Когда в выступлении внизу и под огнями образуется пауза, заглушаемая бурными аплодисментами и улюлюканьем, Дональд поднимается с места и подходит к Старку.
— Старк—законченный—дохляк.
Тони отставляет стакан со льдом и чем-то прохладительным на перила, с мгновение смотрит на Дональда. Тот почти уверен, что его не вспомнят, но глаза Старка загораются так, что видно даже в полумраке.
— Роксон–херовый–лексикон, что ты здесь забыл?
В двадцать лет это казалось до жути смешным, но, честное слово, Дональду это кажется смешным и сейчас.
— Все смотрю на того, кто сохранился получше меня, — Дональд похлопывает себя по животу, добродушно посмеиваясь. У него прибавилось за последние лет десять немного лишнего веса, но он по-прежнему чувствует себя молодым. А вот Старк еще и выглядит. Просто они не желают лезть в толпу, только и всего.
— Рад тебя видеть.
На сцене случается перерыв, и они могут обменяться парой фраз. Есть с кем разделить чувство ностальгии — они же проталкивались на концерты в свое время. Дональд успевает в двух словах поведать о своем пути предпринимателя (не ставя акцент на том, что погорел на фармацевтике), а заодно сетует на жену и сына, которые не ценят классику. Тони пожимает плечами и говорит, что ему особо нечего рассказывать — как был раздолбаем, так и остался. И это даже смешно — кто не знает Железного Человека, но Дональд замечает кольцо на безымянном пальце Тони и отчасти озадачивается.
Концерт стремится к своему завершению: толпа внизу ревет и требует возвращения легенд, но мало-помалу на стадион опускается тишина, растворяется белый дым. Поток людей устремляется на выход, самые преданные фанаты остаются на огромном поле. Тони недвусмысленно намекает, что ждет кое-кого, так что разговор продолжается, будто не заканчивался.
— А как у тебя с достижениями на семейном фронте?
— Положительно, — закончить фразу Тони мешает ворвавшийся в ложу ураган. С победоносным воплем на их ряд влетает молодой парень, весь взмыленный и растрепанный, будто выбрался из горящего здания. У него на руке сияют неоном два браслета-пропуска в ложу и на танцпол. А еще он заразительно счастлив и бросается к Старку.
— Тони, это просто улет! Ты видел? Ты все видел? — хрипло кричит он громче положенного, как и все, оглушенный музыкой. — Просто улет, как они отжигали под Праведный Гнев? Господи, я думал, что толпа взорвется! Ну скажи! — он в таком восхищении, будто впервые побывал на чьем-то выступлении.
— Мы тебя прекрасно слышим! — передразнивает его Тони, передавая ему бутылку воды, которая тут же вскрывается. — А кто мне говорил, что под старье сложно отжигать? «А у них точно запала хватит»?
Питер мотает головой, жадно опрокидывая бутылку почти что залпом.
— Нет, я все, я ничего не говорил! Ух! Я не могу, это нереально! А ты видел огонь? Блин, тебе надо было спуститься вниз, там нереально!
Дональд с некоторой ностальгией наблюдает за живым олицетворением молодости и интереса. Едва ли его могло что-то удивить в жизни так, как этого парня удивляло выступление нескольких зажигательных стариков на сцене. Тот выдает взволнованный набор слов, но, наконец замечает Дональда.
— Это Донни Роксонни, — милостиво представляет его Старк.
— Сто лет меня так никто не звал, — он протягивает парню руку.
— Я Питер, — рукопожатие у Питера крепче, чем ожидалось. — Я вас должен был знать раньше?
— Не думаю: я сам увидел Тони впервые за двадцать лет.
— Мм, вы учились вместе?
— Почти, — фыркает Дональд, — скорее, хотели развить свой бизнес.
— Но нам было по девятнадцать и…
— И вы…вместе отходили от похмелья? — бессовестно догадливо уточняет Питер, переводя взгляд с одного на другого.
— Вот так и рушатся репутации, — Тони усмехается, а Дональд думает, что сын пошел в отца.
— Очень хочу послушать, но я переоденусь, ладно? Дождитесь меня! Господи, это так круто! — Питер хватает сумку с полотенцем и футболкой, счастливо улыбаясь. — Может, заедем потом поесть? Умираю с голода.
Одаряя их волной непосредственности, жара и энергии, он перепрыгивает за ограждение и исчезает в коридоре.
Тони усмехается уголком губ, провожая его взглядом.
— Иногда я поражаюсь, насколько сейчас правильное поколение. Что мы делали на концертах?
— Закидывались чем попало, снимали девчонок и в целом…
— Вели себя по-свински.
— Пожалуй.
— Надо брать пример с молодых.
— Тебе до этого далеко.
Тони допивает виски — всего одна порция за вечер, да еще и с пригоршней льда.
— Не знал, что у тебя есть сын, — Дональд расценил все по-своему. — Явно не в тебя пошел.
— Думаешь? — Тони усмехается еще выразительнее. — А ты так и не читаешь прессу, да?
Дональд не понимает, к чему этот вопрос, но тут возвращается Питер в обновленной футболке, приглаживая по дороге волосы. Тщетно.
— Только не говорите, что вы всю дорогу просидели на одном месте, — Питер говорит заметно тише, но все равно на повышенных тонах.
— Мы стали слишком старыми для отрыва, — разводит руками Дональд.
— Ага, я знаю, — Питер лукаво смотрит на Тони. Тот закатывает глаза.
— Лично я дважды вставал на ноги и даже прошелся по ложе.
— Вот это да, вот это я понимаю уровень, — Питер обвивает Тони за талию, сцепляя руки, и беззаботно целует в щеку. — Куда всей толпе до тебя?
— Как всегда думал, что я тут прохлаждаюсь?
— Даже не знаю. Я бы хотел быть повыше ростом, чтобы все нормально видеть, но тут сидеть — скука смертная. Так что насчет перекусить?
Две пары карих глаз вопросительно смотрят на Дональда, пока сам Дональд старается держать лицо. Он перехватывает взгляд Тони, понимая, что в каком-то смысле это — проверка на вшивость. Но у Питера на левой руке такое же кольцо, а Дональду и впрямь стоит почаще читать прессу.
— Отлично, — кивает он, довольно быстро находясь со словами, — у меня есть повод обскакать этого парня с бородкой и пригласить вас в ресторан.
— В какой-то конкретный?
— В свой, — с гордостью отзывается Дональд.
— Воу? Клево! И что… Ого, — у Питера расширяются глаза, — «Роксон» — это же название того…
— Хоть кто-то здесь разбирается в хорошей еде, — Дональд надувается от гордости за свое детище.
— Почему ты разбираешься, а я нет? — возмущается Тони, глядя на Питера.
— Потому что я тебя уже два месяца уговариваю зайти туда и попробовать самый лучший в городе стейк, а ты упрямишься?
— Не было такого, — пожимает плечами Тони, не признающий поражения, но добродушно кивая Дональду. — Но я чертовски голоден, так что и твоя забегаловка сойдет.
Роксон усмехается, распираемый любопытством от грядущей беседы. Кто-кто, а Тони Старк не перестанет удивлять даже на смертном одре.
========== Hard-hitting journalism ==========
Джей Джона Джеймсон всегда полагал, что без его вездесущего контроля остановится не только работа редакции, но и планета Земля, а вместе с ней движение во Вселенной. Издательство «Дэйли Бьюгл» походило на отдельный функционирующий организм, и он восседал во главе его последние –цать с небольшим лет.
Сегодня перед ним сидит парень двадцати лет от роду и усиленно пытается доказать, что достоин переступить порог его кабинета. Кабинета, в который являлся сам мэр Нью-Йорка и куча разных шишек (повод не так важен). Сует ему под нос портфолио — удивительно, что распечатанное, нынче все суют свои светящиеся тыкалки, — и жизнерадостно заявляет, что хотел бы работать в его редакции.
— Дерьмо.
Джей Джей откидывает папку на рабочий стол, наблюдает, как вежливая улыбка сползает с лица парня, будто подтаявшая сосулька с нагревшейся крыши.
— Видал я работы и получше. Чем еще займешь мое время?
— Но… вы же просмотрели только первую страницу.
— Мне этого хватило. Думаешь, сделал пару фотографий на телефон и все — стал фотографом? Я с тем же успехом обращусь к любому из напомаженных блоггеров, черт бы их побрал.
