— Но я не вру…

— Правда? Не врёшь. Надо же, с каких пор ты мне не врёшь? Ты всегда мне врёшь, и это злит. Из-за тебя меня шантажируют, и всему виной ты, Энрика. Ты подставила множество людей. Мне насрать на себя, но что тебе сделали невинные люди? — рычит он мне в лицо. Мои глаза слезятся от жестоких слов.

— Ничего. Ты прав, я виновата. Лиам говорил о том, что уничтожит тебя. Он записывал наши разговоры? — хриплю я.

— Да. Каждый. Там все подтверждения того, что ты лживая стерва, которая нацелилась на меня. Что же ты к моему отцу не пошла, а? Ты взялась за меня, а ведь я не убивал твоего отца. Я, вообще, ни черта не знал об этом. У тебя была сотня шансов, чтобы рассказать правду, но ты продолжала лгать. Я тебе больше не верю. Я хочу разобраться во всём, и ты будешь рядом со мной. Хотела помочь? И ты поможешь мне. Тринадцать дней, Энрика. — Слэйн толкает моё лицо в сторону, и я оступаюсь. Он отходит, внимательно и долго смотрит на меня, разглядывая с ног до головы. Изучающе останавливается взглядом на моих плечах, а потом кривится. А я шокирована его столь бесцеремонным обращением со мной.

— Тринадцать дней. Это моё требование. Ты отдашь мне то, что обещала. А также будешь находиться рядом со мной, и я буду знать всё о твоих планах, Энрика. Я не доверяю тебе и не собираюсь больше этого делать. Докажи мне, что ты не врёшь и более не связана с Лиамом, — он делает небольшую паузу, пока мой рот от удивления приоткрывается.

— Помимо этого, я дал тебе шанс избежать последствий, но ты решила иначе. С этого момента твоя жизнь зависит от меня. У меня на тебя собрано целое досье, Энрика. Сегодня к нему добавились записи телефонных разговоров, подтверждающих угрозу моей жизни, как и жизням тысячи человек.

— Ты… шантажируешь меня? — ужасаясь, спрашиваю.

— Думаю, мы обойдёмся без этого, Энрика. Ты сама понимаешь, что мы крепко связаны тем дерьмом, которое ты принесла в наши жизни. Я поступал с тобой правильно, ни разу не причинив тебе боли. Я оберегал и защищал тебя. Поддерживал тебя и был рядом. Я винил себя за ошибку, которую ты пережила насильственно. А оказалось, что ты всё это подстроила. Нет, я не простил. Не могу этого сделать. Я тебе не доверяю, — произносит Слэйн, и его лицо превращается в маску безразличия и холода. Он подходит к столу и указывает на бумаги.

— Я составил контракт на тринадцать дней. Ты будешь рядом со мной. Ты сказала, что если я решу бороться за то, что люблю, ты встанешь рядом. Я даю тебе возможность доказать мне, что могу доверять тебе, и ты не собираешься приносить новые проблемы в мою жизнь. Я буду бороться, но не один, Энрика. Ты втянула меня в это дерьмо. Ты же и будешь на главных ролях в нашей новой игре. Мой отец считает, что я и так буду прогибаться под них. Как ты меня назвала? Проституткой, да, Энрика? — спрашивает он, и его слова с такой силой лупят меня по щекам, что от них отливает кровь.

— Так вот, пора тебе узнать и увидеть, кто я такой на самом деле. Я разрешаю тебе ознакомиться с контрактом, а потом мы пойдём дальше и обсудим твои вопросы. Но советую взвешивать каждый, потому что я достаточно зол на тебя и более не намерен сюсюкаться. Ты совершила ошибки, а я всё ещё продолжаю тебя защищать от последствий, хотя не обязан.

— Тогда зачем ты это делаешь, раз настолько ненавидишь меня? — шепчу я.

— Если бы я знал, Энрика. Если бы я знал, — с горечью в голосе отвечает он, качая головой. — Но это больше не имеет значения. Или ты решила отступить? Снова врала мне?

Слэйн вскидывает голову, пронзая меня яростью своего взгляда.

— Нет… нет. Я хочу помочь, но… зачем всё это? Зачем ты запугиваешь меня?

— Запугиваю? Нет, Энрика, это всего лишь факты. Ты связалась с Лиамом и помогла ему уничтожить мою компанию — факт. Ты переслала ему мои программы и придумала способ украсть больше у меня, чтобы я не заметил — факт. Ты подставила меня и лишила того, над чем я работал многие годы — факт. Ты оставила сотни людей без работы, и они сейчас голодают — факт. Ты заставила меня стать тем, кого видишь сейчас перед собой — факт. Ты врала мне о своих чувствах — факт. Ты продолжаешь лезть в мою жизнь и поганить её — факт. Ты не ушла — факт. Ты добровольно приехала сюда со мной — факт. Я не верю тебе — факт. Я ещё хочу тебя — факт. Мне продолжить? — резко спрашивает он, тыча меня лицом в каждую ошибку, которую я совершила.

— Нет. Хватит, — хлюпаю носом.

— Хорошо. Тогда читай контракт и подписывай его. Более я не собираюсь верить тебе на слово. Ты лжёшь мне на каждом шагу. И я имею право не доверять тебе, Энрика. Я не уверен, что ты до сих пор не связана с Лиамом. Насчёт записок, которые тебе отправляли… я предполагаю, что это ещё одна хитрая схема против меня. Я этого не допущу. Тринадцать дней ты будешь выполнять приказы, находясь у меня на глазах. Буду использовать тебя так, как сочту нужным, и ты даже не пикнешь в ответ, потому что я не собираюсь жрать дерьмо своего отца, которым он меня пичкает. Помимо этого, я считаю, что ты давно уже забыла о том, кого должна ненавидеть. Ты связалась с убийцей и помогла ему уничтожить меня. Месть удалась, Энрика? Ты этого хотела? Своими руками сделать грязную работу, исполняя волю того, кто убил твоего отца и лишил тебя семьи?

— Нет… хватит, пожалуйста. — У меня по щекам бегут слёзы от этой жестокости.

— Вместо того чтобы мстить убийце, ты помогла ему лишить средств существования моих людей, их семей и детей. Тебе, видимо, самой понравилось голодать, раз ты обрекла на это других. Ты забыла, что это такое, жить в лишениях и горе. Ты стала сообщницей того, кто хладнокровно убил твоего отца. Как думаешь, что бы сказали на это твои родители? — спрашивает он и добивает меня.

Закрываю лицо руками и рыдаю от боли. Слэйн прав. Я ничтожество. Я просто не имела права на месть. Не знала, что всё так обернётся. Я так устала от мыслей, которые он озвучил. Это изводит меня каждую минуту. Я выживаю и купаюсь в чувстве вины за содеянное. Чёрт… мне так больно. Так больно в сердце. И у меня нет выбора. Больше нет.

— Энрика.

Вздрагиваю от ласкового прикосновения к моей голове. Убирая руки от лица, смотрю на Слэйна. Он обхватывает мой затылок ладонью и притягивает к себе. От этого я плачу ещё громче.

— Я не хотела… клянусь…

— Я знаю. Где-то внутри я знаю, но не могу поверить. Прости меня. Ты нужна мне, Энрика, — шепчет Слэйн, крепко обнимая меня, и гладит по голове. — Ты нужна мне, понимаешь? Я хочу верить тебе, как раньше. Не бояться того, что ты врёшь мне. Я же прекрасно разбираюсь в людях, а ты врала, глядя мне в глаза, и я ничего не заметил. Не хочу терять свою жизнь. Я не могу этого сделать. Люди нуждаются во мне. Я верну всё и отпущу тебя. Ты обещала быть со мной. У меня осталось ещё тринадцать дней. Но теперь всё будет правильно. Мне приходится защищаться даже от тебя, Энрика. Прости.

Слэйн целует меня в лоб и отпускает. Он подталкивает меня к дивану, заставляя сесть на него. Включает слабый свет и кладёт мне на колени контракт.

— Я налью нам выпить, Энрика. Теперь я никуда не спешу.

Мутным взглядом наблюдаю за тем, как он уходит, и тяжело вздыхаю. Вытираю мокрые щёки, размазывая по ним тушь, и принимаюсь читать контракт. Но я даже не в силах вникнуть в то, что в нём написано. Чувство вины раздавило меня. Я слаба и безвольна. Это так паршиво. А то, что хочет Слэйн, просто чудовищно. Тринадцать дней вместе. Это убийственно. Я не могу позволить себе это. Он больше не тот Слэйн, которого я любила. Он плохой и бесчувственный. Я не знаю, может быть, он и раньше был таким, но в какой-то момент просто устал бороться и захотел стать обычным. Ему не нужно было защищаться в прошлом. Раньше Слэйн доверял мне. Он улыбался искренне и смеялся вместе со мной. Он жил. А здесь так холодно. Эти чёрные стены — олицетворение жестокости его мира. Это место, правда, похоже на чёрный, отполированный гроб, в котором он себя похоронил. Мне плохо от своих мыслей.