— Учитель, есть ли у меня задатки истинного мага? Смогу ли я пройти инициацию? — решился Вит попытать счастья, надеясь услышать ободряющий ответ от наставника.
— Кто знает? — ответил Архимаг, почесав бороду. — Пойдём-ка со мной. Я покажу тебе ещё кое-что.
Учитель и ученик пересекли сад и оказались у южных ворот. В кованые створки была врезана скрипучая калитка. Пройдя в дверцу, Вит оказался на закрытой территории. Эта часть сада принадлежала Архимагу, ибо за южной стеной начиналось его крыло. Архимаг жил отшельником, большую часть времени он проводил в лаборатории на вершине своей башни, лишь изредка спускаясь к ученикам и магистрам, чтобы поделиться с ними результатами своей работы. Всем обитателям магической цитадели было запрещено показываться здесь без особого на то разрешения.
— Это мой укромный уголок, — сказал Архимаг. — Что ты здесь видишь, старший ученик?
— Великое Древо, — сказал Вит и опустил глаза.
Посреди сада, в трёх десятках шагов от собеседников, над чёрной почвой возвышался вековой дуб. Чтобы обхватить могучий ствол руками понадобилось бы не меньше пяти взрослых соискателей. Раскидистые ветви начинались высоко над стеной. Крона была очень густой и абсолютно непроницаемой для солнечных лучей.
У подножия дуба трудилась та самая группа соискателей в ученических хламидах первого курса. Студенты собирали жёлуди и кропотливо выводили сорняк и молодые побеги, что проклёвывались из рыхлой почвы. Это была древняя традиция магической цитадели – истреблять вокруг древа всю поросль и сохранять землю нетронутой.
— Что делают эти соискатели, старший ученик?
— Они оберегают Великое Древо, — ответил Вит.
— Но зачем? Разве этот дуб нуждается в нашей защите? Что ему какой-то сорняк? Что ему молодые побеги? Их так много. Они слабы и ущербны, к тому же вынуждены бороться друг с другом за место под солнцем. Результаты этой борьбы ослабляют и без того слабые растения. И без нашей помощи ни одно из них никогда не вырастет достаточно, чтобы победить Великое Древо.
— Но эти побеги могут ему навредить, — ответил Вит. Старший ученик не размышлял даже мгновения, так как он и сам в юности провёл много часов в этом месте, прорывая траву и выкорчёвывая нежеланные деревца у подножия дуба.
— Без нашей помощи сорняк поднимется высоко. Его побеги высосут из почвы все полезные соки. Его стебли, будто гремучие змеи, оплетут корни и ствол Великого Древа. Его колючие шипы вопьются в вековую кору, а болезни и паразиты перекинутся на листья и плоды. Нет, учитель, как бы ни был силён и благороден исполин, без помощи снизу ему не выжить.
— Великое Древо – это символ магической цитадели, — сказал Архимаг. — Ты всё сказал верно, но разделяешь ли ты философию этого места, старший ученик Вит?
— Всем сердцем, наставник.
— Готов ли ты служить магии, даже если истинный талант внутри тебя не проснётся?
— Готов.
— Хорошо. Очень хорошо. Сегодня я доволен тобой, — сказал Архимаг и положил руку Виту на плечо. — Готовься к инициации, старший ученик. В скором времени совет магов тебя испытает…
<p>
<a name="TOC_id20225484" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; background-color: rgb(233, 233, 233);"></a></p>
<a name="TOC_id20225488"></a>Глава 1
Светало. Солнце ещё только выкатывалось из-за линии горизонта, а мраморные стены магической башни уже переливались всеми цветами радуги. Преломлённые лучи падали на другие постройки, разгоняли тени во всех укромных уголках и возвещали обитателей цитадели о начале нового дня. Закукарекали петухи. Загоготали гуси. Замычали коровы. В амбарах и клунях заскрипели ленивые дверцы. Зазвенел стальной молот, послышался гул гончарного колеса, завыли пилы в мастерских плотников. Забасили голоса обслуги и соискателей мудрости и лишь в покоях архимага Виттора царили полумрак и сонная тишина.
Архимаг не выносил ранних побудок. Когда-то давно, во времена его соисканий и начала политической карьеры он и сам просыпался с первыми петухами, но теперь он был на вершине власти и заслужил некоторые привилегии. Сон господина охраняли весьма трепетно: дубовые окна были плотно зашторены, позолоченные стены были зачарованы ради полной звукоизоляции, а у дверей всех незваных гостей караулили несколько самых верных учеников.
Прошло ещё четыре часа, прежде чем взлохмаченный и помятый Виттор выбрался из объятий коварных перин и пуховых подушек. Архимаг стал перед окном, потянулся, протяжно зевнул, оправил ночную сорочку и склонился к горшку под кроватью. Сделав дело, Виттор пальцами прикрыл нос и позвонил в золочёный колокольчик. Массивная дверь распахнулась и на пороге показались двое учеников. На лицах соискателей сияли угодливые улыбки, но в глазах плескалась бесконечная пустота. Интеллектом нынешние соискатели Виттора, мягко сказать, не блистали, в общем-то, как и все их ровесники.
— Уберите это, — кивнул архимаг на горшок.
Соискатели воодушевлённо бросились выполнять поручение. Со стороны даже могло показаться, что ученики соперничают друг с другом за оказанную им честь и это зрелище позабавило архимага. В его времена ни одному магу и в голову бы не пришло заставлять студентов прислужничать и выносить за наставником ночные горшки, но что он мог поделать, если нынешнее поколение соискателей только для этого и годилось.
Когда ученики убрали ночную вазу и проветрили комнату, архимаг приказал им соорудить в покоях умывальню и приготовить горячей воды. Потом принесли завтрак. Покончив со всеми утренними делами, Виттор оделся в новый золотистый камзол – что поделать, он очень любил этот цвет – и вышел на утреннюю прогулку.
Всё крыло архимага было недавно отремонтировано. Новые дубовые окна ещё пахли свежей древесиной с примесью лёгкого душка подсыхающей краски. Плиты на каменном полу заменили на новые, более выпуклые, с витиеватым узором и защитными рунами. Стены выровняли и покрыли пёстрой мозаикой. Стрельчатые потолки обзавелись хрустальными люстрами. Галерея заиграла новыми красками, вся блистала и переливалась, будто архимаг жил не в замке, а в большой золочёной шкатулке.
