— Я могу и так убежать, без твоей помощи.
— Попробуй, — ответил мартышкообразный с усмешкой. — Посмотрим, как далеко уйдешь от стражи с их гончими. И вообще, давненько ты в городе?
— А есть разница? — ответил я.
— Вижу, что недавно. Ведешь себя не как люди, которые здесь давно живут: страха не ведаешь и ничего не знаешь о местных порядках и даже про обруч и тот не знал. Но если ты так боишься, можешь не надевать его и пытаться уйти сам.
С этими словами мартышкообразный уже шагнул на улицу.
В этот момент у меня пролетело множество мыслей от того, что делать, если это все же подстава до той, что мне могут действительно не дать уйти.
Смогу ли я оторваться? Учитывая, что это все же обезьяны, которые неплохо лазят, а еще у них есть эти сраные бабуины, скрыться может оказаться очень проблематично. Они могут просто взять количеством окружив меня.
Пересидеть, как тогда в столице Ёхендхая? Это вариант, но не найдут ли они меня теми же бабуинами, как собаками? В конце концов, чутье, да и способности никто не отменял. Как знать, на что способны эти макаки.
Дать бой? Вообще бред…
Я покрутил обруч в руке, после чего нахмурился и закрыл глаза — в моей голове появился коварный план, вдруг если все пойдет не по плану, после чего дернулся за ним.
— Стой, погоди, я согласен.
Иногда лучшая тактика — это отступление. И если мартышкообрзаный думал, что я просто так повелся на это все, то он глубоко ошибался. Если не соврал — молодец. Если соврал — я в любом случае получил то, что хотел.
Он был прав, когда мы проходили мимо горилл, те действительно проверили на мне ошейник, после чего сравнили знак на нем с печаткой на его перстне.
— Документы о покупке, — прогрохотал голос гориллы.
— Их нету, я не брал их с собой, — совсем беззаботно ответил мартышкообрзаный.
— Документы о покупке, — повторила горилла.
— Да ладно, откуда у меня документы? — весело спросил он и рассмеялся. — Кто их с собой таскает-то? Знал бы, сразу бы захватил их!
— Мне требуется подтверждение, что это ваш человек.
— Да ладно вам, и что же мне делать? Ночевать здесь, пока вы не начнете пропускать, чтобы забрать документы и принести вам? — рассмеялся он. Мартышкообрзаный выглядел так, будто его совсем не смущал тот факт, что мы ходим по грани. Он был весел и беззаботен, словно реальная мартышка. — Никто же не берет эти документы!
И там посыпался словесный поток на десять минут, за которые тот успел пожаловаться и на судьбу, и на меня, что я херовый работник, и три анекдота рассказать, и как варит суп «коврижку», печь торт «пушистый», правильно стричь ногти, делать себе клизму, а потом из этого же водку.
У него получалось так естественно переходить от одной темы к другой, что даже, если приглядеться, не было видно, что он заговаривает зубы. Наоборот, казалось, что его самого это очень интересует и он полностью поглощен разговором. Он уже перешел на своих двоюродных братьев и сестер, с увлечением рассказывая кто какую жену имеет, когда горилла-страж не выдержал.
— Проходите.
— …и я говорю ему, она же просто идеальна. Какой хвост, какой член…
— Я сказал проходите! — рявкнул горилла на всю улицу. — Вы мешаете работать!
— Да я же про жену своего четвероюродного брата говорил…
— Если задержитесь здесь еще на минуту, отправитесь коротать время в темнице! — прорычал он, распушившись.
— Да ладно, ладно, я понял… — поднял руки мартышкообрзаный, испуганно улыбнувшись, после чего скомандовал. — За мной.
Это и был момент, когда я мог проверить, пытался ли одурачить меня обезьянышь или нет. И… да, пытался. Едва я попробовал не подчиниться, как почувствовал режущую в районе шеи боль, которая прострелила в затылок и в копчик по позвоночнику. На мгновение мне показалось, что сейчас глаза мне выдавит из черепа, а через мгновение я и сам не успел заметить, как двигался за этим засранцем.
Как говорят, никому не верь, даже самому себе.
Ну мы еще посмотрим, мартышкообрзаный, кто кого…
Мы двигались по улицам города обезьян, пока не вышли на широки, я бы сказал богатые улицы города. В свете солнца над головой они едва ли не светились белым из-за камня, которым были выложены. Это достаточно красиво сочеталось с зеленью, которая оплетала дома.
Да уж, судя по окружению, это точно город обезьян. Одни были едва-едва похожи на обезьян, скорее полноценные люди, другие едва-едва были похожи на людей, будучи почти обезьянами, третьи в принципе были обезьянами, которые вели себя как люди.
На этой улице через сотню другую метров он притормозил около небольшого на фоне других, но не менее красивого и статного дома.
— Лучше чем твой дом может быть только твой дом на главной улице!
— А лучше дома на главной улице? — спросил я.
— Только дом на главной улице с прислугой! — поднял он палец вверх. — Идем.
Дом внутри вопреки моим ожиданием все же был человеческим.
Почти…
Так на потолке я заметил множество перекладин, по которым можно было лазить. А по мимо лестницы наверх был еще и люк, из которого свисал канат. И вот таких странных мелочей, одни из которых сразу бросались в глаза, а другие было не заметит сразу, был полный дом.
— Эй, Чили! Ко мне! Ко мне быстро! — похлопал он в ладоши, будто подзывал собаку, и к нему выскочила мелкая и плотненькая девушка.
— Господин Гой, я, господин Гой, — поклонилась она два раза в ноги, после чего ее взгляд остановился на мне.
— Знакомься, Чили, это человек, мое сегодняшнее удивительное приобретение, которое досталось мне огромным трудом! — указал он на меня. — Помыть, обслужить, привести мне. И скажи, чтобы на стол накрыли, я сегодня голоден, как никогда!
— Господин Гой, да, господин Гой, — поклонилась она быстро два раза в ноги, после чего подхватила меня под руку и буквально потащила по коридору в глубь дома.
— Встретимся за столом! — помахал мне радостный мартышкообрзаный, прежде чем сам поднялся по канату, точно реальная обезьяна, наверх и сделал это быстрее, чем я бы смог подняться пол лестнице.
— А я Чили, — поспешила познакомиться со мной девушка. — Я служанка в доме господина Гойя Рада познакомится с тобой и добро пожаловать в его дом. Давно у нас не было новеньких.
— А они у вас часто появляются?
— Не-а, очень редко, оттого и рада. Недавно был Грюз, да не стало его, а ты, видимо ему на замену.
— На замену? — не понял я.
— Ой, да чего это я тут болтаю и болтаю… — с этими словами она запихнула меня в маленькую комнату, отделанную камнем, и сама зашла сюда.
Это было что-то типа купальни для прислуги, судя по невзрачному виду. Я оглядеться не успел, как с меня по-деловому сорвали ханьфу и тут же толкнули в что-то типа небольшого каменного канала. Следом она отодвинула заслонку, и через канал хлынула холодная вода, которая уходила через решетку в полу.
Буквально за десять минут меня под деловому помыли везде, где только можно было помыть, после чего служанка выскочила и вернулась уже с чистой одеждой, в которую меня быстро и одели. К сожалению, ни одежды старой, ни того оружия я не увидел.
— Ну вот… — служанка погладила по плечам, разглаживая неровности. — Теперь вы как новенький! Как звать, кстати говоря?
— Юнксу.
— Добро пожаловать в дом господина Гоя, Юнксу, — улыбнулась она. — Теперь мы как одна большая семья. Если что, можешь обращаться ко мне по любому… — она сделала шаг ко мне, уперевшись в меня грудью, — вопросу.
— А вот по поводу большой семьи… в каком смысле? — решил я уточнить.
— Ну как же, — рассмеялась она. — Ты же теперь раб господина Гоя, как, впрочем, и мы все, кто в этом доме. Он же купил тебя или ты уже забыл? Но не беспокойся, он хороший господин. Иногда перегнет палку с кем-нибудь или затащит к себе служанку, конечно, но это редко. А так мы здесь живем и не знаем грусти. А теперь идем, не будем заставлять его ждать.
Она за руку потащила меня обратно. По пути я встретился с еще двумя служанками, которые проводили меня внимательным взглядом.
