Литмир - Электронная Библиотека

– Ты весь день вела с ними так, словно они обычные люди… – Его слова заставляют меня разразиться нервным смехом.

– А они необычные?

– Милана, они известные личности, а ты не проявляешь к ним уважения!

Гнев расширяется до необъятных размеров:

– Знаешь, не желаю слушать это. Я вела себя так, как считала нужным. – Я с силой отстраняюсь от него. – Я не обязана перед тобой оправдываться. И вообще, я не собиралась идти с ними гулять, этого желал ты! – тычу указательным пальцем ему в грудь. – Взял бы и пошёл с ними один, зачем нужно было предлагать об этом мне? – кричу я.

Даниэль затыкается, закусывает нижнюю губу, осознавая, возможно, проносящуюся правдивость моих слов.

– Ответь, – смягчается он, – что явилось предпосылкой твоего раздражения?

– Есть причины! – сама не замечая того, я продолжаю отвечать на вопрос криком.

– Я же старался ради нас… – произносит с жалостью Даниэль.

– Старался ради нас? – пылаю от раздражения я. – Хвалил меня перед ними? Я что, сама за себя постоять не могу?

– Хвалить? – судорожно вздыхает он. – Я же говорил всю правду о тебе. Они же хорошие люди, и я понял, что им можно доверять.

– Ты не знаешь их! Поэтому не стоит строить себе планы на их счет! – восклицаю с ненавистью я, не ожидая такой реакции от себя.

– А ты значит знаешь? – машет он руками. – Так нельзя вести себя, Милана! – Вторая мама, ей-Богу. – Они же к нам по-доброму, а ты не проявила к ним никакого интереса, ещё и ушла посреди обеда…

Жгучее отвращение к словам Даниэля, Джексона, Беллы разливается во мне, отчего я уже не в силах сдержать себя.

– Так нельзя? – ору я с плевком. – Где это написано? Кто тебе сказал об этом?

Он делает думающее лицо и через секунду продолжает:

– Этикет.

– К черту, этикет. – Мои глаза дико бегают от гнева. – Я не буду говорить им в лицо, как мне нравится проводить с ними время, когда на самом деле это не так. – Я со взмахом убираю волосы назад. – Тебе ясно? – возмущенным голосом на повышенном тоне заключаю я.

Охваченный ужасом от прозвучавших слов, Даниэль разглядывает меня, озадачиваясь моим состоянием.

– Никогда не видел тебя такой нервной… Это на тебя так этот предприниматель влияет?

Я яростно смотрю на него и замолкаю, но внутри меня кипят эмоции, как вода в электрическом чайнике. Глубоко вздыхаю, уменьшив степень бешенства, будто выпустила пар на Даниэле. Он уменьшает дистанцию между нами, с опаской дотрагиваясь до моей руки, но я сбрасываю его ладони, как и все его попытки успокоить меня, произнося:

– Мне нужно побыть одной! Поговорим потом.

Пока он переваривает мои слова, я разворачиваюсь и улепетываю в обратную сторону.

– Куда ты? – кричит он вслед.

– Домой, – бросаю, не смотря на него, я.

Я бегу, сломя голову, желая оказаться дома в своём рабочем кабинете, и как можно быстрее записать свои мысли, которые требуют словесного выражения на бумаге.

Внутри меня происходит настоящее землетрясение, все переворачивается, затрудняется дыхание. Ну, зачем, зачем Джексон появился в моей жизни? Зачем все это? Он играет со мной, а я поверила в его искренность. Он хочет быть друзьями, не понимая, какого это…

«Ненавижу его, – кричу я про себя, как обезумевшая. – Ненавижу все то, что связывало нас. Ненавижу. Как мне это забыть? Что мне нужно сделать, чтобы вычеркнуть всё раз и навсегда? Я ненавижу его, но… но… отчаянно люблю».

Мой гнев превращается в жалкие слезы, хлынувшие соленым потоком по щекам. Такого эмоционального перепада настроения у меня не было с той поры, когда я жила в Сиэтле. Джексон, непредвиденно ворвавшись в новый этап моей жизни, в одно мгновение заставил меня вспомнить всё то, что я пыталась забыть эти убийственные, мучительные годы…

Глава 7

Сидя внутри электрички в метро, я произвольно склоняю голову на окошко и закрываю глаза, углубляясь в смысл записанных мною на диктофон проз в стихах, которые звучат в наушниках.

«Неужели я являюсь автором этих строк? Как задушевно, такая трогательная нежность…»

И в какое время я ушла на станцию меланхолии? Это вышло внезапно, но, не хотелось бы, чтобы меня посчитали шизофреником или чем-то вроде этого, но меня поистине вдохновляют именно такие чувства, чувства печали, грусти и тоски.

Хоть я и человек являющийся приверженцем девиза «Случайности не случайны», уже ни во что не верю и не хочу верить.

Предложение быть друзьями с Джексоном засело у меня в подсознании. Я не смогу быть ему другом. Это же невыносимо дружить с тем человеком, с которым у меня когда-то, в далеком прошлом, были отношения. Начинаю осознавать значение фразы, которую не раз слышала от несчастных влюбленных: «Любовь возможна после дружбы… Но дружбы после любви не существует».

«Вечер, когда мы припадали к губам друг друга является сном, а душа продолжает хранить чувственность того мгновения, счастливого мгновения».

В мое плечо кто-то несильно тычет пальцем. Открываю глаза и вижу перед собой маленькую девочку с темно-русыми, заплетенными на голове косичками, которые часто мне в детстве создавала мама.

– Мам, посмотри, посмотри… – распахивая глаза, лепечет с удивлением девочка лет пяти. – Это она… – произносит милым детским голосом.

Девочка держит в руках журнал, с боку которого, я отмечаю название и номер журнала, выпускаемым нашим агентством, на обложке которого запечатлена я. «Фотосессия в летних красочных платьях». Девочка искренне улыбается, смотря на меня большими глазами, словно видит принцессу или фею из сказок.

– Дочь, не показывай пальцем! – ругается мама девочки. – Извините, пожалуйста. Она у нас очень любопытная. – Точно такая же, как и я в детстве. – А вы случайно не фотомодель? – обозревает она меня взглядом. – Я видела Вас в новостях. Вы были на благотворительном вечере?

Меня довольно часто в последнее время узнают на улице, что не совсем меня радует. Я полностью согласна со словами Джексона: «Это не моё». Так и личной жизнью можно поплатиться. Все вокруг обсуждают тебя и знают о тебе всё до мелочей.

– Да это я, – слегка улыбаюсь я. – Все хорошо. Как тебя зовут?

– Мия, – смущается она, опуская глаза.

Не знаю особенность это во мне или нет, но я безмерно люблю детей. Эти маленькие ладошки, милый смех, детские объятия… Дети – цветы жизни.

– Какое чудесное имя, – осматривая ее пышное розовое платье, говорю мило я. – А меня – Милана.

– Ты красивая, Милана… – исходит с нежностью от Мии. Она смотрит то на журнал, то на меня, словно сравнивает.

– Оу… – Я улыбаюсь шире, отчего у меня раскрываются ямочки на щеках, как лепестки роз.

– Мия, не мешай прохожим! – наказывает ей мама. – Сиди на месте, а то упадешь.

– Ну, ма-а-м… – произносит она, проявляя свой характер.

– Она не мешает, все хорошо, – заверяю я.

По телу пробегает теплота от слов, сообщенных ребёнком. Все-таки в детях есть главная особенность, чего не всегда увидишь у взрослых, которые порой надевают на себя маску, чтобы не проявлять истинных эмоций, – искренность.

Я сажаю Мию к себе на колени, отчего она вдвойне радуется, сообщая, указывая пальчиком на журнал:

– Как тебя поместили сюда?

– Сделали фотографию, – быстро объясняю я, понимая, что на следующей станции мне нужно выходить.

– Я тоже хочу быть такой, как ты! – Я обвиваю свои руки вокруг ее маленького тела, отмечая запах детского шампуня, изливающийся от ее волос. Мия зажимает свои косички в кулак, продолжая глазеть на журнал.

– Обязательно будешь! – подчеркиваю с добротой я.

– А у тебя есть принц? – внезапно спрашивает девочка. И в один голос мы смеемся с ее мамой.

«Ух. Пожалуй, это самый сложный вопрос в моей жизни».

Я пожимаю плечами, не зная, что ответить этому прекрасному дитя.

– Значит, у тебя король? – не унимается она предлагать другие варианты.

Я безостановочно смеюсь. Эта девочка – клон меня в детстве. Крайнее любопытство в ней на высшем уровне.

27
{"b":"791957","o":1}