Тони лениво приоткрывает один глаз, переваривает такое внезапное умозаключение.

— А то как же. В данной ситуации это значит, что у кого-то заглохла машина, которую никто не смог завести, и ты вспомнил про меня?

— Почти угадал, — Питер почесывает его за подбородком.

— Просто у нас народ, кто съезжаются жить вместе, ссорятся из-за того, что кто-то не оплатил счета или не купил молока. Или не перестелил постель. Даже не закрыл дверь шкафа сразу, представляешь?

— Хорошо, что у нас это делаешь ты, — говорит Тони с затаенной иронией. Питер фыркает. Вообще-то, горничная раз в неделю. Может, в этом дело? Быт отнимает силы, время, а у них с этим чуть проще. Химчистка, доставка еды, любой каприз, но лишь за деньги.

С другой стороны, Питер вспоминает, что пару месяцев в разъездах они жили абсолютно автономно ото всех. Было не в напряг. И постель меняли, и готовили, и одежду гладили. Он не сомневался, что, например, Мэй, увидев бы состояние их пристанища, в ужасе ахнула, но их все устраивало.

Питер правда ощущает странную благодарность к Тони, раньше не задумываясь над такими вещами. Если они и ссорились по мелочам, то через пять минут это забывалось. Питер точно не мог себе представить, как можно попрекать Тони тем, что на чашках остается налет от кофе, или занятой надолго ванной. Его это не трогает.

Но, конечно, лучше занимать ванну вместе.

Ощущая, как его прибивает волнами нежности, Питер млеет от того, какой Тони. Привычный, сонный, родной. Рядом. В первые полгода такое происходило с периодичностью каждые десять минут. Это — прекрасное чувство, но Питер не смог бы внятно ответить, как его организм справлялся с постоянным стрессом и учащенным пульсом, стоило Тони одарить его проникновенным взглядом.

Влюбленность не исчезает и не проходит, думает Питер, поглаживая Тони по волосам. Она переходит в нечто большее.

Во взаимопонимание в том числе.

— Вообще-то, есть пара вещей, которые меня серьезно в тебе напрягают, — заявляет Тони, немного насытившись лаской и забирая инициативу в свои руки, опрокидывая Питера на покрывало.

— Я слушаю? — приподнимает брови Питер, пока Тони выразительно ведет ладонью от его ребер до бедра, намекая, что сон откладывается.

— Мне не нравится, что этот костюм слишком обтягивающий. И все пялятся на твою задницу.

— Какой кошмар, — в глазах Питера мелькает огонек, и он прижимается к Тони всем телом, закидывает ноги на бедра. — Надо обратиться с жалобой к тому, кто его придумал.

Тони делает вид, что не на шутку задумывается, целуя Питера в обе щеки.

— Жалоба принята. Решено от него избавиться, чтобы не провоцировал лишний раз, — хищно тянет Тони, ослабляя красно-синюю материю и кусая за оголившееся плечо.

Питер приглушенно выдыхает, скрывая смешок и попутно стягивая с Тони футболку. Нет, это же надо так, чтобы из-за тюбика зубной пасты, да на полном серьезе…

========== Feel like home ==========

— Мария, я сколько раз говорил не перебегать дорогу без светофора?

— Папа, сейчас шесть утра, откуда здесь машины?

— Знаешь, сколько водителей носятся по улицам и не смотрят на время? — не желая уточнять сколько именно, Тони закидывает на плечо блестящую сумку и подходит к дочери, пересекая пустую проезжую часть.

Ангелоподобное создание разворачивается к родителю и упирает руки в бока.

— Это прямо как ты?

— С тобой я всегда соблюдаю все правила, — оскорбленно напоминает Тони, наклоняясь и поправляя ее воротничок рубашки, выглядывающей из-под красного свитера.

— А дядя Клинт говорил, что больше никогда бы не сел с тобой в одну машину, — с беззаботностью шестилетнего ребенка выдает Мария.

Тони подавляет вздох. Прекрасно. Именно то, что он хотел услышать от дочери перед долгой разлукой.

— Он неудачно пошутил.

— Иногда у него бывают очень удачные шутки, — подхватывает Питер, удерживая за ошейник Эйти, выпуская того с заднего сиденья. Тот разминает лапы, окидывая взглядом знакомую улицу.

— Например, про пушистого монстра в шкафу.

— Вот вовсе я ему и не поверила, — храбро задирает подбородок Мария, не желая обращать на это внимание. В отличие от обладателя звучного голоса, вышедшего встречать гостей.

— А кто к нам тут пришел?

— Хэппи!

Хоган вальяжно спускается к ним с крыльца, завернутый в бархатный старомодный халат поверх костюма, как в каком-нибудь английском сериале. Просияв до самых кудряшек, Мария подлетает к Хэппи и, точно обезьянка, забирается к нему на руки. Тот доволен не меньше, с кряхтением усаживая ее на плечи.

— Привет! Пап, смотри, я выше тебя! — заливается та восторгом, придерживаемая за коленки.

— Только потому, что здесь нет второго Хэппи, на которого я могу забраться, — непоколебимо заявляет Тони, приветствуя того кивком.

— И слава богу, — ворчливо откликается Хэппи в ответ, направляясь обратно.

— Я ждала продолжения наших историй.

Мы будем сегодня играть?

— Будем, конечно, но вечером. Дяде Хэппи нужно съездить на работу, а ты останешься с тетей Мэй, — воркует тот, мгновенно меняясь в голосе, — но зато тебя ждет выпечка и сюрпризы. Ну-ка пригнись.

Хэппи и сам наклоняется, занося долгожданную гостью в дом.

— И после этого ты говоришь, что он ее не балует? — шепчет Питер украдкой Тони.

— Лучше она, чем мы, — философски замечает он, переглядываясь с Питером. Придя к молчаливому соглашению, они следуют в дом.

— Привет, извини, что подняли вас так рано в законный выходной, — заведя Эйти в гостиную, предварительно осмотрев его лапы, улыбается Питер Мэй.

— Пустяки, дорогой, — Мэй, уже полностью собранная, отпускает Хэппи с Марией дальше на экскурсию по «дворцу», окидывая племянника придирчивым, но ласковым взглядом. — Гарольд был счастлив встать в свой выходной ни свет ни заря.

— Смеешься?

— О, да. Вчера он сказал, что вы двое уже могли бы научиться брать билеты на нормальное время, — Мэй посмеивается, обнимая племянника. Питер улыбается, вдыхая привычный запах ее духов. Из детства.

— Неправда. Формулировка была другая, — доносится громогласное из гостиной под смех Марии.

Тони закатывает глаза, пожимая Мэй руку и передавая ей сумку.

— Так, здесь все вещи. Мы положили с запасом, но она может гонять в одних джинсах и футболке хоть каждый день.

— А еще к вам приедет Стив. На чашечку чая. На пару чашечек, — извиняющимся тоном говорит Питер, приподнимая брови, когда Мэй хмурится. — Это не моя инициатива.

— Ну-ну. Ведь к нам ведь не могут просто заехать на чай, чтобы проведать. Только когда здесь чье-то наследие, коему требуется охрана высшего уровня, — Мэй притворно хмурится, бросая взгляд в сторону Тони.

— Мэй, мы правда хотели к вам зайти на прошлой неделе, расписание накренилось. А сейчас Роджерс резко оказался свободен.

— И в прошлом месяце. Резко и неожиданно.

— Помни, что я тебя обожаю, — Питер бегло целует тетю в щеку, перебивая конфликт. — А Тони вообще без ума. Кстати, теперь надо следить, чтобы Мария опять не раскрасила Эйти. Или еще что-нибудь.

— Чем это она?

— Гуашью. На днях заявила, что хочет стать дизайнером. Тони до сих пор не может отойти, — шепотом сообщает Питер, не распространяясь, насколько близко тот принял это заявление к сердцу.

— Должен же кто-то перекрасить его ужасные костюмы в нормальный цвет, — хмыкает Мэй и добавляет уже громче, — как и научиться завязывать ей нормальные хвостики.

— Это он, — без зазрения совести кивает Питер на Тони.

— А в прошлый раз был ты, — парирует Тони, пошатываясь от внезапного нападения на ноги. — Эйти, сколько можно, — он оглядывает себя, отстраняя животное: костюм покрылся шерстью от любвеобильности пса, запутавшегося под ногами.

— В машине почистим, — торопит его Питер, прикинув, что все указания даны и потрепав Эйти за ухом.

— Я тоже говорю, что этот прекрасный и умный ребенок скорее научится сам себя достойно собирать, чем это сделаете вы, — заключает Хэппи, возвращаясь в гостиную.