— Да, это было довольно интересно. Должен признать, многие изменения звучат довольно оправданно. Никто уже довольно давно не трогал «Акт о народном представительстве».
— Именно это упущение мы и пытаемся исправить — многие положения восемнадцатого века безнадежно устарели, в интересах всех привести их в более современный вид.
Виксен покивал понимающе, сделал глоток вина, а затем пожал плечами, с обезоруживающей открытостью глядя прямо в глаза Беннету:
— И все же, нынешняя избирательная система успешно просуществовала последние двести лет — и принесла некоторым из нас довольно ощутимую пользу. Не уверен, что мне хочется чинить то, что не сломано.
Никто и не ожидал, что он согласиться без торга. Альфард отложил столовые приборы и обратил все свое внимание на разговор. Он ожидал своего времени, чтобы вступить в идеально подходящий момент, а одновременно вспоминал все, что знал о Мартине Виксене и его политической позиции.
Беннет картинно вскинул брови:
— Я никогда не думал, что вы из тех людей, что довольствуются «неплохими» решениями и «довольно ощутимой» выгодой. Место в нижней палате Визенгамота, куда вас в любой момент могут не избрать снова — трудно поверить, что это предел ваших политических амбиций.
Это была большая ошибка, Альфард даже поморщился, как от зубной боли. Беннет сам не принадлежал к старой аристократии и должен был как никто другой понимать болезненное чувство самолюбия, съедающее изнутри почти каждого волшебника из этого класса. Такими примитивными намеками он только разозлит Виксена и уязвит его гордость. Нужно было спасать положение:
— Став нашим сторонником, вы сможете получить все то, чего вы давно заслуживали. Кроме места в палате Лордов, мы предлагаем вам также роль главы торговой палаты…
— Альфард, ну хоть вы оставьте эту пустую болтовню! — по щелчку его пальцев опустевшие бокалы снова наполнились вином. Сам Виксен поторопился приложиться в своему, и Альфард, выслушав его следующие слова, последовал его примеру. — Вы ничего не можете мне предложить, потому что даже маловероятное принятие ваших драгоценных поправок не приведет вас к власти по мановению волшебной палочки. Так почему я должен рисковать своим положением и честным именем ради призрачных обещаний?
Беннет приложил бокал к губам и выдержал уместную паузу, но Альфард уже не в первый раз отметил, что после первого бокала тот только делал вид, что пьёт.
— Вам нет нужды переживать о приходе Волдеморта к власти — это неизбежно случится, и все разумные волшебники уже сейчас стремятся занять правильную сторону. Но, если вы хотели бы немедленной благодарности за свои труды, это тоже может быть оговорено. Думаю, золото вас не интересует? Должность главы торговой палаты мы можем обеспечить вам уже сейчас.
Виксен со звоном поставил свой бокал на стол, вскочил с места и энергичным шагом подошел к занавешенному окну, отдернул шторы и заглянул в сгущающие сумерки на улице, не на секунду не прекращая жесткую тираду:
— Беннет, при всем уважении, вы выдаете желаемое за действительное. Вы получаете десятки сторонников из чистокровных слизеринцев — но при этом сотни обычных волшебников начинают все сильнее ненавидеть и бояться вас. Даже Альфарду не хватит харизмы, чтобы переубедить всю магическую Британию…
— Ну, это никогда не было моей целью, — усмехнулся тот.
Он не принимал опасения Виксена всерьез. На того влияло его непосредственное окружение — более умеренное крыло фракции прогрессивистов в Визенгамоте. Эта группа, как и все остальные, была едва оформлена и чрезвычайно аморфна. Ее представителей, большинство из них нувориши вроде самого Виксена, объединяли исключительно финансовые интересы, которые они даже не пытались прикрыть хотя бы подобием идеологии.
Но для Волдеморта он был интересен тем, что не находился под влиянием Дамблдора, и при этом сам был в состоянии собрать внушительную группу зависимых от него волшебников. Эти голоса в Визенгамоте должны были стать решающими при принятии изменений в Акте о Народном Представительстве, которое Волдеморт и его ближайшие сторонники считали решающим шагом для прихода к власти.
Если точнее, для мирного прихода к власти. Беннет, который стал говорить с ним намного более свободно, так и сказал во время их недавней встрече: «Мы очень хотим провести этот законопроект — и, поверьте, вы тоже этого хотите. Он обеспечит нам приход к власти без единой капли крови. Если изменения провалятся, Темный Лорд будет вынужден перейти к гораздо более жестоким методам».
— Никто не получал нового места в палате лордов уже больше двух веков. Вы получите огромное влияние и возможность напрямую влиять на политический курс страны. — Альфард постарался вложить всю свою силу убеждения в эти слова.
— Разве вы не слушали, что я только что сказал? Я не верю в приход Волдеморта к власти — каждая его маленькая победа на самом деле отбрасывает его на два шага назад. Вы слишком много усилий потратили на привлечение чистокровный юнцов, жаждущих приключений, и слишком поздно озаботились мнением обычных волшебников. Ваши попытки обречены.
Виксен говорил торопливо и разгоряченно, но было заметно, что он много обдумывал эти вопросы и имел четко сформированное мнение. Альфард даже признавал некоторую справедливость его аргументов — чем глубже он погружался в дела Волдеморта, тем четче понимал, что вербовка Северуса, а потом и его самого, были отчаянной попыткой с опозданием выйти на правильный курс. Деятельность его организации окружала такая секретность, что большинство рядовых сторонников даже примерно не представляли себе, сколько всего их было в Британии. Хотя армия Волдеморта становилась с каждым днем все более угрожающей силой, только безумец мог добровольно развязать гражданскую войну в таком маленьком обществе, как магическая Британия, едва насчитывающим пятьдесят тысяч человек.
Но Альфарду было известно гораздо больше, чем стороннему наблюдателю. Он смотрел на Волдеморта без фанатичного восторга или восхищения, и мог справедливо оценить его шансы на успех. С этим законом или без, они все равно оставались высоки.
— Вы не знаете, о чем говорите. Он ведет одновременно много партий — и моя среди них далеко не самая важная. Его сторонники приходят не только из старых семей, но из гораздо более демократических слоев, включая ваших собственных друзей, многолетних соратников Дамблдора и даже тех, чье имя ни вам, ни мне неизвестно, но, поверьте, в достаточном количестве такие люди могут быть едва не более внушительной силой.
Говоря все это, Альфард буквально впился в Виксена взглядом. Следя за малейшими изменениями его лица, в поиске намека на согласие с его словами. Ему казалось, что у него получается, что его горячая речь производила задуманное впечатление. Когда Виксен уже открыл рот, чтобы ответить (и это должен был стать первый шаг на пути к компромиссу в их переговорах), Беннет прервал его:
— Впрочем, мы не можем насильно вложить все эти блага вам в руки. Но я нахожу это в высшей степени безответственным с вашей стороны. Ведь вы обязаны думать в первую очередь о благополучии своей семьи.
Взгляд Виксена похолодел, челюсти напряглись. Альфарду понадобилось несколько секунд, чтобы прочитать довольно прозрачный намек, но Беннет сразу поспешил сделать угрозу еще более очевидной:
— У вас жена и трое детей-школьников. Было бы ужасно, если бы с ними что-то случилось. Не поймите привратно: я лишь опасаюсь, что многоуважаемый директор Дамблдор не всегда способен обеспечить должную защиту ученикам Хогвартса.
Он улыбнулся открыто и тепло, будто не опустился только что до самых примитивных угроз уровня уличных шаек. Альфард бросил на него кипящий от гнева взгляд. Мартин Виксен, судя по виду, не был напуган.
— О, поверьте мне, я более чем в состоянии позаботиться о своей семье. Любой, кто попробуем им угрожать, узнает об этом на собственном опыте.
Они продолжили торг, обмениваясь предложениями и острыми возражениями, но Альфард больше не мог выдавить из себя ни слова. Беннет, хотя и не опускался больше до настолько прямого шантажа, едва ли не после каждой фразы позволял напряженному, полному угрозы молчанию повиснуть в воздухе. Хотя Мартин не позволял запугать себя и продолжал с достоинством вести переговоры, было видно, что он прекрасно понимал значение каждой недоговоренной фразы.
