы сойти за трон… Сделанный под старину письменный прибор, украшенный похабной статуэткой обнажённой нимфы, призывно поблёскивал под зелёным плафоном лампы. Макс вытащил из кармана заранее припасённый пластиковый пакет и ухватил им торчащую из гнезда ручку — она оказалась обычным роллером, только оправленным в золото. Кто-то здесь ценит современные удобства, спрятанные под фальшивой стариной…

Натянув на руки перчатки, Некрасов сунул нос в лоток для бумаг. Сверху, ничем не прикрытый, лежал машинописный лист с длинными столбиками слов и цифр; в нижнем его углу сердитым остроконечным почерком значилось: «Слишком мало. Рано. Отказать». Макс вчитался в список; ни одно из названий не было ему знакомо: Гориславль, Хигреда, Тайрада, Вихора, Савгарь… Ничем не помеченные цифры тоже ни о чём не говорили: где-то стояло сто, где-то пятьсот, где-то посчитали достаточным пятидесяти. Некрасов вытащил из кармана телефон и сфотографировал лист. Следующим лежал жизнеутверждающего вида график, показывающий уверенный рост чего-то: шкалы подписаны сотнями тонн, по горизонтальной оси — месяцы, начиная с сентября. Сравнительные таблицы с ценами на горнодобывающее оборудование. Технические характеристики автомата Калашникова какой-то из последних серий; здесь владельцу позолоченной ручки что-то не понравилось, и он на полях написал: «Не выйдет, сначала устранить к.» Макс сфотографировал и это.

В верхнем ящике стола обнаружился экземпляр «Московского зеркала», датированный первым июня и сложенный где-то на середине. С газетного разворота на Макса смотрел ледяным взглядом раздражённый шеф; похожие на насекомых жирные чёрные буквы нагло вопили: «Ошибка или халатность: инцидент с опасной нежитью привёл к гибели человека. Кто ответит за некомпетентность сотрудников магического контроля?» Некрасов с отвращением отодвинул газетёнку; под ней лежал бланк отдела надзора за подписью руководителя группы контроля над популяциями нежити. «Квалифицировать уровень опасности существа самостоятельно; при уровне «А» либо «Б» незамедлительно уничтожить в соответствии с пунктами 12, 17, 23 статьи 7 Магического свода…» Стандартный приказ, Макс таких навидался за время дежурств. Их штампуют заранее, потом только вписывают дату и отдают в производство. На этом дату, тридцать первое мая, поставить успели, а вот печать так и осталась неактивной…

— Гады, — процедил сквозь зубы Некрасов, наводя камеру на бланк.

— Как невежливо.

Макс отскочил от стола, едва не врезавшись спиной в створку шкафа. Давешний лектор стряхнул с рукава невидимую пылинку; рядом с ним топтался помощник, такой же придурковатый, как и прежде, и от этого ещё более страшный. Сколько они тут?.. Удастся прикинуться веником?..

— Ослик, будь добр, займись нашим гостем, — любезно попросил лектор, старательно глядя в сторону.

Макс сообразил зажмуриться и заткнуть уши. Отлично: этот казавшийся безобидным юный псих и есть засевший в «Восходе» ментальный маг! Дело «Цепи» почти что в кармане; осталось лишь придумать, как их скрутить в одиночку…

— Я так не могу, — гнусаво пожаловался Ослик. — Мне в глаза смотреть надо.

Некрасов что было сил воззвал ко всем, до кого мог дотянуться: Мишка, Костик, даже сам Верховский… Без толку. Нити чар напряглись было и тут же опали, безжалостно отрезанные чужой магией.

— Не получится, Максим Николаевич, — с притворным сожалением сообщил лектор хорошо поставленным голосом. — Ослик, позови, пожалуйста, Графиню. Уважаемый офицер, вы разве не должны по регламенту представиться и предъявить удостоверение?