— А где все? — спросила угрюмо Кусиму. — Даже тел нет.

— Растворились в воздухе, — пожал я плечами.

— Думаешь, это смешно?

— А, по-твоему, после того, что вы здесь видели, такое невозможно? — задал я встречный вопрос, и она отвернулась, что-то буркнув в ответ.

— А кто они? И кто… оно? — спросила одна из девушек.

— Давайте я вам потом расскажу, но сначала выберемся отсюда, хорошо?

Тем временем друг за дружкой мы поднялись по винтовому выступу наверх, в пещеру, из которой открывался вид на вечерние джунгли у гор великанов. В лицо ударил свежий воздух.

Не знаю, как другим, но мне даже жить захотелось, если честно. Смотришь на то, как солнце потихоньку опускается, как становится оранжевым небо, и одна из лун начинает проглядываться, и прямо-таки хочется сказать.

— Жизнь прекрасна…

Меня смерили таким взглядом, что я даже начал беспокоиться за собственную жизнь, если честно.

Хотя кто-то меня и поддержал.

— А я рада, что мы выбрались, — вдохнула полной грудью Фуньси. Она оказалась самой жизнерадостной из всех и той, кто быстрее всех отошел от произошедшего, хотя как знать, сколько усилий ей это стоило. — Не хотелось бы мне там торчать всю оставшуюся жизнь.

— Ты бы вряд ли об этом узнала, — буркнула Цурико.

— Да ладно тебе, зато будет что рассказать, верно? Кстати, а что там про ту тварь говорили? Типа кто уничтожит ее, тот получит вроде награду, верно? Можем сразу в город заглянуть и забрать ее!

— Только вот награда достанется только одному человеку из нас, боюсь, — вздохнула Мисуко.

— Как это, одному?! А кто служил ему главной мотивацией?! — тут же возмутилась она.

— Ладно, ладно, так и быть, я заберу вторую часть, — подняла руки Цурико. — Можете не уговаривать меня.

Потихоньку атмосфера в нашей небольшой группе возвращалась в норму. Было приятно смотреть, как девчонки начинают привычно переговариваться и перешучиваться между собой. Жизнь потихоньку возвращалась в наш отряд.

Мы летели домой несколько дней, и вроде как к тому моменту все успели отойти от произошедшего, однако осадочек все равно да остался. Иной раз, когда мы останавливались, ночью я слышал тихие всхлипы, а на привалах некоторые отстраненно смотрели вдаль, будто серьезно раздумывали, не кончить ли саму себя.

Даже представлять не хочу, как много тараканов подняла Матерь у них своей счастливой жизнью. После нее особенно счастливо выглядела Цурико: она даже цундерить не могла теперь нормально. Что-нибудь буркнет, ты ей ответишь, и она сразу, как мышь, съеживается.

И все же…

— Цурико, иди сюда, — поманил я ее пальцем.

— Чего тебе?

— Кое-что проверить хочу.

Она недоверчиво подошла ко мне, словно боялась, что я ей пендаля дам. Прямо как шугливая кошка. Кажется, она стала куда более осторожной после своего иллюзорного мира.

— Чего?

— Дай руку.

Цурико протянула ладонь, внимательно поглядывая на меня, словно готовая отскочить в любую секунду.

Отлично…

Я достал кольцо, которое мы нашли в пещере, и осторожно надел ей на палец.

— Хорошо, а теперь подай на него Ци, — попросил я, внимательно следя за ним.

— Э-э-э… это мне? — захлопала Цурико глазами.

— Нет, не тебе, но мне надо проверить, получится ли что-нибудь выжать из кольца, если подать на него Ци, — ответил я. — У меня ничего не получается, но, возможно, получится у тебя.

— С чего ты решил вдруг? — прищурилась она.

— Ты особенная.

Цурико аж грудь немного выпятила вперед, когда я это сказал. Правда, когда она подала на него Ци, эффекта не было: кольцо не засветилось, не появились никакие узоры, и вообще оно выглядело так, будто это самое обычное кольцо.

Но обычное кольцо не прячут в стене.

— Ну? — посмотрела Цурико на меня. — Че там как?

— Ну… нет эффекта, — вздохнул я, снимая кольцо с ее пальца. Цурико с сожалением проводила его взглядом.

— А какой должен быть эффект?

— Да я вообще рассчитывал хоть на какой-нибудь.

— Ну, значит, это обычное кольцо, — пожала она плечами. — Че еще тут скажешь?

— Да вот на обычное не похоже…

Если рассуждать логически, то если его спрятали за изображением избранного, то значит, значит оно с ним как-то связано. Может заключены какие-то силы или оно начинает работать только на пальце избранного… может мы надеваем его не на тот палец… в общем говоря, не знаю, но оно явно не простое. Возможно, это какой-то ключ к избранному или для избранного.

Короче, место посвящено человеку-ключу, и это кольцо как-то с ним связано. И мне очень интересно, как именно, так как оно не подает никаких признаков того, что является артефактом, пусть даже самым слабеньким.

— Ладно, спасибо, Цурико, — кивнул я, крутя его между пальцев.

— Ага, но это… слушай, Юнксу, я тут че подумала… — неожиданно начала Цурико, не спеша уходить и отвлекая от мыслительных процессов.

— Чего?

Цурико начала мяться.

— А ты это… ну… может… это?.. — начала она коряво изъясняться, постоянно поглядывая по сторонам. — Пока тут мы на привале, да и другие заняты… это… мы типа… за нас никто не хватится типа…

— Хочешь уединиться? — сразу спросил я.

— Ну типа… да, типа… — она покраснела. — Просто мы как-то… это…

Ее попытки объясниться были довольно забавны, если честно, но я и виду не подал, что меня смешит то, как она предлагает мне секс. Девчонка явно немного в стрессе, и не хватало ей яму поглубже вырывать. Хотя признаюсь, по-говнистому очень хотелось так поступить.

Отойдя в сторону, она почти сразу бросилась целоваться, не успел я даже слова сказать, и на пару минут Цурико из меня пыталась высосать душу, запрыгнув на меня и обхватив ногами и руками. А после устроилась по-походному — раком с упором на дерево и ногами на ширине плеч. Задрала юбку и спустила трусы, и через мгновение по лесу начали разноситься уже знакомые «шлеп-шлеп-шлеп» с ее постоянным мычанием.

Уже через пару минут Цурико втянулась, сама двигаясь мне навстречу, мыча громче. А еще через минут восемь начала очень тихо попискивать и просить ускориться, пока не вздрогнула. Выгнулась в спине начала оседать. Мне опять пришлось ее поддерживать, чтобы тоже закончить начатое.

Я надеялся, что немного секса приведет ее в норму, ну там взбодрит, поднимет настроение, но Цурико, едва мы закончили, тут же расплакалась. Даже трусы не натянула обратно, просто села на корточки и расплакалась.

— Ты чего, Цурико? — присел я рядом.

— Ничего, — проплакала она мне в ответ.

— Выглядит как чего.

— Так глаза протри, — посмотрела она на меня заплаканными зенками. — Чего ты вообще прицепился ко мне?

Лол, блин, это кто к кому прицепился.

— В любом случае, ты чего такая кислая?

— Какая? — прищурилась Цурико, покосившись на меня.

— Грустная.

— Все думают, что виновата я, — буркнула она.

— Я думаю, что никто даже не вспоминает об этом, — не согласился я. — Если даже Мисуко схватили в воздухе. В воздухе! И их там было шестеро! Чего говорить про тебя-то тогда.

— Я… я не знаю… Я должна была заметить и… я облажалась…

— Да все облажались, если уж на то пошло. Даже те девчонки-разведчицы, что со мной были — их всех переловили. Все облажались, — и тихо добавил. — Ну, кроме меня, конечно.

Она посмотрела на меня в такими обиженными глазенками, что я прямо-таки не знаю. Ути-Пути-Тян, у тебя конкурент на горизонте.

Я не стал ей ничего говорить, просто чмокнул в мокрые соленые губы и прижал к себе — говорят, обнимашки помогают людям чувствовать себя увереннее. Так британские ученые сказали, а они херни не посоветуют. Ну и сиську помял, раз возможность представилась. Чего уж душеньку не порадовать?

Она молчала, хныкала, как отличница, получившая в первый раз четверку, пока наконец не успокоилась. Даже мою руку из-под своего топика не стала вытаскивать. А ведь забавно, да? Столько из себя строила, столько строила ведь… эх ты…