Немного успокоившись, девочка понемногу стала отходить назад, а затем бросилась изо всех сил бежать в сторону села. Только добежав до первой улицы, она перешла на шаг, улица была почти пуста, только несколько малышей что-то строили из дорожной пыли. Взрослые были на работе, в поле, на ферме. Немного отдышавшись, Нюра направилась в сельсовет, поскольку точно знала, что там обязательно будет кто-нибудь из взрослых. Заскочив в сельсовет, закричала:

– Дядя Никифор! Мальчишки, мальчишки стреляют!

Никифор Андреевич Решетко, мужчина лет сорока пяти, председатель Тряскинского сельсовета, не отрываясь от написания какой-то бумаги, сердито промолвил:

– Хто там стреляет, шо ты кажешь?

– Мальчишки Кныш, Полухин, Полуэктив и ещё их много стреляют из ружьёв на помещичьей усадьбе, правда, из настоящих ружьёв.

Только теперь, оторвавшись от трудно сочиняемой им бумаги, Никифор переспросил:

– Шо, прям-таки из ружей?

– Я не вру, правда! – божилась Нюра.

– Ну ладно, посмотрим, шо там таке.

Председатель неспешно встал, сложил все бумаги, вышел во двор, где был привязан выделенный сельсовету конь, вскочил в седло, сказав в сторону Нюрки: – Ну, смотри, девка, не дай боже брехня!

Девочка обиженно крикнула ему вслед:

– Правда, не брехня!

Председатель рысью направил коня в сторону предполагаемой стрельбы и через несколько минут был уже рядом с развалинами усадьбы. Ещё издалека, на его удивление, он действительно услышал беспорядочную пальбу.

Подъехав поближе, Решетко неожиданно появился за спинами увлечённых боевыми действиями мальчишек.

– Отставить пальбу! – громко крикнул Никифор.

Вся команда пацанов так и замерла от неожиданного появления взрослого.

Но этой задержки Решетко хватило для того, чтобы скомандовать:

– Всем стоять! Федька, ко мне!

Мальчишки, готовые уже бросится врассыпную, поняли, что бежать и тем более прятаться уже поздно.

Председатель сельсовета спрыгнул с лошади и начал с любопытством рассматривать вооруженных ребят:

– От так вояки. И откуда ж вы всё это наробили?

После того как Кныш неохотно объяснил, откуда они взяли оружие, Никифор Андреевич приказал мальчишкам сложить оружие в одном месте, извлёк из каждого магазина имевшиеся там патроны, сбросил их в валявшийся здесь же небольшой ящик из-под боеприпасов. Потом, оставив Стёпку Полухина возле изъятого вооружения, строжайше наказал ему:

– Даже не смей прикасаться к оружию! Все остальные – со мной, показывайте ваш клад.

Когда он осмотрел всё собственными глазами, то очень был удивлён и озадачен:

– Вот это да! Постарались беляки, всё в смазке и как новенькое. Так, надо вызывать участкового. Федька, садись на коня, найди Тимофеича, нашего участкового милиционера, он должен быть дома. Да предупреди его, чтобы взял с собой харчей, придётся охранять до завтра всё это богатство.

На следующий день из районного центра прибыли две бортовые машины с двумя милиционерами. Когда всё вооружение и амуниция были сложены, машины оказались заполнены под завязку. Обоз, пыля, двинулся от места необычной находки и мимо разочарованной ватаги мальчишек, взглядами провожающих уплывающее от них счастье «битв» и «подвигов».

Так окончилось событие, которое оставило незабываемый след в жизни Ивана Семёновича Полуэктива, да и, видимо, других участников приключения.

Ещё долго каждый из них вспоминал о том распирающем душу восторге владения оружием. Часто, собираясь вместе, с сожалением говорили о том, что всё так быстро закончилось, и недоумевали, кто же это мог сказать председателю сельсовета об их тайне и удаче.

Но лето продолжалось.

В свободные часы от домашней работы в саду и на огороде хлопцы придумывали разные необычные состязания и развлечения.

Как-то Ванька и Петька долго купались на речке. Река, которая называлась Кривой, причудливо петляла на всём протяжении своего небыстрого течения, огибала село с трёх сторон. Видимо, первые поселенцы и выбрали это место, используя естественную преграду, построенную самой природой. Русло реки с песчаным дном то значительно расширялось в низких местах, то сужалось так, что можно было добросить камень до противоположного берега. Часто заросли кустов покрывали пологие берега реки, местами оставляя пространство для небольших песчаных площадок, которые и использовались под купание.

Июльское солнце припекало так, что поначалу даже не хотелось вылезать из воды. Друзья долго дурачились в реке, подныривая друг под друга, дёргая то за ногу, то за трусы, то с воплем, высоко выскакивая из воды и потом стремглав улепётывая от товарища. Ванька стал брызгать водой в лицо Петьке, используя свою ладонь почти как поршень в насосе, на что тот, захлё-бываясь струями воды, мог ответить только фонтанами брызг, бешено работая обеими руками. В конце концов они все же выдохлись, выскочили на берег и бухнулись в горячий песок, отдаваясь блаженству тепла и внутренней необъяснимой радости бытия. Но длилось это недолго. Почему-то сегодня больше никто не подходил, и становилось скучновато без вечных придумщиков Федьки Кныша и Стёпки Полухина.

– Что будем дальше делать? – спросил Ванька и Петьку, и самого себя.

– Не знаю, – лениво ответил Петька, – давай подумаем.

Но ничего интересного в голову не приходило. Прошло ещё какое-то время. Петька уже ёрзал на песке и уже давно поглядывал в сторону ближних кустов, вставать не хотелось.

Но организм всё настойчивее требовал освобождения от отработанной жидкости. И тут Петьке показалось, что ему пришла отличная развлекательная идея.

– Слышь, Ваньша! А давай поспорим, что я тебя дальше писну.

Немного стеснительный Ваня удивлённо ответил:

– Ты чо, Петьша? А если кто-нибудь увидит?

– Никого же нет, ты чо, боишься проиграть?

– Да ничего я не боюсь. А на что спорим?

Петька, немного призадумавшись, быстро придумал:

– Кто проиграет, тот пять саженей протащит на горбу победителя до речки.

– Ладно, давай. Вот отсюда, – согласился Ванька, проводя ногой черту на песке.

– Я первый! – крикнул Петька. Терпеть ему было уже невмочь.

Выставив своё главное мужское отличие, он так запустил струю, что она пролетела метра два, а то и больше. Петька, обрадованный наступившим облегчением, хвастливо воскликнул:

– Ха, ну чо, давай попробуй!

Неискушённый в таких делах Ванька встал у черты, напыжился и попытался сделать то же самое, что и его дружок, но неожиданно для него брызги мочи полетели в разные стороны.

– Ой, умора! Чо, дрансбой-то не работает? – засмеялся Петька.

Ванька поперхнулся и только хотел сделать вторую попытку, как из-за дальних кустов тальника показались несколько девчонок.

Лицо Ванюшки моментально окрасилось почти в пурпурный цвет. Он очумело рванулся в сторону речки и с ходу нырнул под воду.

В это время на берегу Петька, схватившись за живот, заливался истерическим смехом и голосил:

– Ой, не могу! Ой, сейчас помру, спасите Христа ради.

Девчонки подошли ближе и с недоумением смотрели на катающегося и задыхающегося от смеха Петьку, занятые своими разговорами, они даже и не обратили внимания на бесстыжее соревнование мальчишек и не поняли, почему Ванька задал такого стрекача к реке.

– Ты что, очумел, Петька? Что случилось? – как всегда спросила самая первая и вездесущая Нюрка Ветрова.

– Ничего, пескарь заскочил в трусы, – нагло ответил приглушённым голосом Петька, продолжая смеяться.

– Ну ты ж и козёл бессовестный, – выпалила Нюрка, хотя и усмехнулась, нагоняя на себя взрослость. В это время её подружки прыснули разом заливистым девчачьим смешком.

Только когда девчонки полезли всей гурьбой купаться и при этом не обращали на Ваньку внимания, он быстро вышел из воды и облегчённо плюхнулся рядом со всё ещё смеющимся Петькой.

– Ну, хватит ржать, не так уж это и смешно, – промолвил Ванька и добавил, – поди ещё кому-нибудь ляпнешь об этом?