В начале десятого, они уже усаживались за один из столиков легендарного "Энди" и Аврору не покидало чувство растерянности и неловкости. Она целых семь дней изводила себя мыслями о нем, и вот, они уже вместе слушают джаз в самом легендарном джаз–клубе Чикаго. Девушка прожила в этом городе всю свою жизнь, и много слышала об этом месте, но вот посетить его – выдалось впервые.

Клуб представлял собой небольшое, мало освященное помещение с маленькими квадратными столиками, аккуратно убранными накрахмаленными скатертями, большим баром в виде подковы, и небольшой сценой. Стулья из темного дерева, черно–белые картины на стенах и множество разноцветных вывесок, словно снятых с уличных рекламных щитов. Вся эта атмосфера словно возвращала в прошлое, в те годы, когда мужчины носили элегантные широкополые шляпы и длинные камвольные пальто, а женщины украшали свои прически цветными перьями, с изящностью истинных аристократок, держа в руках мундштук с сигаретой.

Аврора несколько минут с нескрываемым восторгом разглядывала зал, обращая внимание на все детали, и уже тысячу раз успела пожалеть о том, что за столько лет, ни разу посетила это пьянящее местечко.

– Я очень рад, что смог тебе угодить, – с довольной улыбкой пропел Дан, утопая в ее светящихся глазах, извергающих возбуждающий восторг, который будоражил его при каждой встрече, и Моро взмахом ресниц неохотно пытался отогнать беспутные мысли.

– Это невероятно! Я и подумать не могла насколько здесь потрясающе!

– Да, это – правда, Энди – один из старейших джазовых клубов Чикаго, и работает с 1951 года. Здесь выступали Ларри Корьелл, Франц Джексон, Эрл Лавон, Джой де Франческо и многие другие легендарные джаз–музыканты.

– Ты увлекаешься джазом?

– Нет, я не большой его ценитель, но стоит побывать в Энди хотя бы один раз и ты совершенно точно полюбишь эту музыку, – еле справившись со своим острым приступом неистового вожделения, пояснял он. Аврора была крайне обольстительна, и ошеломленно озираясь по сторонам, она слишком соблазнительно закладывала за ухо пряди растрепанных волос. Он не отрываясь наблюдал за ее длинными пальцами, скользящими по обнаженной шее.

Время летело с бешеной скоростью: со сцены доносились волшебные звуки саксофона, а девушка с наслаждением потягивала коллекционное красное вино, полностью поддавшись магии этого места, а в половине двенадцатого ночи, они вышли на улицу, жадно вдыхая свежий, прохладный воздух.

– Спасибо за этот вечер, Дан, – с искренней благодарностью в голосе, отблагодарила его девушка.

– Мне приятно, что я смог доставить тебе такое удовольствие!

– Это место, оно просто фантастическое! Я никогда бы не подумала, что джаз так вдохновляет!

– Ты не устала?

– Нет, ни сколько! Скорей – наоборот!

– Тогда, может, прогуляемся? – Спросил Дан, и, спрятав правую руку в карман, выставил локоть в сторону, указывая на него Авроре. Девушка тут же догадалась о его намерении, и, взяв его под руку, пара зашагала по влажному тротуару.

– Ты что–то хочешь у меня спросить, – прохрипел Моро, и это прозвучало скорее как утверждение, нежели как вопрос.

– Как ты догадался? – Чирикала она, тут же осознав, что сморозила глупость.

– Ты хотела узнать о моих способностях?

– Да, но если ты не хочешь, то ничего не говори. Я понимаю, что тебя, наверное, уже раздражают подобные вопросы.

– Иногда, но не сейчас, и если ты все еще хочешь – я тебе расскажу, – улыбнулся Дан и они присели на скамейку, стоящую возле небольшого магазинчика.

– Я очень хочу!

– Родители усыновили меня, когда мне было несколько месяцев, и я был обычным ребенком до тех пор, пока в двенадцать лет на сутки не пропал из дома. Я не помню, что со мной произошло, словно этого дня никогда и не было, а когда проснулся – увидел потерявших голову от горя родителей. Они рассказали мне, что проснувшись утром, обнаружили, что меня нигде нет, а после двадцати четырех часов поисков, я вновь оказался в своей постели. Я до сих пор не помню, что было со мной в этот день, но открыв глаза в то утро, я понял, что стал другим.

Меня с раннего детства интересовала религия, и я с любопытством изучал книги, одну за другой, жадно пытаясь познать ее тайны. После своего исчезновения, я стал слышать голоса: они словно нашептывали мне какие–то неразборчивые слова, но говорить об этом кому–либо я не решался. Позже, спустя несколько месяцев, я начал понимать их – это были видения будущего. Они говорили о тех или иных событиях, которые еще не произошли, и вскоре я начал осознавать, что все, о чем говорят голоса в моей голове – сбывается. Одно за другим.

Я был в растерянности, думал, что схожу с ума! Ты только представь себе: сегодня ты слышишь о том, что завтра собаку твоих соседей насмерть собьет машина, а на следующий день – так и происходило. Потом я слышал, что друг нашей семьи попадет в больницу и погибнет через неделю – и все вновь сбывалось. Я стал бояться своих видений, а когда увидел смерть своего друга – тут же рассказал об этом отцу, и какого было мое удивление, когда он мне поверил! – Увлеченно говорил Дан, но вскоре на несколько секунд замолчал, поддавшись водовороту детских воспоминаний.

– Твой друг умер? – Не дождавшись ответа, спросила Аврора.

– Да. Все произошло точно так, как мне показали духи. Тогда я понял, что не в силах помочь людям избежать смерти. В общем, я долго искал ответы, и мне стал сниться один и тот же сон, будто я стою на вершине горы Парнас у Дельфийского оракула, а рядом со мной – несколько размытых фигур старцев, шепчущих какие–то неразборчивые мантры. Я долго не предавал значения этому сну, пока мама не рассказала мне, что ей тоже снилось подобное, в тот день, когда я бесследно пропал из дома. На следующий день я отправился в Дельфы и несколько часов просидел на склоне той горы. Я вдруг почувствовал силу внутри себя, а голоса в моей голове стали звучать четко и разборчиво. Это были духи, и они выбрали меня своим приемником, – закончил Дан и вновь надолго замолчал.

– Кажется, я помню эту историю, – начала Аврора и Моро, впервые за последние несколько минут, посмотрел на нее: – в ущелье Парнаса, был источник, из которого исходил газ или что–то в этом духе, и каждый, кто вдыхал его, видел будущее.

– Ну, не совсем так, – усмехнулся мужчина: – в то утро, когда я очнулся после исчезновения, на моей руке появилось кое–что, – несмело признался Дан, развернув свою правую руку, которая согревала пальцы Авроры, ладонью вверх.

– Это пентаграмма? – Озадачено спросила она, аккуратно обводя пальцами белые линии, а Дан в ответ лишь крепко сжал ее ладонь, пытаясь остановить нарастающее волнение, вызванное ее трепетными касаниями.

– В давние времена, Боги были ближе к людям и посылали им всяческие знаки, и многие в них верили, а когда через Дельфийский источник начал говорить сам Аполлон, люди тут же превратили это священные откровения в прибыльный бизнес, придумав какой–то глупый ритуал для публики. Долгие годы Боги помогали видеть будущее, принимать решения и давать советы простым людям, но тщеславные богачи превратили предсказания в выгодное предприятие и, в конце концов, оракул был разорен.

– Значит, все это правда? – Вдохновленная услышанным, спросила девушка.

– Да, Аврора. Боги говорят с людьми, но каждый раз по новому, и всякий раз находятся те, кто ставит под сомнения эти предсказания.

– Через тебя тоже говорит Бог?

– Я называю их духами, большего сказать не могу, у нас есть определенные правила.

– А что будет, если их нарушить?

– Это не игра, Аврора, пойми! Если меня выбрали – то я либо соглашаюсь, принимая все ограничения, – немного замявшись на последнем слове, сказал Дан, вырвав свою ладонь из ее ледяных рук: – либо отказываюсь вовсе, но такое бывает крайне редко. Духи знают на кого делать ставки и редко ошибаются!

– Прости, – прошептала девушка, напуганная его пронзительным баритоном.

– Нет, это ты прости, не стоило мне так реагировать, – смягчился Моро и вновь заключил ее руки в свои, пытаясь согреть озябшие пальцы.