Что? А как же страх и ужас в его глазах, оттого что я знаю? Ладно. Ладно. Я смогу выбить правду, мне бы только включить диктофон на телефоне, и всё. Но я не могу этого сделать. Чёрт.

— Нет. Это лишь доказывает то, что ты ублюдок, — выплёвываю с отвращением.

— Как и все, кто тебя окружают. Брось, Энрика, мы оба этого хотели. Разве тебе нравится то, что ты видишь? Ты только посмотри. Он выживает. Ему больно. Он разрушен. Он убивает себя. И из-за чего? Нет, дело не в бизнесе. Слэйн умный и может начать любое другое дело, потому что у него сотня идей, и все они принесут успех. Дело в другом. Дело в тебе, Энрика, — растягивая слова, Лиам улыбается мне.

— Знаешь, когда мы всё это затеяли, то искренне полагали, что Слэйн не клюнет на тебя. Ну, правда, ты ведь не особо красива, не следишь за собой, у тебя паршивая жизнь, нет образования, с тобой не о чем говорить, в общем, ты ничтожество для нас. Но каким-то образом у Слэйна появились чувства к тебе, и они же его убивают. Ты его убиваешь. Он так одержим тобой, что согласен на все условия. На все. И последнее, что я у него заберу, — это ты, Энрика, — довольно добавляет он.

— Ага, держи карман шире, — фыркаю. — Если я ничтожество, то ты мразь. Ты…

— Достаточно, милая, я знаю, кто я. Я на коне. Только представь, что будет с ним, когда тебя осудят, м-м-м? Поразмышляй над этим. Он узнал, что ты водила его за нос, а потом предала, обманула. И что он сделал? Отдал всё, прогнулся, стал одной из пешек своего отца. Слэйн медленно умирает внутри. Его рвёт на части, но он ещё держится, потому что ты жива. А вдруг бах, и тебя осудят. Приговорят к смертной казни, и он точно захочет это увидеть. Он придёт, чтобы остановить твоих палачей и будет наблюдать за тем, как ты умираешь, испуская последний вздох. И что же он сделает? Сломается. Бум. — Лиам руками показывает взрыв, а я с нескрываемым ужасом смотрю на него.

— Я с радостью приду на его похороны, даже венок принесу. Какими слабыми становятся мужчины из-за шлюх. И вот Слэйн попался. Я уничтожу его, и мне помогут. Я играю по своим правилам, Энрика. Ты можешь кричать о том, что я ублюдок, но я останусь жив, а вы оба будете в земле. Какая красивая история любви. Только всё это заканчивается смертью. Наслаждайся, пока он ещё жив. Я уж точно не упущу шанса выжать из Тристана Слэйна Нолана всё, до последней капли крови. А в чём же причина? В тебе. — Лиам поднимается из кресла и уходит.

Меня тошнит от страха. Он душит меня. Сейчас я чувствую себя не только виноватой в том, что Лиам манипулирует Слэйном и будет продолжать его шантажировать дальше, но и уже мёртвой, потому что мы со Слэйном связаны очень крепко. Если я пойду под суд, то и он тоже. И дело совсем не в любви. Это обычный математический расчёт. Чёрт.

Я больше не могу находиться здесь. Подскакиваю с места и бегу по лестнице наверх, чтобы избавиться от разрушающих меня эмоций. Я даже не оборачиваюсь, чтобы проверить, почему люди в зале вскакивают с мест. Мне нужен воздух, иначе меня стошнит прямо здесь.

Меня резко хватают под руки, и я кричу от страха. Двое мужчин быстро подхватывают меня и куда-то несут. Мои ноги елозят по полу, я в панике. Пытаюсь бороться, но слабею с каждой секундой. Слова и угрозы Лиама крутятся у меня в голове.

Меня сажают на небольшой кожаный диван и рядом ставят ведро. Меня рвёт в него, и я закашливаюсь. Потом снова и снова. Чёрт… вот же чёрт. Чем я думала, когда, вообще, решилась на месть? Уж точно не головой, а задницей, на которую нашла довольно дерьмовые приключения.

— Пропустите меня, — требовательно говорю, злобно смотря на двух охранников. Они перекрыли мне выход из этой комнаты, как понимаю, предназначенной для переговоров или чего-то ещё. На экране телевизора транслируется прямое включение с арены, напротив него расположен низкий столик и два кожаных дивана. И я бы оценила обстановку, не будь в заточении, и если бы меня не продолжало мутить.

— Мисс Иде, вы выйдите отсюда только вместе с мистером Ноланом. Он примет душ, приведёт себя в порядок и зайдёт за вами, — сухо отвечают мне. И это я слышу уже пятый раз.

В ярости плюхаюсь на диван и допиваю воду из бутылки. От того, что меня стошнило, вроде бы должна чувствовать стыд, но ощущаю только желание бежать, потому что ситуация уже давно вышла из-под контроля, и слова Лиама теперь словно выжжены на подкорке моего головного мозга. Я бы хотела стереть их, ведь именно они и вызывают у меня приступы тошноты из-за расшатанных нервов. Отвратительное состояние.

Дверь открывается, и я приподнимаю голову. Слэйн входит в комнату, переодевшись в белую рубашку и чёрные брюки. Его волосы ещё влажные и немного завиваются, ложась прекрасными волнами. Светлые глаза холодны, и взгляд их опасен.

— Следуй за мной, — бросает он, посмотрев на меня всего пару секунд. Конечно, я же не заслужила, чтобы на меня смотрели дольше. Да и не хочу. Ненавижу, когда его глаза такого мёртвого и ледяного цвета. Это плохо. Чертовски плохо.

От слабости и нервозности я послушно встаю и иду следом за Слэйном. Он не прикасается ко мне, пока мы поднимаемся по лестнице и оказываемся в клубе. Он не трогает меня, когда движущаяся толпа людей едва ли не сносит нас. Нам расчищают путь. Не меньше дюжины человек быстро и чётко выполняют своё задание, и мы буквально через пять минут оказываемся в тяжёлой и грозящей вот-вот разверзнуться дождём атмосфере.

Охрана исчезает, и мы остаёмся одни. Я слышу звуки музыки, крики толпы. Слышу, как быстро и отрывисто дышу. Мне бы воды… хотя я уже переполнена ей. Слэйн не двигается. Он держит руки в карманах, словно думая, как бы меня прикончить. И мне страшно.

— Слэйн. — Осторожно кладу ладонь ему на спину, и он напрягается, а затем дёргается и оборачивается ко мне. Его глаза хуже ножей. Они не режут мою кожу. Режут моё сердце от того разочарования, боли и усталости, что сквозят в его глазах, в которых отражается свет уличного фонаря, и от этого они становятся невероятно пугающими.

— Поговорила со своим любовником? Обсудила план, как бы ещё мне отомстить? — выплёвывает он.

— Нет, всё не так. Я никогда не спала с ним. Я следила за ним. Я… увидела его и поехала следом. Он встречался с твоим отцом, как я и думала ранее. Я говорила тебе. Я вообще не собиралась приезжать сюда и… в общем, он сказал…

— Меня это не волнует, — отрезает Слэйн.

— Но как же? Тебя должно это волновать, потому что Лиам не собирается останавливаться. Он хочет…

— Беги, — резко обрывает меня Слэйн и тяжело вздыхает. Он качает головой, опуская взгляд на землю.

— Что? — непонимающе шепчу.

— Беги, Энрика. Я даю тебе возможность уйти в твою новую жизнь прямо сейчас. Сделаешь это, и всё исчезнет: преследования, проблемы, прошлое, и я. Беги, — повторяет он и вскидывает голову. Охаю и отступаю назад, видя в его взгляде нескрываемое желание убить меня. Я клянусь, что кажется, словно фильм смотрю, в котором Слэйн делает ко мне шаг, и его руки стискивают мою шею. А на деле он просто смотрит на меня с огромной и раздирающей болью во взгляде, пока я кашляю, пытаясь выбраться из его хватки. Но кислорода всё меньше и меньше. Моё тело трясёт в судорогах…

Боль проносится по моему позвоночнику.

— Считаю до трёх. Раз, — шипит Слэйн. Его ладони сжимаются в кулаки. Он знает. Всё знает. Он уже говорил с Лиамом и что-то уже отдал. Он ненавидит меня.

Я не могу шелохнуться.

— Два. Беги, мать твою! Что ты стоишь? Беги, Энрика. Поверь мне, не сделаешь этого, будет плохо. Тебе будет плохо. Я едва держусь, — рычит он.

Мне бы сделать так, как говорит Слэйн, ведь он даёт мне шанс и освобождает меня от бремени вины. А я? Ничего не делаю. Меня разрывает от желания свалить отсюда и в то же время остаться здесь, чтобы он страдал не один. Это чудовищно.

— Три.

Вздрагиваю. Это как выстрел мне в висок. Его голос словно простреливает мою голову, и я поднимаю взгляд.