Арсений радостно вскрикивает, поднимает неловко попку от пола, и расставив ручки в разные стороны, улыбаясь открыто и беззащитно бежит в мои объятия!
Он научился ходить в двенадцать месяцев, а сейчас, в год и три, уже довольно сносно бегает по комнате.
– Ах ты ж чудо мое, любимое! – подхватываю я сыночка на руки.
– Мама! – говорит мое чудо, – Котя… мотри!
Сынок еще плохо разговаривает, только базовые слова, но я понимаю, что он хочет показать мне, какой пазл собрал вместе с няней.
Все мои проблемы, невзгоды, ужас этого тяжелого утра остаются позади, стоит моему малышу улыбнуться. Я люблю его с такой силой, что иногда страшно подумать, что было бы, пойди я на поводу у брата и сделай аборт… или та таблетка подействовала бы правильно…
Нет! – трясу головой, отгоняя страшные мысли прочь. У меня есть самый лучший малыш на свете! Только мой! И я его никому не отдам. Все сделаю ради него, все переживу!
– Я испекла блинчики и кашу сварила, пока Арсений спал, – рапортует мне няня, поднимаясь с ковра. – Арсений покушал, но немного.
– Вы мне звонили… что случилось?
– Ах, да, звонила, Кира Владимировна. У Арсюши поднялась температура до тридцати восьми. Я решила дать ему жаропонижающее, но вы просили посоветоваться с вами прежде чем…
– И вы дали? – в нетерпении я ощупываю сына, пытаясь понять, горит ли он или нет.
– Конечно, дала, Кира Владимировна. Я не дозвонилась до вас, но дозвонилась до врача. Он сказал мне дозу и посоветовал все же дать лекарство. Простите, что не сообщила вам, но вы были тотально недоступны…
Нине Григорьевне неприятно, что она занялась самодеятельностью со здоровьем чужого ребенка, она боится, что я ее сейчас поругаю или вовсе, уволю…
– Вы все сделали правильно! – заверяю я поникшую няню, – и спасибо, что посоветовались с врачом прежде чем давать сироп.
– После лекарства Арсюша заснул, а я пошла готовить. Он пропотел во сне, я его переодела, сейчас, он чувствует себя хорошо, больше не температурит.
От сердца отлегает все больше. Обнимаю сына, зарываюсь носом в нежные шелковые волосики на его макушке. Он пахнет теплым молоком и чем-то родным, бесконечно любимым. Обожаю его запах!
– Вы купили остальные лекарства? – интересуется няня. – Сейчас бы как раз после обеда выпить…
– Нет, простите. – расстраиваюсь я. – Но я сейчас же съезжу! Давайте рецепт. А вы пока дособирайте пазл.
– Конечно, все сделаем, – улыбается мне Нина Григорьевна, – мой рабочий день до семи вечера, вы нам только лекарства завезите, и дальше по делам езжайте.
Снова екает и сжимается сердце… ведь никаких дел у меня больше нет… и все благодаря папаше Арсения…
Нина Григорьевна боялась потерять работу из-за жаропонижающего, но теперь она потеряет ее по другой причине… Я сама больше не работаю, спасибо Артуру Буйному, и мне нечем заплатить честной няне…
Глава 6
Кира
Съездив в аптеку, я отпустила няню домой. Не стала пока говорить ей о своих проблемах, просто сослалась на плохое самочувствие и боль в сердце. И я не врала ни капли. Сердце ныло и сжималось от ужаса каждый раз, когда я вспоминала, что теперь у меня нет ни денег, ни бизнеса, зато есть малыш, его няня и ипотека.
Весь оставшийся день я провела с сыном. Играла с ним, кормила, давала лекарства по назначению врача, а после искупала его и уложила спать. Арсюша стал вяленьким к вечеру, поэтому быстро заснул, стоило мне покачать его как младенца. Я уложила его в кроватку, включила ночник, чтобы не испугался темноты, если проснется, и отправилась в гостиную.
Заботы о сыне здорово помогли мне переключиться и отвлечься, но теперь нужно было подумать, как жить дальше.
Открываю свой ноутбук. Сайт моей фирмы заблокирован. М-да… Буйный работает оперативно. Ему мой бизнес нафиг не сдался. Он разорил его и думать о нем забыл. Он – акула в Москве, что ему мы, мелкие караси-однодневки?
Хочется спать. Наверно, из-за перенапряжения мозг отключается, но я беру себя в руки. Если завтра Арсюша разболеется сильней, у меня не будет времени спокойно все обдумать.
Завариваю себе чай. Очень хочется кофе, но я не рискую – он представляет для меня угрозу. Выпив чашку, вспоминаю про мобильник. Может все же попробовать снова включить его? Иду в прихожую, лезу в карман пальто. Пытаюсь его оживить. Ура! Экран вспыхивает! Но показывает критически низкий уровень батарейки. Бегу быстрей за зарядкой, подключаю его.
Тут же прилетает миллион смс-ок от пропущенных вызовов, миллиард уведомлений, писем, сообщений из соцсетей и прочего прочего… Боже, будто я год без телефона провела, а не полдня.
И пока я чищу все эти уведомления, мой телефон транслирует входящий. «Валентина Андреевна», мой глав бух. Интересно, что еще случилось?
– Добрый вечер.
– Здравствуйте, Кира Владимировна! – официальным тоном начинает бывшая сотрудница.
– Слушаю вас.
– Нас сегодня уволили, всех сотрудников вашей компании.
– Это ужасно. – подтверждаю я. – Мне очень жаль. Я сама лишилась своего бизнеса…
– По закону, – сухим официальным тоном начинает вещать главбух, – вы должны были уведомить нас об увольнении за две недели. Вы этого не сделали.
– Верно. – вздыхаю я. – Что поделать, ведь с утра я даже не предполагала, что такое вообще возможно.
– Как это что поделать? – возмущается женщина. – Вы должны выплатить компенсацию всем вашим сотрудникам, внезапно оказавшимся безработными.
– Какую еще компенсацию?! – берусь я за голову.
– В размере трех месячных окладов. – гнет свою линию Валентина Андреевна.
– К сожалению, денег нет, – сообщаю я, чтобы не давать надежду бывшей сотруднице.
– А если выплат не будет, – холодно сообщает женщина, – то, не знаю, как другие, а я точно подам на вас в суд! И еще за моральный ущерб стребую, ведь ваши дружки угрожали мне!
– Я не имею к ним никакого отношения!!! – возмущаюсь я.
– Это меня не волнует! Я подвергалась опасности на рабочем месте и требую за это компенсации.
Глава 7
Артур Буйный
Медленно курю на балконе второго этажа родительского дома. Хотел бросить, ведь вредно же! И споротом занимаюсь каждый день. Надо бросить, все же! Здоровье не купишь, уж мне ли не знать!
На улице холодно и мерзко моросит осенний дождь. Я в одной футболке, и от меня кажется исходит пар. Потому что горю весь. Горю ей. И хотя она – Снежная Королева, пожар внутри меня отнюдь не ледяной! Она сама не знает, на что нарывается! Я не шутил, говоря, что не дам ей житья! Она сможет вернуться к обычной жизни только через полную покорность в моей постели! Горячий пепел просыпается на кожу руки, забитой татуировками. Место ожога тут же краснеет, я подставляю его под ледяную изморозь, чтобы немного облегчить боль.
К крыльцу загородного особняка, который я построил для родителей подъезжает новый вместительный джип. Его я тоже приобрел папе. Чтобы…
А вот и причина постройки дома под Питером, подальше от моих глаз, и покупки машины размером с аэробус…
Родители вылезают из джипа, папа открывает багажник и достает инвалидную коляску… Раскладывает ее обыденными, хрен знает сколько раз уже отточенными движениями.
Морщусь от неприятного ощущения.
Мама открывает дверь пассажирского сидения, а папа достает Константина, на руках переносит его в инвалидку. Мама накрывает ноги Кости пледом, раскрывает над ним большой серый зонт.
У меня больно простреливает сердце, и как будто нерв в зубе протравливается от мерзкой безысходности. Выкидываю недокуренную сигарету, возвращаюсь в свою комнату.
– С…а!!! – со всей силой бью в боксерскую грушу голым кулаком. А потом еще и еще! Еще и еще! И так много раз, пока не сбиваю костяшки пальцев в кровь, а моя футболка не пропитывается потом от драки с «ветряной мельницей». Как будто это хоть как-то сможет приглушить мою боль, притушить пожар ненависти. – Тварь!!! Ненавижу!!!
