Может, со стороны его взгляды на жизнь и выглядели как прагматизм и расчетливость в чувствах — даже их он поставил под контроль и пытался спрогнозировать, но Менталист не умел мыслить иначе. В этом он являлся полной противоположностью импульсивного и недальновидного Карена, который был человеком настроения, психовал из-за малейших ошибок, срывался по пустякам, не умел видеть на дальнюю перспективу. На мышлении Менталиста сказывались профессиональные привычки: нежелание упускать важные факты и стремление тщательно их анализировать, соизмерять желания и возможности, действовать независимо от эмоций.

Только вот контроль не означал полной бесчувственности, а из-за постоянного присутствия Карины рядом мужчине становилось все сложнее держать себя в руках. Иногда эмоции зашкаливали, переполняли, пугая его самого, непривычного к подобным выкрутасам организма. Наверное, это и была любовь…

Вот и сейчас, едва в дверном проеме показалась облаченная в белое платье невеста, в душе всколыхнулось что-то мощное, обжигающее и одновременно нежное, от которого хотелось подпрыгнуть, счастливо рассмеяться, схватить девушку в объятия и закружить. И все же прагматизм снова взял верх над эмоциями — Менталист, широко улыбаясь, спокойно поднялся с кресла, сдержанно шагнул навстречу Карине.

— Ты у меня красавица! — похвалил, чувствуя, что девушке важно это услышать. Впрочем, он и сам желал выразить восхищение — невеста действительно была хороша.

Классическое длинное платье в пол из плотной белой ткани, совсем не легкомысленное, скорее элегантное, с коротким болеро, отороченным белым мехом. Волосы были собраны в сложную прическу, украшенную шпильками с жемчужинами. Маленький букет из нежно-розовых и белых цветов, который вручил невесте Марк, прекрасно дополнил ее образ.

До здания, где размещались социальные службы, будущие супруги дошли пешком, потому что намеренно выбрали салон поблизости.

Дверь, ведущая в отдел регистрации семейных отношений, разительно отличалась от других своим торжественным декором — табличка с золотыми буквами, оформленный в виде изящной арки проем, вазы с цветами по обе стороны от входа.

Гости уже разместились в креслах зала для проведения церемонии, и потому Марку и Карине оставалось лишь подняться на небольшой подиум в центре помещения, под классический свадебный марш.

Впрочем, жених и невеста почти не замечали того, что их окружало. Сомнительно даже, что они осознавали речь регистратора, а не пропускали мимо ушей, потому что на стандартную фразу: “Марк Леонтьевич Гласс, Карина Викторовна Азовская, согласны ли вы…” не отреагировали, продолжая влюбленно смотреть друг другу в глаза.

“Отомри и соглашайся! — вмешался, мысленно одергивая друга, Ловец. — Вот что любовь с людьми делает”, — наигранно возмутился, адресовав комментарий своим коллегам, так же приглашенным на свадьбу. Те согласно закивали, но высказываться все разом не стали, потому что свое “да” оба новобрачных наконец озвучили.

— Увлеклись и напугали нас. У меня аж сердце замерло, вдруг вы передумали, а мы столько времени добирались. Ну ладно, дело молодое, — добродушно посетовала мама Карины, когда пришло время поздравить молодоженов. Она светилась от счастья, довольная судьбой и выбором дочери.

— Твой черед за моей дочкой присматривать. Я всегда был против работы Карины, знал, что опасно и до добра не доведет. А теперь она в надежных руках, я могу быть спокоен. Очень удачно сложилось. — вслух выразил одобрение отец невесты. И не удержался, поблагодарил мысленно: “Спасибо, вытащил Карину. Спуталась она с этими идеалистами, которые всех баламутили почем зря, в итоге проблем себе нажила. Надеюсь ты, как опекун, не допустишь, чтобы она снова полезла в журналистику? Давно пора было женщин контролировать, не наделали бы бед”.

— Наши поздравления, сын. Мы все желаем тебе счастья и будем рады видеть вас в гостях. Все же соседнее поселение не так далеко, это же не на Землю лететь Ты уж прости, мне не удалось создать для тебя нормальную семью. Надеюсь, твоя собственная станет для тебя опорой в жизни. — Мать жениха, в отличие от матери невесты, вела себя и говорила сдержанно, внимания к себе не привлекала. Чувствовала вину, понимала некоторую неуместность своего присутствия, и при этом была благодарна сыну за приглашение.

— Ты такая счастливая, Карина! — несдержанно обняла подругу Вика, покосившись на Марка, который в этот момент пожимал руку своему другу и по совместительству управляющему Кварцитом. — Я тебе безумно завидую, меня-то нескоро замуж позовут. Надо жениха найти, образование получить, да и до совершеннолетия еще целых два года.

“Нашла о чем жалеть, — с улыбкой глядя на общающихся девушек, мысленно прокомментировал слова Вики свидетель разговора. — Два года быстро пролетят. А что касается жениха…— он хмыкнул, не договорив, но продолжение его мысль прояснило: — Как удачно ты меня с ней познакомил. Хорошая девушка, я такую упускать не намерен”.

Планы и пожелания… Все они были связаны с намерением жить в стабильном безопасном мире, где не было места конфликтам и войне. Противостояние, агрессивное навязывание собственных идей, амбиции — все это, может, и естественно для общества в целом, для глобального исторического процесса, но…

…но для обычных людей важно совсем другое: безопасность, спокойствие, уверенность в завтрашнем дне и благополучие близких.

Поставив точку в тексте на экране вильюта, я с удовлетворением откинулась на спинку кресла и заправила за ухо мешающую прядь светлых волос. Улыбнулась, бросив взгляд в висевшее на стене зеркало, сравнивая отражение с тем образом девушки, которую описывала. Особой разницы между нами не было, разве что в возрасте. Мне все же уже далеко за сорок, в отличие от той, которая осталась в далеком прошлом…

Вернулась взглядом к тексту, перелистнула виртуальные страницы на начало и допечататала: “Книга написана на основе реальных исторических фактов. Все события и герои вымышлены, любые совпадения случайны”.

Свернула программу и в строке названия стерла наименование “Рабочий файл”. На несколько секунд задумалась, глядя на мигающий курсор, и решительно впечатала: “Мятежница и менталист”, автор — Катерина Риас”. С тем же уверенным настроем открыла почтовую программу и, выбрав среди адресатов одно из ведущих издательств, отправила текст рукописи.

Выключив технику, пробежала глазами по уютному интерьеру домашнего кабинета в светлых тонах и, бросив взгляд на часы, поднялась и отправилась в столовую. По пути заглянула в соседнюю комнату, дверь в которую была приоткрыта.

Здесь всегда царил полумрак. Вот и сейчас шторы оказались приспущены, а свет лился из стоящего на полу торшера. Он ярко освещал лишь один мольберт — в центре комнаты, и художницу, вдохновенно легкими мазками работающую кисточкой на холсте. Все прочее — подрамники, эскизы и готовые картины расставленные вдоль стен мастерской — различались смутно, а оттого обстановка казалась загадочной.

— Лара, сделай перерыв, — позвала я. — Папа скоро придет, пора обедать.

— Иду-иду, — бездумно откликнулась дочь, увлеченно продолжая рисовать. На сером фоне проступали контуры невероятного существа, готового сорваться с обрыва вслед за падающей туда добычей.

Я точно знала, что уходить мне ни в коем случае нельзя — дочка мигом забудет о просьбе. Она человек талантливый, витающий в облаках, а оттого рассеянный. И с этим приходится считаться.

Потому так и стояла в дверях, своим присутствием вынуждая Ларису отвлечься от творческого процесса. “Ма-а-ам”, — простонала “заложница” вдохновения, но все же наконец оторвалась от своего любимого занятия.

В столовую мы спускались по лестнице вдвоем, вдыхая аппетитные запахи, разносящиеся с кухни. Приходящая домработница, услышав наши шаги тут же вынесла блюда и поставила их на уже сервированный стол.

Я за долгие годы семейной жизни готовить так и не научилась. Впрочем, это не стало проблемой, как и обещал муж. Даже со временем его позиция не изменилась.