Не получилось.
Стефан перемахнул через скамью, стоящую у него на пути, подлетел к чудищу и крепко прижал обе широко раскрытые ладони к его левому плечу. Из-под них выплеснулось чистейшее золотисто-серебряное сияние и разлилось по всей поверхности тела создания.
Голем содрогнулся от приплюснутой макушки до пят и безвольно уронил руки. Мгновение – и его туловище испещрили трещины, светящиеся золотом. Глаза-угольки сузились, будто обладатель пытался прикрыть их, и погасли.
Под аккомпанемент сухого треска голем осыпался на пол горой неровных булыжников. Над ним остался стоять Штайн, утирая лоб слегка дрожащей рукой. Несколько секунд он молча изучал остатки голема, потом перевёл взгляд на меня. В его глазах я увидела смесь испуга, жалости и… любопытства?
Минуту мы хранили молчание, не отводя взглядов друг от друга, пока пани Криштина не застонала уже гораздо явственнее.
– Факультатив закончен, – нарушив молчание, сухо сказал Штайн, – пани Збижнев нужна помощь.
– Помощь, – эхом отозвалась я, опустив глаза на больную руку.
Из-под рукава виднелся ярко-синий завиток лозы. Стоило мне шевельнуться, как он изогнулся и юркнул в рукав.
========== Глава 18 ==========
Переполох после произошедшего в кабинете астрономии поднялся нешуточный. В дверях толпились студенты, гурьбой висящие в проходе, галдящие и ругающиеся, но не решающиеся зайти. Стефан и магистр Гризер оттеснили меня от пани Криштины. Я было вякнула про то, что тоже могу быть полезной, как Штайн осадил меня ледяным голосом:
– Вы уже достаточно помогли с големом. Вас же просили никуда не лезть! Не понимаете, что себе могли хуже сделать?
Я перевела взгляд с его лица на лицо пани Гризер – она смотрела сочувствующе, но поймав мой взгляд, поспешно отвела глаза. Я вспыхнула:
– Между прочим, я волновалась за пани Криштину! Пан Штайн! Вы такой бесчувственный сухарь и не можете этого понять?
– Это другое, – отрезал Стефан, – почему вы не можете подумать о себе, а уже потом лезть туда, куда не просят? Чем вы могли ей помочь? Ничем! А себе бы огребли целую кучу проблем! Подумали об этом? Конечно, нет! Вы сначала создаете вокруг целый ворох неприятностей, чтобы все вокруг вас из них вытаскивали!
Я молча слушала его, чувствуя, как щёки разгораются всё жарче и жарче. Пани Гризер тоже молчала, но любопытство, с которым она слушала тираду Стефана, я чуяла кожей.
Мне было плевать. И у меня было, что сказать Штайну.
– Пани Криштина – не случайный для меня человек, – дрожащим от ярости голосом проговорила я, когда он замолчал, – да даже если бы и случайный, как бы я могла бросить её в беде? Если бы вы там валялись, я бы поступила точно так же!
– Вы, верно, думаете, что неуязвимы? – тихо спросил Штайн, и я поперхнулась от такой внезапной смены тона, – что можете смело прыгать головой вперёд на острые скалы с утёса? Спешу вас разочаровать – рано или поздно вы на них напоретесь. Я много повидал смертей. И многие из них тоже думали, что с ними никогда не случится ничего плохого. Но тропа Костяного вяза ведёт только в одну сторону.
Последняя фраза прозвучала странно, но меня она не зацепила.
– Поменьше пафоса, пан Штайн, – с горькой иронией произнесла я, – я поняла, что вы хотите сказать. И про вас я тоже многое поняла. Вы…
– Что вы тут собрание устроили? – в аудиторию ворвалась взъерошенная пани Лютрин в криво застёгнутом халате и медицинском колпаке набекрень, – где магистр Збижнев?
Стефан и Гризер расступились, пропуская целительницу к пани Криштине, а я попыталась улучить момент и прошмыгнуть мимо Стефана к выходу. Очень хотелось вернуться в свою комнату и как следует выспаться.
Когда я протискивалась мимо Штайна, предплечье жёстко стиснула сильная ладонь. Я ойкнула.
– Голем ожил не случайно, – медленно проговорил Стефан, наклонившись к моему уху, – а именно тогда, когда вы были неподалёку. Думаю, нам стоит завтра это обсудить, Агнесса.
– Всенепременно, – мрачно пробормотала я и дёрнула рукой, высвобождаясь.
***
Вопреки моим опасениям, на следующий день меня никто не запер в башне, не выставил охрану у дверей и даже не велел передвигаться только с сопровождающими. Обо мне будто забыли, и я почувствовала смутное облегчение. Радость от этого притупляло только беспокойство за панну Криштину.
Как следует выспавшись и покормив Магду, я даже позволила себе недолго поваляться на кровати с книжкой, чтобы привести в порядок взлохмаченные эмоции и впечатления. К тому же, совершено не хотелось выходить за порог и сталкиваться со Штайном. Это означало бы неизбежное продолжение нашей вчерашней свары. К тому же, он сказал, что хочет обсудить со мной голема, и я не сомневалась, что на обсуждение он обязательно притащит Белую Сову…
Я тяжело вздохнула от такой безрадостной перспективы и перевернула страницу. Буквы прыгали перед глазами, как лягушки по весне, не давая сосредоточиться. Мысли витали далеко от Совятника.
Перед внутренним взглядом возникли остатки страницы, вырезанной из “Каталога кладбищ”. Оттолкнувшись от этого воспоминания, я переключилась на могилу Янжека Гризака. Инь предлагал туда наведаться. Может, воспользоваться моментом?
Я перевернулась на спину и высоко подняла книгу над собой. От следующей мысли написанное в ней окончательно потеряло смысл.
Инь говорил про Штайна. Что тот… как там было… что он ему не нравится? Нет, не это, это даже звучит по-глупому.
Что Стефан может быть Вороном.
Книга выскользнула из рук и больно стукнула меня по носу корешком. Я вскочила и села на кровати, потирая лицо. Поджала под себя ноги и уставилась в окно. Как и прежде, это показалось мне невообразимой чушью. Штайн не может быть Вороном. Ни разу. Ни на секунду. Нет, нет и нет, это просто бред.
Сама того не заметив, я начала раскичиваться на месте, бормоча себе под нос: «Бред, бред, бред…»
Снизу донеслось мяуканье. Я остановилась и заглянула за край кровати: там сидела Магда, обвив ноги ощипанным хвостом. Перехватив мой взгляд, она фыркнула и вновь вопросительно протянула:
– Мя-ау?
– Дело говоришь, – вздохнула я, – хватит прохлаждаться. Пора заняться делами.
Я спрыгнула с кровати и, даже не натянув туфель, отправилась вниз, широко зевая и потягиваясь. Можно сколько угодно отсиживаться у себя, но это никак не поможет в поисках Маришки. Да и выгляжу я со стороны, наверняка, глупо. Что обо мне подумает Штайн…
Вот опять он!
Я рассерженно мотнула головой, сделала шаг и подскочила от боли. В голую ступню впилось что-то острое.
Неуклюже подпрыгивая на одной ноге, я доковыляла до стула, примостилась на нём и осторожно вытащила из подушечки под большим пальцем маленький кусок стекла. Повертела в руках, нахмурилась, вспоминая.
Похоже, после того случая со шкафом в моей комнате не так уж и тщательно убрались. Можно было бы наябедничать маме, но лень бежать к ней. Да и рана-то небольшая.
Осколок, блеснув, отправился в мусорную корзину, а я поскакала промывать порез и искать какой-нибудь лоскут для перевязки. Надо бы наведаться к пани Лютрин, попросить дезинфицирующего настоя или заживляющего плетения.
Пока я мыла ступню, морщась от еле тёплой воды, мысли сами собой вернулись ко всем этим странным случаям, что произошли со мной в недавнее время. Такое ощущение, что все эти неприятности с огромной радостью ждали меня в Златой Роще, и, стоило мне выйти из портала, охотно на меня набросились.
То призраки беспокоят, то шкафы падают, то ряденику я чем-то не угодила. Хоть тут есть, за что Штайна поблагодарить – если бы не он, я бы с лёгкостью могла лишиться чего-нибудь необходимого. Например, жизни.
Кран всхлипнул, и вода потекла из него совсем тонкой струйкой. Я закрутила его и принялась вытирать ногу, когда все минувшие события вдруг предстали передо мной в неожиданном свете.
Штайн. Каждый раз он был там. Так или иначе, он обязательно присутствовал. Я вспомнила его тёмную фигуру в лесу Шорохов, услышала повелительный окрик: «Ни шагу в сторону от меня!» и прикусила палец.
