— Ahojte, панна Мёдвиг, — сухо поприветствовала она меня. — У меня сообщение для вас.

Я почувствовала себя так, словно только что умылась холодной водой.

— Ahojte, — сдержанно отозвалась я. — Что за послание, от кого?

— От госпожи директора, — ни один мускул не дрогнул на лице Дагмары при упоминании имени моей мамы. Ни единого намёка на наше родство в голосе. — Она просит вас зайти к ней в течение получаса. По её словам, для важного разговора.

Совы-сычи! Второй важный разговор с мамой за день. А ведь ещё только утро! Сердце начало трепыхаться где-то в районе пяток. А если моё письмо Ринке перехвачено, и мне предстоит выслушать лекцию о вреде общения со всякими подозрительными личностями вроде Иня?

— Что за разговор? — бесстрастно поинтересовалась я, стараясь не выдать своего волнения. Дагмара пожала плечами:

— Не имею понятия. Но советую поторопиться, не нужно заставлять госпожу директора ждать.

«Чего? — её тон неприятно удивил меня, — я не ослышалась? Этот нахальный совёнок мне ещё и указывает?»

Дагмара спокойно смотрела на меня. Её лицо ничего не выражало, но в глубине глаз мне померещилась неприязнь.

— Я учту это. Благодарю за новость, панна, — с достоинством ответила я. — Если это всё, то позвольте откланяться. Мне нужно привести себя в порядок.

Дагмара молча кивнула и удалилась. Я смотрела ей вслед, пока она не скрылась на лестнице.

Надо будет при случае разузнать у пани Криштины побольше об её дипломнице.

***

Я постучала и, дождавшись степенного маминого «Войдите», зашла в кабинет.

Белая Сова сидела, чуть склонив голову и перебирая какие-то бумаги. Она вновь выглядела безупречно: идеальная причёска, безукоризненно отглаженное платье, агатовая камея у горла.

— Ты что-то хотела, ма… — я осеклась. Из кресла, что стояло напротив директорского стола, поднялся Стефан и сдержанно кивнул мне.

— Ahojte, пан Штайн, — с лёгким неудовольствием отозвалась я и перевела взгляд на маму. — Вы что-то хотели от меня, госпожа директор?

Мама подняла глаза, чуть улыбнулась мне и показала на пустующее кресло рядом со Стефаном.

— Присаживайся, Агнесса. Я хочу обсудить с тобой пару вопросов.

Слегка недоумевая, я присела на краешек кресла. Незаметно выпрямилась и попыталась принять такую же позу, как и мама. Спина тут же заныла.

— Я слушаю.

— Согласно учебному плану, на каникулах предусмотрено проведение нескольких факультативов, — размеренно заговорила мама. — В частности, практикум по работе со стихиями и ещё один — по астрономии, в нашей обсерватории. Его ведёт магистр Гризер. Понимаешь, к чему я клоню?

— Нет, — честно призналась я. — Намекаешь, что мне тоже не мешает попрактиковаться? Но в случае боевой магии это бессмысленно, максимум, на что хватит моих способностей — распылить комара.

Мама покачала головой:

— Ты почти угадала. Я хочу… нет, я предлагаю тебе принять участие в практикуме по астрономии со стороны наблюдающего преподавателя.

Я непонимающе уставилась на неё, потом на всякий случай оглянулась на Штайна. Его лицо ничего не выражало.

— И что это значит?

— Твоей задачей будет помощь в поддержании дисциплины, — тут я нервно хихикнула, — и другая помощь пани Гризер в проведении практикума. Ничего сложного.

— Что-то я не припомню никаких практикумов, когда училась сама, — проворчала я. Мама вздёрнула тонкие брови.

— Это потому что ты на них и не ходила. Тебе не требовалось, это специальные часы для занятий с отстающими.

Я гордо выпрямилась и бросила торжествующий взгляд на Стефана. А ведь он совсем недавно сомневался в моих успехах во время учёбы!

— Как бы то ни было, — продолжала мама, — у тебя также будет возможность продемонстрировать во время занятия какие-нибудь особенные свойства самоцветов ночью. Мне кажется, таковые должны быть.

Я кивнула:

— Ну, да, лунный камень, например…

И осеклась. Мама вопросительно взглянула на меня:

— Что такое?

— А ты не боишься отправлять меня одну на практикум? Да ещё и ночью? — медленно произнесла я.

— Не вижу в этом ничего опасного, — пожала плечами мама. — Там также будет магистр Збижнев, да и пани Гризер — тоже не последняя из Пернатых. Не волнуйся, там будет, кому тебя защитить.

— Да, но есть одна проблема, — не самые приятные мысли заставляли меня кусать губы. — У меня есть кое-какие соображения по поводу недавних событий.

И без обиняков выложила всё, что надумала в библиотеке. Мама нахмурилась и переглянулась со Штефаном. Чуть кивнула ему.

— Пани Мёдвиг, — Штайн впервые подал голос с того момента, как я вошла в комнату, — не думайте, что сделали какое-то невероятное открытие. Мы с панной Мёдвиг пришли к этой гипотезе ещё раньше.

Я почувствовала себя так, словно получила болезненный щелчок по носу, но сдаваться не хотела.

— Что, если среди тех, кто явится на практикум, окажется тот, кто хочет мне зла? Ночью темно, а пани Криштина может и не спохватиться в нужный момент.

Я говорила и будто слышала себя со стороны. И услышанное мне ужасно не нравилось. Голос дрожал, а последняя фраза и вовсе прозвучала как-то жалостливо. Совы-сычи, я что, трусиха?! Да никогда в жизни! Я просто волнуюсь о своей безопасности!

Где-то вдалеке раздалось глухое рокочущее карканье. Я вздрогнула всем телом и в панике огляделась. Что это? Почудилось, или же мама со Стефаном тоже его слышали?

Белая Сова перегнулась через стол и успокаивающе положила руку мне на плечо. Я прикрыла глаза, почувствовав, как страх нехотя отступает.

— Агнешка, — ровным тоном, который в её случае мог бы вполне сойти за ласковый, произнесла она, — это ещё одна вещь, которую я бы хотела с тобой обсудить.

Голос мамы звучал успокаивающе, но внутри меня всё напряглось, будто превратившись в натянутую струну.

— Я слушаю, — облизнув пересохшие губы, выдавила я.

— Я понимаю и разделяю твои опасения, — мама не сводила с меня пристального взгляда и будто бы дирижировала мной глазами, — но я также признаю твою правоту. Я не могу оберегать тебя круглосуточно. Ты уже взрослая и сможешь позаботиться о своей безопасности самостоятельно.

Я издала нервный смешок:

— Ну, да. Набью полные карманы самоцветов. Закидаю ими своего недруга, если что. Помнится, на физкультуре мою меткость хвалили.

Сердце гулко бухало, а голова слегка кружилась. Меня раздирали противоречия. С одной стороны, я уже осознала, что всё произошедшее со мной за последнее время — не шутки. С другой — не хотелось очутиться в запертой клетке, в которую мама так легко сможет превратить Совятник, дай только волю.

— Агнешка, — серьёзно сказала мама, и я вернулась в реальность, — я недаром попросила пана Штайна поприсутствовать на нашем разговоре.

Стефан коротко кивнул мне, будто мы увиделись впервые за день.

— Пан Штайн, — продолжала мама, — готов показать тебе кое-какие приёмы, которые помогут тебе защититься и практически не потребуют затрат магической энергии.

Я нахмурилась:

— Пан Штайн, вы будете учить меня драться на рапирах, что ли? Сразу хочу предупредить…

Стефан сделал упреждающий жест рукой:

— Нет, панна Мёдвиг. Оружие вам не потребуется. Вашим оружием станет… впрочем, я вам всё объясню.

Я недоверчиво посмотрела на него, но любопытство уже запустило свои лапы в сердце.

— Что скажешь, Агнесса? — нетерпеливо спросила мама.

Я тянула с ответом. С каждой секундой желание поскорее узнать о чудо-приёмах Штайна разгоралось сильнее и сильнее. Но вместе с ним крепло и недоверие: что же это, столько лет ни мне, ни сильным столичным колдунам не удавалось преодолеть проклятие, как тут является Штайн и предлагает выход? Всё складывалось слишком гладко. И это настораживало.

Стефан вздёрнул брови и демонстративно вытащил из-за пазухи серебряные часы. Взглянул на них и щёлкнул крышкой.

— Ладно, согласна, — пробормотала я. — В конце концов, хуже уже вряд ли будет. Что нужно делать?