— Нет, — сказала Тесс, утирая слезы. — Боюсь, что ни одна из нас этого не знала. Хотя леди Клэрис сказала мне…

— Проклятие! Сколько времени прошло с момента их отъезда?

— Довольно много, — сказала Тесс. — Очевидно, они уехали сразу же после завтрака. Вчера лорд Дрейвен буквально сразил леди Клэрис своим заявлением о том, что намерен жениться на Имоджин, но, мне кажется, леди Клэрис рассчитывала, что ей удастся отговорить его. По крайней мере вчера во время ужина она пыталась это сделать. Правда, Имоджин при этом не присутствовала, но все равно это было очень неприятно.

— Наверное, это и заставило Мейтленда решиться на побег, — мрачно заметил Рейф.

— Я предпочла бы думать, что его заставила решиться на это любовь к моей сестре, — сказала Тесс, отчаянно пытаясь стереть из памяти слова Мейтленда, сказанные им в музыкальной комнате.

Рейф протянул ей носовой платок:

— Возможно, вы правы.

Тесс шмыгнула носом и добавила:

— Я знаю, что он не испытывает к Имоджин беззаветной любви. Но она-то любит его отчаянно. Возможно, этого будет достаточно, чтобы их брак был счастливым. Как вы думаете?

Рейф помедлил.

— Наверное, бывает и так, если судить по числу знакомых мне супружеских пар, которые оказались в аналогичной ситуации. — Он взъерошил рукой волосы. — Проклятие! Мне кажется, что такого плохого опекуна, как я, свет не видывал! Мне следовало наотрез отказать вашему отцу. Видите, что получилось? Не прошло и недели, как я приступил к обязанностям, а одна из его дочерей уже погубила свою репутацию. Сбежала! И с кем? С таким безмозглым азартным игроком, как Мейтленд! Ваш батюшка, наверное, проклинает меня сейчас.

Губы Тесс едва заметно дрогнули в улыбке.

— Папе так и не удалось заставить Имоджин перестать с обожанием относиться к лорду Мейтленду, хотя он и говорил ей, что этот человек — помешанный на лошадях болван, готовый спустить на скачках все до последнего пенса. По правде говоря, папа был абсолютно таким же, как лорд Мейтленд.

— Мне следовало держать ее под замком, — пробормотал Рейф. — Отныне ни одна из вас не покинет дома без сопровождения грума и служанки. Нет, грума и двух служанок!

Дверь распахнулась.

— Со мной пришла невеста моего сына! — пронзительным голосом возвестила леди Клэрис. — Я считаю, вы обязаны объяснить ей, как случилось, что ваша подопечная заманила моего сына в этот неприличный, в этот скандальный брак.

Следом за леди Клэрис в комнату вошла мисс Питен-Адамс, которая выглядела чрезвычайно довольной.

Рейф с размаху поставил стакан на сервировочный столик, так что бренди выплеснулось на полированное розовое дерево столешницы.

— И как же, черт побери, мог бы я остановить вашего распутного сына, который украл мою несовершеннолетнюю подопечную, мадам? В том, что произошло, я считаю виноватым только Мейтленда. Он соблазнил невинную девушку, обольстил ее сладкими речами и погубил ее репутацию! Если кто-то и должен принести извинения, то это следует сделать вам и адресовать их мисс Эссекс, младшую сестричку которой украл ваш безнравственный отпрыск!

Леди Клэрис, растерявшаяся было от раскатов голоса Рейфа, быстро пришла в себя:

— Эта женщина — алчная негодяйка, которая обольстила моего сына. У нее и приданого-то всего одна лошадь! Лошадь! Лошадей у Дрейвена и без того более чем достаточно. Я никогда не отказывала ему в покупке лошади.

Тесс отошла в дальний конец комнаты. Как могла Имоджин устроить такое всем им? Но она знала ответ на этот вопрос. Имоджин сбежала, потому что пусть даже Дрейвен Мейтленд не любил ее, как Ромео любил Джульетту, сама Имоджин была такой же страстной, как шекспировская героиня. Может быть, даже больше. Она просто протянула руку и взяла то, что хотела, потому что по природе не была пассивной наблюдательницей.

— Эта распущенная девчонка, — пронзительно завопила леди Клэрис, — разбила не только мое сердце, но и сердце его невесты. Она совершенно не думала о других! Мисс Питен-Адамс страшно расстроена, и это неудивительно. Мерзкая девчонка украла ее будущего мужа!

— Довольно! — взревел Рейф.

Мисс Питен-Адамс сияла, словно приговоренный к казни, который уже поднимался на эшафот, когда ему сообщили о помиловании. Она подошла к Тесс и под аккомпанемент гневной, обличительной речи Рейфа, перечисляющего отвратительные качества Мейтленда, сказала:

— Хочу извиниться перед вами, хотя, уверяю вас, не имею никакого отношения к этой истории. Надеюсь, что репутация вашей сестры не слишком пострадает.

— Все будет в порядке, — устало вздохнула Тесс. Рейф тем временем обнаружил на сервировочном столике графин с бренди. — Рейф, — сказала она, воспользовавшись паузой между наигранными всхлипываниями леди Клэрис, — вы уверены, что невозможно перехватить лорда Мейтленда в пути? — Она судорожно глотнула воздуха. — Я не верю, что Имоджин понимает… она еще совсем юная. Она не понимает, что за человек Мейтленд.

— Он не чудовище, — с сочувствием заметила мисс Питен-Адамс. — Должна признаться, что я очень рада освободиться от этой помолвки, но ведь ваша сестра, кажется, искренне привязана к лорду Мейтленду?

— Прошу вас, Рейф, — сказала Тесс, пропуская мимо ушей слова мисс Питен-Адамс, — не могли бы вы попытаться остановить их?

— Бесполезно, — устало ответил Рейф. — Мейтленд гоняет как дьявол, если он едет просто на прогулку. Сама мысль о том, что за ними может быть погоня, возбудит его настолько, что он поскачет еще быстрее. У него самые лучшие лошади. Нет ни малейшего шанса догнать его, тем более что он уехал пять часов тому назад. — Рейф допил до конца стакан, который держал в руке.

— Но вы могли бы попытаться, — настаивала Тесс.

— Откровенно говоря, я не уверен, что теперь есть смысл догонять их, — сказал он. — Ее репутация все равно загублена. Уж лучше позорный брак, чем просто позор.

Тесс присела в реверансе перед мисс Питен-Адамс и леди Клэрис, которая продолжала рыдать в платок, игнорируя всех присутствующих.

— С вашего позволения, я должна вернуться в Холбрук-Корт, чтобы сообщить сестрам… о замужестве Имоджин.

— Сегодня после полудня я возвращаюсь в Лондон, — сказала ей мисс Питен-Адамс. — Понимаю, что мы расстаемся при неблагоприятных обстоятельствах, мисс Эссекс, но с удовольствием встречусь с вами снова, когда вы будете в Лондоне.

Пробормотав что-то в ответ, Тесс вышла из комнаты. Едва оказавшись в коридоре, она расплакалась. Ее милая, глупая, маленькая сестричка! Уж сколько лет Имоджин выводила на каждом клочке бумаги слова «леди Мейтленд» — и вот как все это обернулось.

«Мне надо было убедить ее, что Мейтленд безмозглый болван. Мне следовало знать, что она воспользуется любым удобным случаем, чтобы выйти замуж за Мейтленда, пусть даже это означало бы обесчестить себя. Если бы я… нет, если бы все мы без конца повторяли ей, что у нее нет шанса выйти замуж за лорда Мейтленда, этого бы не случилось».

Она ускорила шаг и чуть не бегом стала спускаться вниз по лестнице, но ее остановил голос Лусиуса Фелтона.

Он стоял у входной двери. Очевидно, он только что прибыл, потому что был в плаще.

— Мисс Эссекс, — произнес он и сделал несколько шагов по направлению к ней.

— Я не могу… — пробормотала она дрожащим голосом. В мгновение ока он оказался рядом с ней и достал из кармана большой белый носовой платок.

— Успокойтесь, — сказал он, вытирая ей щеки. — Я только что услышал о том, что произошло. Я поеду за ними до почтового тракта. Попытка не пытка. А вдруг у Мейтленда что-нибудь случится с лошадьми, и ему придется нанять каких-нибудь кляч, чтобы пересечь границу? — Лусиус решительно выпятил челюсть. Чувствовалось, что он более чем достойный соперник Дрейвену Мейтленду.

— Я поеду с вами! — воскликнула Тесс, хватая его за рукав.

— Нет, — решительно заявил он. — Я уверен, что вы не пожелаете скомпрометировать себя так же, как ваша сестра, Тесс.

Она закусила губу.

— Конечно, нет.

— Если только… — начал было Лусиус, но замолчал. Она удивленно взглянула на него, но он так ничего и не сказал. Тогда сказала Тесс: