— Чем обязаны столь внезапным визитом, Ваше Величество? — спросил у короля Глаудир, заканчивая одеваться.

— Валкинар, давай без титулов, хорошо? Я же сказал, визит неофициальный, — устало сказал Фландэль. — Я пришёл сюда по личным причинам.

— А по каким именно? — спросила у монарха Талис, присевшая на кровать.

— Буду откровенен, — король помедлил, не решаясь говорить, — Алин, моей дочке, стало хуже. Она стала кашлять какой-то чёрной жижей.

Глаудир и Талис понимающе переглянулись.

— Тааак, — передёрнуло Фландэля. — По вашим лицам вижу, что ситуация крайне хреновая. Не стоит, — поднял он ладонь в останавливающем жесте, видя, что валкинар собирается говорить. — Я догадываюсь, с чем это связано. Весь кошмар, творящийся в Вейлуре, так или иначе крутится вокруг Старого храма. Собственно, — монарх судорожно вздохнул. — Я пришёл и для того, чтобы признаться. Признаться в том, за что мне нет прощения и из-за чего теперь страдает моя дочь.

Валкинар и чародейка молчали, не зная, как реагировать на происходящее. Обоих так и подмывало спросить, зачем король решил пойти на риск и довериться им, но не решались вмешиваться в процесс откровения.

— Четырнадцать лет назад, — начал рассказ Фландэль после продолжительной тишины. — Мой отец узнал, что в нашем королевстве остатки Ордена Храмовников прятали реликвию, по слухам, принадлежащую Аделите. Он не мог упустить возможность поднять престиж своих земель в глазах Понтифика Неромринского. А мне представилась возможность показать себя перед народом, повысить свой авторитет, ведь мне предстояло принять королевский титул. Перейду сразу к сути — монастырь мы нашли, но нам оказались отнюдь не рады. Довольно быстро я и рыцари выяснили, что то место давно стало местом обитания еретиков, поклоняющихся какому-то неизвестному мне мерзкому божку. Под монашек они только маскировались. Их возглавляла совсем молодая дева, чей невинный лик не соответствовал гнилому нутру. Мы собирались договориться по-хорошему, но эти ведьмы не хотели отдавать реликвию. Всё могло кончиться совершенно по-другому, ибо я вот-вот сумел бы найти общий язык с их предводительницей, но сир Корай не выдержал и зарубил одну из культисток. Началась страшная резня, я до сих пор не понимаю, каким чудом выжил в том побоище.

— В общем, — выдержав паузу, продолжил монарх. — Оказалось, что их главная ещё и магией владеет, хотя чародеем она оказалась либо никудышным, либо просто неопытным, так как постоянно промахивалась и, в результате, подпалила монастырь. Я приказал рыцарям вытащить её. Так как при себе она носила ту самую реликвию — ей оказался серебряный кулон с красным камнем в виде капли. Вся её братия погибла либо от мечей моих людей, либо от пожара. Главная жрица принялась осыпать нас проклятиями своего бога, а все попытки снять с неё кулон оканчивались провалом — она защитила его

какой-то магией и от любого прикосновения на теле появлялись ожоги. Я решил доставить её в Вейлур и подержать в Старом храме, пока я и отец не найдём способ изъять у неё сокровище. Наивный глупец….

— Вам удалось найти способ? — спросил у короля Глаудир, когда тот сделал очередную паузу.

— Если бы, — протянул Фландэль. — Ничего не помогало, даже помощь подкупленных за молчание святош и знахарей. А она, даже скованная кандалами в склепе храма, даже допрашиваемая лично мной, продолжала насмехаться. В какой-то момент я потерял контроль. — Король сжал кулаки. — Я сам не знаю, что нашло на меня в тот момент, но я захотел во чтобы то ни стало сломать её, подчинить, максимально унизить, — монарх побледнел и громко сглотнул. — Я взял её силой там же, в склепе. На глазах у подкупленных монахов, — проговорил он, глядя в глаза то Глаудиру, то Талис. Валкинар грустно улыбнулся и подпёр подбородок кулаком.

— Кажется, всё ещё хуже чем, я предполагал, — сказал он, поглаживая пальцами челюсть.

— Ты это о чём? — недоуменно спросила у драколюда Талис.

— Мне рассказать, Ваше Величество? — уточнил у короля Глаудир.

— Нет, позволь я сам, — ответил Фландэль. — Как потом выяснилось, жрица-колдунья только этого и добивалась. Едва я закончил своё мерзкое деяние, её живот начал надуваться на глазах. Когда он уже весь посерел и стал ненормальных размеров, колдунья крикнула, что всех нас пожрёт Безликий. А затем её брюхо и лоно лопнули, как спелая ягода. — Фландэль провёл ладонью по лицу.

— Угораздило же меня влипнуть в это, — сквозь зубы пробормотал Глаудир.

— Перед глазами то и дело всплывает картина, как весь пол залит чёрной дрянью, — продолжал король, — а из разорванного чрева вываливается нечто среднее между волком, львом и уродливым младенцем. Создание, кстати, родилось девочкой. Святоша откинулся на месте от страха. Я же стоял весь измазанный этой мерзостью и не знал, что делать. Затем перерезал пуповину, спрятал тела в одном из гробов и убежал. Существо не подавало признаков жизни, и я думал, что оно родилось мёртвым. Затем я признался во всём отцу и мы вместе выдумали историю, чтобы не отвадить посторонних от Старого храма и сохранить лицо перед Понтификом. Таков мой грех и моя самая большая тайна, — подытожил Фландэль.

— И вы думаете, что проклятие действует? — спросила у короля Талис. — И что уродец, порождённый безумной жрицей — и есть тот монстр, что сейчас свирепствует в Вейлуре? Но это невозможно, — сказала она в ответ на молчаливый кивок Фландэля. — Даже магия не способна вечно поддерживать жизнь в мертвеце.

— Вы не знаете, на что способны чары Безликого, — раздался голос Глаудира, на который обернулись Фландэль и Талис. — Это не имеет ничего общего с людской магией и вообще всем, что изучают в вашей академии. Конкретно этот случай является примером, когда скверну комбинируют с магией бога Крови. С высоты своего опыта могу сказать, что подобный симбиоз является самым мерзким видом чар. Такие крайне трудно снять.

— То есть ритуал, найденный святым Армином, может не сработать? — спросил у валкинара король.

— Вы правы, король. Он не сработает.

— А как же теперь снять проклятие, Глаудир? — обратилась к драколюду Талис.

— Остаётся только один способ, — сжал челюсть Глаудир. — Я должен найти источник проклятия и полностью очистить его от магии скверны. Судя по вашему рассказу, король, этим источником является кулон, что носила при себе жрица Безликого. Но он никогда не принадлежал Аделите. Так что слухи, которые вам сообщили оказались ложью. Это украшение жрицы получила лично от Осквернённого бога, потому вы и не могли его снять.

— Этот кулон можно изъять магией? — уточнила чародейка.

— К сожалению, нет, Талис. Ни ты, ни я не сможем снять его с тела покойницы. Нейтрализовать силу одного бога сможет только другой, но я сомневаюсь, что те же Великий Отец или Азул Ашар с востока, согласятся помочь кому-то там в Туадрии.

— Неужели Великий Отец тоже существует? — удивлённо спросил Фландэль.

— Сейчас это неважно, — сказал Глаудир. — Важно то, что раз мы не в состоянии снять кулон, то мне придётся провести всю ночь с телом жрицы, так как для снятия проклятия требуется близкое расстояние. Завтра ночью я отправлюсь в Старый храм и покончу с этим. От вас, Фландэль, требуется только точно назвать мне место, где вы спрятали тело матери вашей внебрачной дочки.

— Глаудир, не вздумай! — подошла к нему Талис, обхватив за руку. — Как ты сможешь одновременно снимать проклятие и сражаться с этим, — волшебница неловко глянула на Фландэля, — этой монстрицей?

— Что-нибудь придумаю, мне не привыкать. Нет абсолютно неуязвимых существ, Талис.

— Тот, кто пришёл до тебя, тоже так думал, и ты сам видел, чем для него всё закончилось, — не успокаивалась чародейка. — Этот случай превышает возможности валкинаров, Глаудир.

— Глаудир, — обратился к нему Фландэль, впервые называя по имени. — Если ты захочешь отказаться от этой работы, я не стану тебе препятствовать, и позволю хоть сейчас покинуть город. Естественно, на публике я буду хулить тебя, проклинать последним словом, но не стану преследовать. Я хоть и не знаю тебя так хорошо, как госпожа чародейка, но чувствую, что ты добрый мужик. Довольно уже людей расплатилось за мой грех.