— Спасибо тебе. Это был лучший момент в моей жизни. Ты хорошо танцуешь, — говорю я.

— Это был мой первый танец в жизни. Мне понравилось.

— Первый? — удивляюсь я.

— Да. Думаю, ты уже догадалась, Энрика, что я не из тех, кто танцует. Я из тех, кто стоит в стороне и ждёт, когда всё закончится. Но я учился танцам. Если бы знал, что этот навык пригодится, то был бы усерднее. Это был последний раз.

— Почему? Мы могли бы сходить с тобой в клуб. Я только пару раз была в клубах. Я люблю танцевать, но времени на танцы не было.

— Нет, — отрезает Слэйн.

— А если ты постоишь, а я потанцую? Или дома? Мы же можем устроить дома свою вечеринку, да? — возбуждённо спрашиваю его.

— Дома согласен. На людях нет.

— Хорошо. А на людях ты не хочешь, потому что… ну твоё прошлое, да?

— Нет.

— Хм.

— Потому что ты становишься слишком сексуальной, когда танцуешь, Энрика. Даже я не устоял, а я кремень в этом деле. Ты притягиваешь мужское внимание, а я никого не хочу убивать, — поясняет он. От смущения я вся краснею.

— Ты преувеличиваешь, — бормочу, занимая рот едой и коктейлем.

— Ни чуть. Я знаю, что я вижу. Если тебе удалось убедить меня, чтобы подойти к тебе, то всяким придуркам это ничего не будет стоить. А вот дома я согласен устроить для тебя любую вечеринку. Только для нас двоих. Хоть каждый день. Хоть целый день. Я хочу, чтобы это осталось исключительно для меня. Хочу, чтобы ты танцевала со мной или для меня. Но никак не для других. Они испачкают моё произведение искусства своими грязными, похотливыми взглядами.

— Я поняла. Можешь остановиться, — прошу его. — Ты ревнив.

— Не знаю.

— Я сказала утвердительно. Ты ревнив, Слэйн. Это даже больше, чем ревность. Это… хм, одержимость.

— Так я и говорил тебе об этом раньше, Энрика. Я не шутил, — серьёзно кивает он.

— Я думала, что это была метафора. Знаешь, когда люди говорят, что хотят что-то так сильно, что готовы умереть от этого желания.

— Я могу сказать это же, но только в прямом смысле. Я не использую метафор.

— Хм, то есть ты одержим мной, как дьяволом, — хихикаю я.

— Ещё хуже.

— И как это проявляется? Прости, но мне просто интересно. Что ты чувствуешь при этом? Как это началось? Когда это началось? — быстро шепчу я.

— Сложно объяснить. Все мои мысли заняты тобой. Я постоянно думаю, какие бы ещё стены построить вокруг тебя, чтобы никто не смог забрать тебя у меня. Я чувствую… страх и желание обладать тобой. Полностью. Это началось давно. Иногда я сильно увлекаюсь чем-то.

— Чем-то, но не кем-то? — уточняю я.

— Да, обычно это бывало в работе. Я горю идеей и пока не воплощу её в жизнь, не могу остановиться. Я даже могу ни есть и ни спать, только бы доделать что-то. С человеком всё сложнее. Это не программа, которую можно сотворить с нуля. Ты сложная, Энрика. Ты очень сложная.

— Я? Конечно, ты куда сложнее, Слэйн. Это ты одержим, — смеюсь я.

— Да. Это так. Это пугает тебя?

— А я выгляжу испуганной? — спрашиваю, выгибая бровь и широко улыбаясь.

— Ты просто не понимаешь всю серьёзность моей болезни. Я болен, Энрика.

— Что за чушь? — фыркаю я.

— Это правда. Послушай. Я должен дать тебе шанс спастись от меня. Сейчас я хочу поступить правильно, Энрика. — Слэйн берёт меня за руку, заставляя стереть улыбку с лица. Мне не нравится эта серьёзность в его взгляде.

— Если я скажу тебе, что все предостережения насчёт меня правда? Я плохой, злой, жестокий, грубый и бессердечный.

— Я не верю, — шепчу, отрицательно качая головой. — Не верю. Мужчина, который помогает людям, не может быть плохим. Мужчина, который находится рядом со мной, настоящий. Для меня он другой. Они говорят тебе эти гадости и заставляют себя видеть таким, потому что боятся твоего отличия. Они повязаны в своём дерьме по рукам и ногам, а у тебя кровь чистая, понимаешь? Ты внутри чист и добр. Тебе просто не позволяли это показать и быть таким, потому что они никогда этого не оценят. Тебе причинили много боли, Слэйн, и ты защищаешься. Я не верю, слышишь?

— А стоило бы. У меня есть прошлое. Оно хуже, чем то, что сделали они. Я худший, Энрика. Ты страдаешь из-за меня. Я виноват в этом…

— Нет, Слэйн, пожалуйста, не говори так. Не говори. Это неправда. Они вбили это тебе в голову. Те, кто воспитывал тебя. Те, кто неправильно объяснил тебе, что боль делает людей сильнее, и они не должны мстить. Ты же не мстил Кавану за то, что он сделал, а простил его. Не мстил Дарине за то, что она снова подставила тебя. Ты просто отошёл в сторону. И я… посмотри, я же жива. Бессердечный и жестокий человек убил бы меня без сожаления, а ты танцуешь со мной. Ты рядом со мной, и я не боюсь будущего. Не знаю, что меня ждёт в нём, но если буду верить в тебя, значит, я справлюсь и ты тоже. Ты для меня пример человека, который никогда не сдаётся. Да, не всегда ты поступаешь правильно, но это опыт. Твой опыт на пути к счастью. Ты заслуживаешь счастья, Слэйн. Ты заслуживаешь любви. И ты потрясающий человек.

Тянусь к его щеке и провожу по ней рукой. Его немного отросшая щетина щекочет мою руку, но это безумно приятно.

— Разве может дьявол стать ангелом, Энрика?

— Человек может всё, пока он жив. В его руках изменить будущее. Он сам строит свою жизнь.

— А если всё, чего я хочу, это ты, Энрика? Всё, что мне нужно в жизни, это ты?

— Значит, я буду рядом с тобой. Каждую минуту, когда я буду тебе нужна. У меня нет особых планов на свою жизнь. А ты стал моим смыслом. Я даже пошла учиться, чтобы быть ближе к тебе. Выбрала профессию, которую ты во мне открыл. Посмотри, Слэйн, ты так много для меня сделал, и всё, чем я могу тебе оплатить, это я сама. Я хочу дать тебе больше, чем извинения. Я люблю тебя.

Взгляд Слэйна становится ледяным. Он резко поднимается с дивана, бросая деньги на столик, думаю, в качестве чаевых.

— Мы уходим. — Слэйн резко и грубо хватает меня за руку и тащит за собой.

— Что я сказала не так? — испуганно шепчу.

Он поджимает губы и запихивает меня в машину. Вскрикиваю от боли в ногах, когда платье натягивает бёдра и впивается швом мне в кожу. Я напугана. Не понимаю, что произошло? У нас был очень нежный и честный момент, а теперь рядом со мной зверь. И я опасаюсь его.

— Слэйн, прошу. — Кладу ладонь ему на плечо, но он сбрасывает мою руку и надавливает на педаль газа.

Я думала, что этот вечер закончится хорошо. Мы, наконец-то, стали ближе друг к другу, и столько всего нового произошло между нами, а сейчас я в ужасе. Молчу, боясь, снова сказать что-нибудь не то. Ему не понравилось то, что я призналась ему в любви? Но он и так знает об этом. Я не скрываю этого. Он сам сказал, что я нужна ему. Я согласилась быть с ним. Боже мой, я даже готова была сказать ему «да» и носить кольцо. Не понимаю. Ни черта не понимаю!

Слэйн тормозит так резко, что шины издают неприятный звук в тишине улицы. Удивлённо осматриваюсь и вижу свой дом.

— Выходи, — рыкает он, выбираясь из машины. Я пытаюсь встать, но быстро сделать это не могу из-за платья. Слэйн хватает меня за локоть, и я едва не падаю на тротуар.

— Слэйн, да что с тобой, чёрт возьми? Почему мы здесь? — возмущаясь, повышаю голос.

Он внезапно обхватывает мою голову и впивается мне в губы. До боли прижимается ко мне губами, а потом касается своим лбом моего.

— Больше никогда не ищи меня, поняла? Никогда не думай обо мне. Никогда не мечтай о нас. Нет никаких нас и не будет больше. Забудь обо мне, Энрика. Я не для тебя. Ты не для меня. Всё было ошибкой, и я это понял. Мне не нужна ни твоя любовь, ни твоя нежность, ни прощение. Я злодей и не изменюсь ради тебя. Я ненавижу тебя. Презираю тебя. Не встречайся со мной больше, иначе тебе будет плохо. Ты умрёшь, Энрика. Будь умной девочкой, спрячься, а я буду тебя искать. И в этот раз приложи уйму усилий, чтобы я тебя не нашёл, потому что то, что ты увидишь во мне, тебе не понравится. Прощай, Энрика. — Он целует меня в лоб и быстро отпускает.