Все это время они не изучающе пялились друг на друга, пытаясь унять водоворот головоломок, пробуждающий сумасшедшее влечение, а девушка вдруг вспомнила о своих снах, но поверить в реальность происходящего было необычайно сложно. Практически у каждой женщины есть телевизионный кумир, но как она, среднестатистическая американская девушка, может поверить в то, что он вот так запросто, на третий день знакомства скажет, что она его судьба?

Аврора вернулась домой ровно в полночь, и, не раздеваясь, свалилась на свою кровать, пытаясь принять происходящее. Она поймала себя на мысли, что поверить в то, что она потеряла сознание, и это был сон, оказалось куда проще, чем то, что все это произошло на самом деле.

Весь вечер они провели за разговорами. Дан рассказывал о своей семье, о родной Греции и о своем беспечном детстве, а любопытная Аврора то и дело засыпала его вопросами, и ему это, кажется, нравилось. Она поняла, что он обычный мужчина, если, конечно, не брать в расчет его экстрасенсорные способности, спрашивать о которых она не решилась, а понимание того, что ему не хотелось славы, пришло к ней в первый день их знакомства, когда он зашел в B&B с капюшоном на голове.

Дан проснулся в восьмом часу утра и, взяв в руки сотовый, увидел смс–сообщение от своего друга – Райта. Он срочно просил о встрече, и уже назначил ее на час дня в том же самом заведении, где они вчера ужинали с Авророй, но удивительным было не только это, но и то, что сообщение было отравлено почти в три часа ночи. Моро поспешно предположил, что друг вляпался во что–нибудь. Хотя, он был одним из лучших адвокатов Чикаго, и если бы, и натворил дел, то совершенно спокойно выпутался бы без его помощи. Дан приехал в назначенное место за пятнадцать минут, но приятель уже ждал его.

– Привет, Райт! – По–дружески тепло улыбнулся он, слегка подавшись вперед и протянув руку. Их знакомство состоялось несколько лет назад в Греции, мужчина специально прилетел в Салоники для личной встречи с Даном, и они очень скоро подружились. Именно благодаря Райту Грину Моро перебрался в Чикаго.

– Рад тебя видеть, старина! – Встав из–за стола, и, доверительно протянув руку в ответ, отчеканил смешной невысокий мужчина в дорогом трактирном костюме.

– Я надеюсь – все в порядке?

– О, да, конечно! А ты как? Освоился в новой квартире?

– Я в процессе…

– Отлично, тогда перейду прямо к делу, – стрекотал Райт, и Моро заметил, что он в крайней степени обеспокоен и все время суетливо ерзает на стуле, а его нервозность пребывала на грани дичайшего восторга.

– Выкладывай, я весь во внимании.

– Ты слышал что–нибудь об Алане Гвидиче?

– Нет, а кто это? – Уточнил Дан, переведя взгляд со знакомого меню на Райта.

– Это хорошо, – обрадовался мужчина и тут же замолчал, увидев подоспевшего официанта. Райту принесли бизнес–ланч, а Дан заказал тоже, что и вчера, и тут же вспомнил Аврору.

– Так что там с этим Аланом, как его там?

– Алан Гвидиче, – настороженно шептал друг, беспокойно озираясь по сторонам.

– Что–то мне это уже не нравится, – сдерживая недовольство выдавил Моро, сурово сдвинув брови.

– Ты должен меня выслушать, приятель, и не перебивать, договорились?

– Я тебя слушаю, – неохотно согласился он.

– Значит так. Думаю тебе знакомо такое имя, как Аль Капоне? – Начал он и Дан, откинулся на спинку стула, амбициозно скрестив руки на груди.

– Да погоди же ты, дослушай до конца! Итак, Альфонсе Габриэль или, как его еще называли – «Великий Аль», был Боссом преступного синдиката в Чикаго в двадцатые годы. Он прикрывался мебельным бизнесом, но на самом деле, каждый житель Чикаго знал, чем он живет на самом деле: рэкет, проституция, вымогательство и прочее. Он умер в 1947 году от остановки сердца, вызванного пневмонией и сифилисом, полученным в Алькатрасе, после одиннадцати лет тюрьмы.

– Райт. Я знаю историю Аль Капоне, но не могу понять – к чему ты клонишь? – Насторожился Дан, и они вновь прервали разговор, из–за официанта, который, на удивление быстро, выполнил заказ, поставив перед Моро тарелку с горячими отбивными.

– Слушай дальше… с того времени как Великого Аля не стало, в жизни Чикагской мафии, практически ничего не изменилось, они лишь стали вести себя осторожнее и перестали резать друг друга направо и налево. Я хочу сказать, что такие семьи существуют и в наши дни, а Алан Гвидиче – Босс и Крестный Отец, одной из влиятельнейших семей Чикагской мафии, – возбужденно тараторил Райт, а его глаза мерцали словно два, только что наполированных, бриллианта из фешенебельного ювелирного магазина.

– Мне совсем не нравится эта история.

– Дан, послушай, теперь ты живешь в Чикаго и должен иметь представление об этом месте, а семья Гвидиче, по сути, заправляет всем в нашем городе, под покровительством правительства и полиции. В общем, капо Алана по кличке Бастард, некоторое время назад нашел меня, и от имени Гвидиче просил выступить в защиту одного парня из их семьи. Дело не пыльное, незаконная букмекерская контора и прочее, но, это не важно, в общем, дело я тогда выиграл и Алан просил меня о личной встрече. Боже, ты не представляешь, что это за человек! Он совсем не похож на киношного Крестного Отца и выглядит гораздо моложе своих лет. Ему, кажется, сорок семь, но я без труда дал бы ему тридцать с небольшим. Его отец родом из Италии, но был Боссом в Чикаго, пока не умер от инсульта семь лет назад. Алан был его младшим Боссом, но после смерти стал главой семьи. Этот парень, как и я, имеет адвокатское прошлое, и до сих пор прикрывается этой профессией, но он устроил настоящий переворот! Его семья живет по строгим правилам: они необычайно сдержаны и интеллигентны, никогда не нападают первыми (разумеется, без надобности), и всегда и во всем добиваются справедливости. За нарушение правил морали семьи – положена смерть, без всяких разбирательств, поэтому нынешняя семья мафиози – это не банда без башенных головорезов, а вполне себе цивилизованные люди!

– Да ты восхищаешься этим Аланом!? – Недовольно ухмыльнулся Дан.

– Да, приятель! Он – настоящий Бог мафии, а его подручные осуществляют контроль почти над всей преступной деятельностью Чикаго!

– А кто такой – капо? – Осведомился Дан.

– Ты, как всегда, весьма внимателен, мне это нравится! Капо или капореджиме – это глава боевой группы людей, который несет ответственность за криминальную деятельность в нашем районе, отдавая часть доходов Алану и своевременно отчитываясь перед ним.

– Я смотрю – ты не плохо в этом разбираешься!?

– Да, приятель, я теперь буду вести только дела семьи Гвидиче! – Напыщенно ответил Райт, деловито откинувшись на спинку скрипучего стула.

– Честно говоря, я совсем это не одобряю, но отговаривать тебя, наверно, не имеет смысла?

– Дан, ты можешь спросить у своих духов об этом? – Запинаясь, просил Грин, вновь облокотившись руками о стол и проискливо наклонив голову к Дану.

– Именно это я и сделаю, но одно могу сказать наверняка – добром это не кончится.

– Это еще не все, – беспокойно протянул мужчина и Моро напрягся всем телом.

– Продолжай, – выжидающе впился в него своими черными глазами Дан. Его одолело знакомое чувство неизбежных неприятностей, как правило, следующих за словами – «это еще не все».

– Алан Гвидиче хочет встретиться с тобой.

– Боже, Райт! Зачем ты сказал ему обо мне? – Взорвался он, сильно сжав в руке вилку.

– Я ничего ему не говорил, клянусь! Ты же знаешь, как я отношусь к тебе! Дело в том, что Алан знает все и про всех в этом городе, и про твой приезд в том числе. Тебе не стоит недооценивать его могущество.

Из записей дневника Дана Моро:

«Сегодня вновь – день потрясений. После полудня я встретился с Райтом и до сих пор пребываю в каком–то неразборчивом ступоре. Он рассказал мне историю о другом Чикаго, о том, что я считал, давно кануло в лету и является лишь источником вдохновения для историй о гангстерах, мафии и прочем.