Питеру не нравится усмешка Квентина, и он, словно почуяв это, смягчает тон.

— Ты увлекаешься чем-то помимо школы, Питер?

Это звучит так вкрадчиво, что Питер чуть сдуру не ляпает про паутину, соображая, что тот хочет услышать.

— Ну, я несколько лет ходил на робототехнику, и сам иногда ковыряюсь в конструкциях…

— И тебе это нравится.

Питер кивает.

— Представь, что в будущем из этого выйдет небольшое дело. Например, ты сделаешь роботизированного домашнего помощника, это перерастет в производство, и все захотят заполучить себе его версию. Тебе придется развивать дело. Думать о продажах, маркетинге, Но ведь возиться с самим роботом и совершенствовать его будет гораздо интереснее, чем изучать экономику и бухгалтерию?

— Но ведь это не значит, что мое хобби бесполезно… Точнее, я делаю что-то не так, — с заминкой подхватывает его мысль Питер. — Оно тоже во благо и помогает людям. И если я не очень хорошо веду бизнес — я все еще умею изобретать.

— Это важно для всех твоих подчиненных, совета директоров и акционеров? Для людей, на которых всегда будет падать тень твоей репутации.

На это Питер не находится, что ответить.

— Если Железный Человек всегда остается героем, то с главой компании в лице Тони Старка наоборот. Из-за его провалов на людях начинаются волнения здесь. Если с ним что-то случится, а риск высок, компанию растащат по кусочкам. Так что я не сомневаюсь, что Тони — хороший человек, но он не то что критику — никого не слушает, забывая, что здесь работают обычные люди.

В голосе Квентина сквозит укор и из Питера рвется желание возразить. Ведь Квентин не на месте Тони, он не знает, сколько ответственности тот на себе несет за весь Нью-Йорк. Он изобретает не просто роботов, а, фактически, защиту для всего Нью-Йорка — может, и для всей Земли. Ну для Америки так точно.

— Но все равно… Он — гений, — с жаром замечает Питер, будто пытаясь что-то доказать. Квентин улыбается так снисходительно, что Питер почти обманывается.

— Как иначе. Ты доберешься домой или я вызову такси?

— О, нет, спасибо, я домчу. Метро еще ходит, — быстро добавляет он, покрепче сжимая лямку рюкзака, и оглядывает пустую комнату с голыми стенами.

— Спасибо, что показали это все.

— Проверка связи, — Квентин улыбается уже теплее, глазами. — Если ты пришел в восторг, то студенты просто обязаны.

— Удачи вам завтра, — ободряюще улыбается Питер.

— И без нее все схвачено. Приходи вновь на практику, — вдруг добавляет Квентин. — Виктория сказала, что ты схватываешь все на лету.

Питер благодарно кивает, но в ответной улыбке нет того огонька, как если бы его похвалил кто-то иной. Он по-прежнему не знает, нравится ли ему Квентин, но он становится немного понятнее. Питер выходит из кабинета, стараясь отделаться от ощущения, что за ним следят.

Квентин задумчиво склоняет голову набок, размышляя о своем. Завтра — показательное выступление. Тони наконец-то выслушает его концепцию иллюзорной системы и что-то да сдвинется с мертвой точки. Столько сил Бэк не вкладывал ни в один проект — ему нужно лишь немного удачи.

========== 25. ==========

25.

— Осторожней!

Квентина рывком хватают за локоть и вытаскивают на тротуар. Стакан с кофе выскальзывает из рук, и он замирает, осознавая, что его чуть не сбила машина. От вспышки адреналина мир сделался размазанным и нечетким.

Его непрошеный спаситель исчезает в толпе, и Квентин машинально смотрит на проезжую часть. Она заполнена людьми. Со скрипом тормозят автомобили, отовсюду появляются новые прохожие, а Квентин опускает взгляд на зебру, которую переходил минутой ранее. Никакого намека на пятно разлившегося американо, хотя он только что держал обжигающий стаканчик в руках.

— Они возвращаются!

Квентин оборачивается вокруг своей оси и видит десятки таких же растерянных людей. Квентин глазам своим не верит: они появляются буквально из ниоткуда. Время набирает свой ход, и он по щелчку включается в происходящее. Слышит гомон толпы, гудки машин, вопли и крики. Что произошло за ту секунду, пока он переходил дорогу?

Бэк машинально смотрит вверх, ожидая продолжение праздника. За столько лет жизни в Нью-Йорке он успел выучить, что если творится нечто необъяснимое — жди привета от Мстителей. Но небо такое чистое и синее-синее, хотя минуту назад собирался дождь.

Квентин шел домой — туда же и направляется. И все равно видит, что все не так. Куча бестолково мечущихся людей на фоне застывших улиц его несколько смущают. Как и то, что — он мог поклясться, — он видел, как люди вокруг него растворились.

Он выходит на тротуар, обращается к мужчине, который хотя бы смахивает на адекватного, но получает в ответ бессмысленное «Вы тоже из вернувшихся?». Вдалеке начинают выть полицейские сирены, по улицам словно проходится лавина из живых человеческих тел. Квентин сворачивает с главной улицы на боковую, оттуда в проулок, ускоряя шаг. Домой. Он должен добраться домой.

Через двести метров он влетает в элитный квартал и сбавляет шаг, ошарашенно уставившись на свой дом. Заброшенный разбитый дом, обтянутый желто-красными оградительными лентами. В таких местах не живут, но он, выходит, жил.

Квентин влетает в двери, поднимается широким шагом по лестнице, не обращая внимание на оклики выглядывающих из дверей людей. Место, из которого он выходил сегодня утром на работу, превратилось в лучшем случае заброшенный притон, затянутый паутиной и заполненный крысами — он чуть было не наступает на одну из зубастых тварей.

Дверь в его квартиру с виду не тронута, но он толкает створку — и та поддается без малейших усилий. В нос врезается отвратительный запах, будто здесь что-то стухло, и стухло давно. На лице Квентина отражается потрясение, когда он проходит внутрь.

Его жилище разграблено.

Квентин смотрит и не может поверить. Его квартира осиротела, наполнилась сквозняком из разбитых окон. Половина мебели вынесена, остальная половина давно сгнила. Стены изуродованы надписями и сомнительными жидкостями, вся интеллектуальная система выдрана с корнем, техника растащена. Он замирает посреди пустой заброшенной комнаты, обводит свою квартиру тяжелым взглядом. Здесь никто не жил уже несколько лет.

— Вы понимаете, что происходит?

Позади него раздается незнакомый женский голос. В дверь заглядывает перепуганная девушка. Судя по ее халату и полотенцу на влажных волосах, она недавно выбралась из ванной. Из ванной, в которой уже пять лет не было воды.

Квентин рассеянно качает головой, и не может понять, кто сошел с ума: он или мир.

26.

На следующий день Квентин узнает, что Тони Старк мертв. Он много чего узнает, но эта новость красуется алой вишенкой на торте, сложенном из беспорядков, и пропитанном всемирным хаосом.

Квентин довольно быстро признает, что он не попал в ТВ-шоу и не выкупил билеты на случайный спектакль. В мире наступило новое десятилетие, а он по-прежнему забыт в пятилетней давности. Остался без связи, жилья и денег. И не то чтобы ему привыкать быть в одиночестве, но он задыхается от творящегося вокруг безумия. Пять упущенных лет. Как такое возможно?

Не желая задерживаться еще хоть на минуту в переполненном полицейском участке, он тратит последние наличные — карточка не работает, удостоверение недействительно, а помимо бесполезного теперь телефона у него с собой ничего и не было, — на билет на поезд. Транспорт переполнен, все стоит, но у него выходит ухватить последнее место. Он направляется домой.

Элмор Бэк был хорошим человеком, но так себе отцом. Он дал Квентину все, в чем тот нуждался, но никогда не поддерживал его начинания. Квентин не слышал от отца похвалы, только критику и насмешки. Видимо, Элмор считал, что так замотивирует его на грандиозные свершения. Из всех напутствий Квентину особенно запомнилось то, что он получил в девять лет, когда он хотел показать отцу свой первый фильм про живность в их саду. Он был снят на подержанную видеокамеру и ужасную пленку, но Квентин бы стерпел критику — он и сам понимал, что все не так гладко. Вот только вместо слов он получил разбитый объектив. Больше Квентин с ним своими достижениями не делился.