— Наставник, быть может, вам стоит вмешаться и успокоить смертных?
Архимаг задумался. От многоголосого гула под стенами у него жутко болела голова. К тому же смута плохо влияла на выплаты налогов и сборов. Смертные совсем перестали уважать магов и стражников, если позволяли себе устраивать скандалы и потасовки у подножия магической цитадели – святая святых всего края. Так продолжаться больше не могло, и Виттор наконец-то решился:
— Хорошо, я выслушаю смертных, только бы этот шум прекратился, — закрыв уши ладонями, сказал архимаг.
— Наставник, прикажете открыть ворота и впустить смертных на территорию цитадели?
— Ну уж нет, — отмахнулся Виттор и начал спускаться обратно в свой сад. — На сегодня у меня запланировано много дел. Об этом я подумаю завтра.
<p>
<a name="TOC_id20225838" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; background-color: rgb(233, 233, 233);"></a></p>
<a name="TOC_id20225841"></a>Глава 2
Завтра история повторилась. И послезавтра, и после-после, но в итоге напряжение под стенами выросло до такой степени, что у Виттора просто не осталось другого выхода, кроме как впустить смертных в магическую цитадель и разбираться в их проблемах на протяжении целой седмицы.
— Меня зовут Ива, ваше магичество, — говорил очередной проситель. — И меня привела к вам нужда.
Аудиенция проходила в просторном зале для вечерних танцев. Виттор сидел на золотом троне, возвышаясь над просителем на четыре ступени. По правую и левую руку от архимага стояли его ученики и высокомерно скалились на каждого смертного, а вход в зал охраняли несколько стражников, вооружённых магическими жезлами. Оружие было скорее декоративным, потому что все жезлы в цитадели разрядились ещё несколько десятилетий назад, к тому же никто не знал об их истинном назначении и, тем более, каким именно образом их могли применять прошлые поколения магов. Но выглядели эти штуковины устрашающе, позволяя стражникам задирать носы и хвалиться перед другими смертными своей силой и магической мощью.
— Я слушаю, — с виду добродушно говорил архимаг, но внутри он закипал от гнева. Вот уже восьмое утро подряд ему приходилось вставать с первыми петухами и пропадать в трудах до полуночи. Виттор устал, был раздражён, но больше всего архимага беспокоило другое чувство – ему было скучно.
— Всё дело в дороге, ваше магичество, — сказал смертный, дерзко глядя архимагу в глаза. — Тракт, ведущий к нашей деревне, разбило зимней стужей и весенними паводками. Он превратился в полосу грязи. Без дороги дела наши плохи: стало невозможно вывозить товары на ярмарку и закупать припасы.
В голосе просителя сквозили раздражение и неприкрытое обвинение. Ива искренне верил в то, что все беды его деревни – это дело рук подлых магов.
— Дорогу нужно чинить, — зевнул Виттор, даже не пытающийся опровергнуть убеждения просителя. — С этим делом вполне могут справиться смертные каменщики. Чего же тебе нужно здесь, в обители великих магов?
— Так, известно чего, — то ли проговорил, то ли выплюнул смертный. — Мы требуем магии, ваше магичество. Нам нужно колдовство, способное превратить грязь в новый тракт.
— Тратить магию на ремонт дороги? — вскрикнул первый соискатель мудрости архимага.
— Вы с ума сошли? — поддержал собрата второй ученик.
Смертный нахмурился и уже готов был излиться потоком отборных ругательств, как вдруг его пыл остудил ответ архимага:
— Чудеса магии предназначены для высоких деяний, — сказал Виттор. — Ваша проблема видится мне слишком обыденной для того, чтобы тратить на неё силу и благодать.
— Да как вы смеете? — вскричал смертный. — Мы ведь золотом оплатили все опыты и магические издержки. Последнюю рубаху на это дело не пожалели. И теперь я требую возврата. Вы обязаны выделить магию для нашего тракта!
— Золотом, говоришь? — тяжело вздохнул архимаг и прикрыл ладонью глаза. — Хорошо, Ива, ступай домой и жди новостей. Этот вопрос следует обсудить на совете.
— Ваше магичество, вы исполните свой долг?
— Я обдумаю это дело завтра.
Не успел проситель выйти из зала, как его место занял другой – бойкий старичок в рваных штанах и замызганной льняной рубахе. Увидев просителя, Виттор нахмурился. Живые глаза старика воровато скакали по всему залу, будто оценивая, что и как в этом месте плохо лежит. С этим типом просителей нужно было вести себя гораздо осторожнее, чем со всеми другими, ибо заискивающие улыбки и подобострастные речи часто соседствовали в его сердце с завистью и врождённой склонностью пакостить окружающим.
Архимаг подавил в себе чувство неприязни к этому человеку и стал отстранённо думать о высоких материях безграничного космоса, дабы придать своему облику вид человека, искушённого мудростью предметной и философской. К тому же, Виттор не хотел, чтобы кто-либо из присутствующих мог заподозрить его в высокомерии и предвзятости по отношению к простолюдинам.
— Меня зовут Васил, ваше магичество, — сказал старичок, низко кланяясь перед троном. — Какая великая честь находиться в башне архимага Виттора, пред очами самого великого мага из всех ныне живущих.
— Какое у тебя дело ко мне, Васил?
Голос архимага был твёрд. Виттор намеревался показать смертному, что его уловки не пройдут и простой лести недостаточно, чтобы заслужить его благосклонность. По крайней мере, для горемыки просителя в рваных штанах.
— Я фермер, ваше магичество, — сказал Васил, выравниваясь перед троном. Подобострастная улыбка исчезла с его лица, уступая место недоумённой, а может быть даже слегка разочарованной гримаске. — Тут такое дело…
