Тук-тук-тук.
— Да чтоб тебя!
Разозлившись на свою нерешительность, резко поднесла руку к глазам и уставилась на совершенно гладкую кожу. Все жуткие подробности остались там, где им и полагалось, — в кошмарах. И всё же меня смущало ещё кое-что.
Я огляделась, свесилась с кровати, подняла скомканную матерчатую полосу с пола и бережно замотала руку.
Очевидно, мечась в забытьи, я сорвала повязку и выкинула её прочь.
Тук-тук-тук.
Ворон исчез, но стук его когтей не заглох, настойчиво долетая ко мне из сна. Только летел он на этот раз откуда-то снизу, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить — никакие это не когти, просто кто-то очень нерешительно стучит в дверь.
Кое-как пригладив волосы и накинув халат, я выбралась из кровати и спустилась по лестнице.
Невысокая девушка, на вид почти ещё девочка, с двумя косами испуганно уставилась на меня, когда я распахнула дверь.
— Панна Мёдвиг? — спросила она.
— Предположим, — нелюбезно отозвалась я: голова гудела после беспокойной ночи. Очень хотелось крепкого чаю. — Чем обязана?
Губы незнакомки дрогнули.
«Неужели сейчас разревётся?» — с неудовольствием подумала я и нехотя повторила, уже смягчив тон:
— Вам что-то нужно?
Девушка набрала воздуха в лёгкие и, скороговоркой выпалив: «Вам по импульс-почте пришло срочное письмо, меня директор попросила передать!», сунула мне в руки тяжёлый металлический шар, после чего умчалась прочь. Я удивлённо посмотрела ей вслед и вернулась к себе в комнату.
Рука пульсировала от боли.
На бумаге плясали неровные строчки, выведенные торопливым почерком, показавшимся мне знакомым. Спустя минуту всё встало на свои места.
Письмо прислала Ринка, и, дочитав до конца, я почувствовала гигантское облегчение. Над своими прежними тревогами тут же захотелось расхохотаться в голос, но я сдержалась.
Поздним вечером минувшего дня моя подруга получила по импульс-почте записку. Её отправитель уверял, что совершенно случайно нашёл на улице чей-то кошелёк, хотел вернуть владельцу, но не нашёл в нём ничего, что на него бы указало, кроме почтовых рун. Заинтригованная Ринка ответила, и в ходе непродолжительной переписки всё быстро прояснилось.
«В общем, я рассказала ему про тебя, — писала Ринка. — Такой милый! И симпатичный к тому же. Он будет ждать тебя сегодня в два пополудни в „Лисьем Хвосте“, в Гнездовицах. Представляешь, даже готов туда ради тебя приехать! На твоём месте я бы времени зря не теряла…»
Дочитав до этих строк, я не удержалась и фыркнула. Ринка нашла время и повод заниматься сводничеством. Секундочку…
Я просмотрела письмо по диагонали ещё раз.
Сватать-то Ринка начала, а вот о том, чтобы толком позаботиться об описании внезапного доброхота, даже не подумала.
И как я его узнаю среди посетителей «Лисьего Хвоста»?
***
В половину второго я влетела кабинет Криштины, но не нашла там никого, кроме худой белокурой девушки, которая с безразличным видом пила кофе, сидя за одним из студенческих столов.
— Пани Збижнев здесь? — забыв поздороваться, выпалила я.
Девушка медленно отставила чашку и повернулась. Меня опалил взгляд прозрачно-голубых глаз, на поверхности которых плавали чёрные точки зрачков.
— Ahojte — холодно сказала она, — пани Збижнев отошла по срочному делу, должна вот-вот вернуться. Вы кто? Что-то хотели?
Её голос, низкий и хрипловатый, цедил слова, словно подмороженную воду сквозь крупное решето. Незнакомка сразу напомнила Ледяную ведьму из сказки, и я сразу решила, что мне она не нравится.
— Я новый преподаватель, а пани Збижнев — мой начальник, — сухо ответила и протянула руку. — Агнесса Мёдвиг.
Фамилия директора Школы подействовала ровно так, как я и рассчитывала. На лице девушки отразилось смятение, но она быстро его прогнала и степенно пожала протянутую ладонь. Рукопожатие вышло твёрдым и волевым. Кожа незнакомки оказалась сухой и холодной, отчего сравнение с Ледяной ведьмой усилилось.
— Дагмара Крейнц, — представилась она, — пятая ступень. Пишу у пани выпускную работу.
Мне тут же захотелось выспросить у Дагмары подробности: какая тема работы, где проходила практику, чем будет заниматься после Школы. Но желание тут же разбилось в мелкие осколки, стоило вглянуть в непроницаемое лицо студентки. На миг мне даже показалось, что мы с ней поменялись ролями, и я молча убрала руку. Кожу под повязкой вновь кольнуло болью, но я не подала виду.
Неловкую тишину нарушила пани Збижнев. Она ворвалась в аудиторию слегка запыхавшимся вихрем и с порога воскликнула:
— Дагмарочка, душенька, ты прости, что я задержалась так! Не скучала тут? О, ahoj, Агнешка! Вы уже успели познакомиться?
Дагмара уставилась на неё таким огорошенным взглядом, что пани смущённо умолкла и пробормотала:
— В смысле, панна Мёдвиг. Кхм. Да.
Мы с ней переглянулись, и я поняла, что в присутствии панны Крейнц моя начальница чувствует себя так же неловко.
— Мы очень мило пообщались, — поспешила сказать я и торопливо отдала ключи. — Я должна отойти, скоро вернусь. Удачи с выпускной работой, Дагмара.
Крейнц чопорно кивнула. Я махнула рукой обеим и побежала к двери.
— Куда ты собралась? — спохватившись, крикнула мне вслед пани Криштина.
— Надо кое-что купить в Гнездовицах! — на ходу соврала я, чтобы не вдаваться в подробности.
Не хватало ещё, чтобы история о потерянном и найденном кошельке и головотяпстве нового преподавателя сегодня же облетела весь Совятник!
Гнездовицы — небольшой городок — раскинулся ниже Совятника по горному склону. Будучи студентами, мы исходили его вдоль и поперёк и не нашли ничего интересного, кроме одного-единственного трактира, того самого «Лисьего Хвоста», и заброшенной церквушки, в чьих развалинах гнездилось вороньё и шмыгали мыши. Из любопытства я тут же полезла проверять, не сохранились ли где-нибудь остатки старинных барельефов или фресок, но нашла лишь выцветшую на солнце роспись, оставшуюся на обломках стен, и кучу медяков, которые накидали местные жители, чтобы откупиться от злых духов.
Пока меня не было, Гнездовицы не изменились совершенно. Всё те же узкие улочки и красные черепичные крыши; всё те же гортанные голоса, обсуждающие последние новости; всё то же недовольное кудахтанье кур и клёкот петухов. Времени на то, чтобы предаваться воспоминаниям, оставалось всё меньше, поэтому я стрелой пробежала сквозь заснеженный город, надвинув поглубже капюшон и не глядя по сторонам. Ноги сами несли меня по знакомому маршруту.
Ровно в два часа пополудни я толкнула дверь «Лисьего Хвоста» и в предвкушении застыла на пороге, оглядывая зал. Похоже, найти нужного мне человека будет проще, чем я думала — посетители явно не спешили в трактир в этот час, и под высоким потолком, украшенным бересклетом и ветками ольхи, сидело всего лишь три человека. Ещё один дремал у окна, уткнувшись лицом в скрещённые руки и накрывшись светло-серым плащом.
Под его правым локтем рядом с полупустым стаканом пива я увидела свой кошелёк.
Все сомнения тут же исчезли, как утренняя дымка на озере. Я решительно пересекла зал и тряхнула незнакомца за плечо:
— Ahojte, пан! Уже давно день на дворе, не время спать!
Он вздрогнул и резко поднялся. Сонно поморгал, поморщился и со вкусом потянулся, хрустнув суставами. Его глаза с явным трудом сфокусировались на мне.
— Ты ещё кто? — нелюбезно спросил он хриплым голосом.
Я проигнорировала бестактность и, захваченная эйфорией от скорого возвращения кошелька, тут же плюхнулась напротив и церемонно сказала:
— Позвольте представиться, добрый пан! Я Агнесса Мёдвиг, преподаватель в Высшей Ведовской Школе, а также владелица кошелька, который вы столь любезно согласились мне вернуть!
И, не теряя времени даром, вцепилась в кошелёк и дёрнула на себя. Но незнакомец не растерялся. Его рука тяжело упала на стол, едва не отбив мне пальцы и припечатав маленькую кожаную сумочку к деревянной поверхности.
