Я поднял глаза на Шейда. Я был потрясен, увидев блеск в серых глазах мужчины. Зубы Шейда были оскалены, дыхание, вырывавшееся из его груди, больше походило на глухое рычание.

Подняв голову, я лизнул шею Шейда, прикусывая нежную кожу. Он был таким сладким, таким острым. Я ощущал в нем вкус силы, могущества. Я застонал и наполнил руку Шейда своим семенем, когда мой оргазм схватил меня и потащил за край.

Я чувствовал, как каждая клеточка моего существа впитывает все, чем был этот человек, когда Шейд вонзился в меня, а затем замер. Что-то горячее заполнило мою задницу. Я вскрикнул, когда головка члена Шейда увеличилась до огромных размеров. Я не думал, что он может стать еще больше.

Я не понимал этого, но принял. Шейд был доминирующим альфа-самцом, и я хотел его всего, каждую его деспотичную каплю.

Я оторвал губы от шеи Шейда и откинул голову назад, чтобы снова посмотреть в серые глаза. Почему-то меня не удивил собственнический блеск в них.

Я ожидал этого.

Я хотел этого.

Что меня удивило, так это нежное выражение лица Шейда. Как будто Шейд был так же взволнован нашим сексом, как и я. Мне хотелось в это верить. Мне нужно было в это верить. Мне нужно было знать, что этот потрясающий опыт значил для Шейда так же много, как и для меня.

— Шейд?

— Ты просто чудо, малыш.

— Боб. Меня зовут Боб.

Думаю, что этим все сказано.

— Я знаю, — улыбнулся Шейд.

Я нахмурился. Я не помнил, как называл ему свое имя.

— Откуда ты знаешь, что меня зовут Боб?

Я никогда не думал, что увижу такого человека, как Шейд, краснеющим, но он покраснел, и это заставило меня задуматься о том, что творилось у него в голове в тот момент.

— Что?

— Я много о тебе знаю, Боб. Где ты живешь, где работаешь, — улыбка Шейда вернулась. — Где ты любишь пить кофе во время перерыва.

— Откуда ты все это знаешь? — мое сердце забилось быстрее. — Ты преследуешь меня?

Разве это не круто?

Мой личный сталкер.

— Ага.

Я улыбнулся.

— Мне нравится знать о человеке все, прежде чем я его убью.

— Прости, что?

Не может быть, чтобы я правильно расслышал.

Палец Шейда скользнул по моей щеке. Это немного отвлекало, но не настолько, чтобы унять мою непреодолимую потребность узнать, что этот парень имел в виду.

— Шейд?

— Меня наняли, чтобы убить тебя, детка. Кто-то хочет твоей смерти.

— Моей?

Я недостаточно важен, чтобы меня убивать.

Правда.

— Почему?

— Этого я не знаю, но выясню.

Я снова нахмурился, наклонив голову.

— Это значит, что ты не собираешься меня убивать?

— Нет, Боб, — смешок Шейда прогремела во мне самым восхитительным образом. — Я не собираюсь тебя убивать.

Что ж, это плюс.

— А почему?

Это был глупый вопрос, и я понял это, как только спросил, но было уже слишком поздно. Слова уже вылетели у меня изо рта.

Глупый рот.

— Теперь ты принадлежишь мне, — сказал Шейд.

Я ахнул, когда давление внутри моей задницы, казалось, спало, а затем Шейд вышел из меня, отодвинулся назад и встал.

Я все еще пытался понять, что это значит, когда он протянул руку. Не задумываясь, я ухватился. Мои глаза округлились, когда меня рывком подняли на ноги.

— Ух ты, какой ты сильный.

Это было своего рода преуменьшением, учитывая, что мои глаза оказались на одном уровне с твердыми, как камень, мышцами. Я ткнул в одну из них кончиком пальца.

Да, твердая, как камень.

Черт.

— Наверное, такие мускулы нужны, чтобы убивать людей, да?

Шейд поднял бровь, но не рассмеялся, что я оценил.

— Это помогает.

— Ты голоден? — спросил я. — Я голоден. Вчера вечером не ужинал.

Шейд взглянул на пустой контейнер из-под мороженого на ночном столике.

— Я не хочу об этом говорить, — сказал я, когда мужчина снова посмотрел на меня. Нет. Я все еще не оправился от того, что меня уволили.

Я проигнорировал Шейда и поспешил в ванную, чтобы привести себя в порядок. Мужчина все еще стоял там, когда я вернулся, схватил свою пижаму и натянул ее.

Я старался не обращать на него внимания. Мужчина стоял совершенно голый.

О боже, неужели он голый?

— У тебя когда-нибудь пропадает стояк?

О, нет.

К моему большому разочарованию, он не был совсем уж твердым, как камень в этом месте, но достаточно близко. Если парень споткнется и упадет, он повредит кое-что жизненно важное.

Шейд ухмыльнулся.

— Только не рядом с тобой.

Мои брови поползли вверх.

— Неужели?

Это должно означать, что я ему нравлюсь, верно?

— Ты принадлежишь мне, помнишь?

Я кивнул, потому что помнил, как он это говорил. Не то чтобы я собирался забыть.

Никогда.

Я все еще не понимал, что это значит, но не собиралась спорить.

А то он еще передумает.

— Итак, ты голоден?

— Ты умеешь готовить? — спросил Шейд.

— Конечно, — разве не все умеют? Я не был шеф-поваром-гурманом ни в коем случае, даже в моем воображении, но я ориентировался на кухне. — Что бы ты хотел?

— Я буду доволен всем, что приготовлено твоими руками, Боб.

Окееей.

Это был странный способ сказать что-то, очень официальный.

— Я могу приготовить яичницу с беконом, — я окинул Шейда долгим взглядом от макушки до кончиков пальцев ног. Ух ты, он большой парень. — И блинчики. Ты выглядишь так, будто можешь съесть целую гору блинчиков.

И целый говяжий бок.

— Я с удовольствием съем все, что ты приготовишь.

Ха.

Странный парень.

Лааадно.

Я стряхнул с себя дурные предчувствия, направился на кухню и стал доставать продукты из холодильника. Яйца, масло, бекон, зеленый лук, сыр. Когда я обернулся, то, признаюсь, вскрикнул и выронил все, что было у меня в руках.

Шейд быстро протянул руку и схватил все, прежде чем оно успело упасть на пол, и поставил на стойку рядом с плитой.

Я прижал руку к груди, мое сердце билось так быстро, что я боялся, что оно выпрыгнет наружу.

— Не пугай меня так.

Я был разочарован, увидев его в брюках.

— Приношу свои извинения, малыш.

— Боб.

Шейд улыбнулся.

— Боб.

Почему-то в устах Шейда это звучало по-другому, почти… интригующе.

Этого не могло быть.

Боб — неинтригующее имя.

— Есть что-нибудь, чего ты не ешь? — мне требовалось отвлечься от того, как Шейд произнес мое имя, или я все испорчу еще до того, как это начнется. То есть предполагалось, что что-то уже началось. Я все еще не знал наверняка.

Не помогало и то, что он стоял в одних штанах, которые, казалось, обнимали его бедра, словно боясь отпустить. Я наконец-то понял термин «вторая кожа».

Черт.

— Насколько я знаю, нет.

— Точно?

Ха. У большинства людей имелась аллергия на что — то, даже если реакции на самом деле никакой не было.

— А у тебя? — спросил Шейд.

— О да, — я засмеялся, потому что, когда я был маленьким, со мной происходили разные неприятности. Как только моя мама поняла, что именно делает меня похожим на гигантскую малину, все стало намного лучше. — Клубника.

— У тебя аллергия на клубнику?

— Сильная. У меня по всему телу начинается аллергическая сыпь.

— Что-то еще?

— Насколько я знаю, нет.

— Я запомню.

Я поднял глаза.

— Почему?

Кажется, я слишком часто задаю этот вопрос.

— Потому что я никогда не стал бы делать ничего, что может подвергнуть тебя риску, даже если речь о чем-то таком простом, как накормить тебя клубникой.

— Ох, — полагаю, в этом есть смысл.

Я разбил несколько яиц в миску, а затем нарезал зеленый лук и отложил в сторону. Я хотел сначала приготовить бекон и блинчики. На приготовление яиц много времени не требовалось.

— Ты не видел моего кота? — спросил я, оглядываясь по сторонам. Усатио обычно прибегал, когда я находился на кухне, мечтая, чтобы я уронил что-нибудь, что он мог бы слопать.

Усатио управлялся собственным желудком