Осматриваю комнату на предмет вещей, которые я мог забыть, и, не находя их, обуваюсь и выхожу в коридор, переводя наш разговор с громкой связи на наушники.

В коридоре связь начинает прерываться, и твоё лицо на экране ненадолго замирает, мое, скорее всего, тоже. Мы болтаем с тобой, пока я иду до метро, не возвращаясь к нашим вечным ссорам.

Считаю, что это уже прогресс.

Может, это из-за того, что завтра я тебя увижу.

Может, из-за того, что ты не злишься на меня из-за Марка.

Марк ничего не значит.

В приподнятом настроении на работе решаю закрыть все важные задачи, скопившиеся за два дня больничного, чтобы не тянуть их на будущую неделю, и прихожу в себя только в девять вечера, когда уборщица просит меня выйти из кабинета, чтобы она могла помыть пол.

Жизнь разная, и сейчас она — ок.

Включаю «Жильца» и решаю написать об этом Марку. Это же ничего не значит?

«Не к добру он переехал, да?» — набираю сообщение.

Ответа не получаю, как и не получаю его на следующие мои 10 сообщений, которые я пишу по мере развития сюжета.

Но вижу галочки, сигнализирующие о том, что сообщения получены.

Охваченный фильмом, через час уже представляю из себя комок нервов, и резко вздрагиваю, и неосознанно матерюсь от тихого стука в дверь.

— Да ебанарот! — скидываю с себя оцепенение, когда тихий стук повторяется.

Сбрасываю одеяло и убираю ноут с колен. Встаю и тихими шагами подхожу к двери. Стою прижавшись к ней, в одних боксерах, и пытаюсь понять, мне послышалось и это просто игры моего воображения или там правда кто-то есть.

Третий негромкий стук с той стороны двери наводит меня на мысль, что стучавший все-таки реален.

Тихо поворачиваю замок и приоткрываю дверь, натыкаясь взглядом на пацана с веснушками.

— Да как ты здесь отказался среди ночи?! — взволнованно шепчу ему и смотрю не моргая, все ещё закрываясь дверью.

— Ты может пустишь меня, пока нас не спалили? — шипит мне в ответ Марк.

Отхожу от двери и запускаю парня в комнату.

— Ты как сюда попал? — повторяю свой вопрос громким шепотом.

— Через окно в коридоре, — вскидывает бровь Марк, как будто бы это само собой разумеющееся.

— Там же решётка, — меня начинает немного отпускать.

— Через другое крыло, там даже какой-то пристрой есть. Выглядит так, как будто там все после отбоя заходят, — объясняет мне гость прописные общажные истины. — А почему мы шепотом говорим?

— Я блять испугался, вот почему, — гневно шепчу я, — у меня там безумие Трелковского в самом разгаре, а тут стук этот блядский посреди ночи, я ж один в крыле живу.

— Ну да, если бы тут воткнул со страха — было бы некстати, — скалится и зло смеётся Марк.

— Какого хера вообще, а если б я спал?!

— Ты ж мне поминутный отчёт по фильму шлёшь, — фыркает парень, — я так и думал, что к середине фильма успею.

Марк проходит мимо меня в комнату и заваливается на разобранную постель в уличной одежде.

— Блять, ну Марк, ну не в джинсах же! — закатываю глаза и запоздало припоминаю, что мне бы тоже не помешало одеться. Первая волна паники прошла и теперь я понимаю, что стою перед пацаном почти голый, а он беззастенчиво меня разглядывает.

Надеваю домашние штаны и кидаю в Марка его чистой белой футболкой, которая уже переехала в мой шкаф, и выцветшими шортами. Пацан, вместо того чтоб пройти в ванную, переодевается передо мной, заставляя меня понервничать.

Преступно медленно расстёгивает ремень и молнию на джинсах, глядя на меня, после стягивает свою футболку через голову, отчего я инстинктивно задерживаю дыхание, и все так же неспеша надевает чистую одежду.

— Теперь можем смотреть?

— Можем, — все ещё пребываю в раздрае, но подсаживаюсь к Марку на кровать, стараясь не касаться его, и клацаю по клавиатуре.

Остаток фильма проводим в галлюцинациях Трелковского и в общем молчании.

— Надо будет получше узнать своих соседей, — первым подаю голос я и убираю ноут на пол.

Марк сидит опершись на спинку кровати, вытянув одну ногу и согнув в колене другую. Я сижу рядом по-турецки, снова закутавшись в одеяло.

— Это — малая жертва. Зато больше не сможешь свои уебищные ужасы смотреть, — смеётся Марк.

— Это точно, теперь только авторский кинематограф, — фыркаю я, — ты останешься? Или обратно через окно?

— А ты бы хотел, чтобы я остался? — даже не включая свет, — хватает фонаря за окном и ноута на полу — я вижу, как у Марка блестят глаза, а губы нервно подрагивают в ухмылке.

И вот у меня внутри наконец-то расцветает ощущение приближающегося пиздеца. Расцветает в полную силу то, что я так долго давил в зародыше и от чего отмахивался.

Ведь ожидание кажется тебе хуже последствий. Ожидание сводит с ума и постоянно даёт тебе шанс подумать лучше. Но ты не хочешь думать лучше. Ты просто хочешь принять, пусть и неверное решение, и как-то уже разбираться с более знакомой тебе ситуацией.

Есть такой тип людей, которые паникуют, только когда пиздец ещё не случился. Зато когда он случается — они знают, что делать. Так вот, они — это я.

Я молчу, а Марк приближается ко мне вплотную. Он касается моих губ своими, прикусывает нижнюю, и я совсем плыву, потому что рука пацана пробирается под одеяло и чуткие пальцы останавливаются у меня на талии. По голой коже электричеством бьет.

Я отвечаю на поцелуй. Прижимаюсь к Марку всем телом, обхватывая рукой за плечи, в то время как он дарит мне восхитительные поцелуи.

Когда наконец-то отстраняюсь от него, Марк с улыбкой проводит ладонью мне по щеке:

— Не нравится? — шёпотом спрашивает он, собравшись было что-то ещё съязвить.

— Не нравится, — шепчу я.

— Так не целуют, когда не нравится, так чего ты пиздишь? — все ещё улыбается пацан.

Пора признать, что Марк что-то все-таки значит.

Комментарий к Глава 16. Жизнь разная, и сейчас она - ок

Хочу напомнить, что вы читаете это по собственной воле 😉

Все материалы по теме и без неё я буду публиковать здесь: https://t.me/ne_ochen_ok

========== Глава 16,5. Ты - это то, как ты сопротивляешься и больше почти ничто ==========

Очень нравится. Нравится так, что крышу сносит.

Но, как говорится, есть нюанс…

— У меня кое-кто есть, — сдавленно говорю Марку, а сам только и думаю о чужой руке под моей футболкой. Думаю об этих пальцах, что касаются моей кожи. Думаю, что они не должны останавливаться.

Но они останавливаются, и Марк с усмешкой смотрит на меня.

Чувствую себя от этого ещё большим говном.

— Ага, и судя по тому, сколько времени ты со мной проводишь, этот кто-то — я.

Парень сидит рядом с располагающим, слегка ироничным лицом, все ещё не отстраняясь от меня.

— А ты не умеешь сдаваться, да? — я делаю глубокий вдох.

— Поверь мне, сдаваться я очень хорошо умею, — ухмыляется пацан, удерживающий меня в объятиях, но к его чести, надо сказать, не позволяющий себе большего.

— Я не могу, прости, — бог знает как, но я нахожу в себе силы возразить.

Марк смотрит мне в глаза не моргая, улыбаясь блядскими раскрасневшимися от поцелуя губами. Улыбается и бесит меня. Резко убирает руки от меня и вскидывает их вверх.

— Ну что ж, тогда давай трилогию досмотрим, — перегибается через меня, достаёт с пола ноут и ставит себе на колени.

Я недоуменно таращусь на него, не понимая, абсолютно не понимая этого пацана.

— Пиздец ты спокойный, — я тоже слегка отстраняюсь от него, сильнее закутываясь в одеяло.

— А ты что думал? Что я сейчас разорусь и уйду? — скалится Марк.

— Вообще-то, да, — честно отвечаю пацану, потому что я бы поступил именно так.

— Да щаз, посмотрим ещё, че у тебя там за чувак.

— У меня там серьезный чувак, мы завтра встречаемся, — хмыкаю в ответ на эту непосредственность.

— Жаль, хотел тебя после футбола домой позвать, — подмигивает мне Марк, не переставая нагло лыбиться. — Ладно, поставь чай лучше и давай уже смотреть.

Я действительно навожу 2 чая, а Марк находит «Отвращение» и запускает.