Но договорить ей не дали, перебив громким нервным смехом.

– Да ты сумасшедшая! – сквозь хохот, заключила Лена. – Возомнила себя какой-то ведьмой и теперь думаешь, что особенная? Думаешь, можно раздевать людей без их согласия и проводить какие-то стрёмные обряды?!

Аня, не ожидавшая такого неуважительного обращения, приоткрыла рот в безмолвном изумлении. В деревне её побаивались, некоторые даже желали смерти, потому что она была дочерью ведьмы и пошла по её стопам, но никто не позволял себе обращаться с ней таким образом. Она спасала людям жизни и редко брала за это плату.

– Лена, мой обряд помог тебе, – вновь попыталась убедить её Аня. – У тебя жар спал, голова болеть перестала. Я же права?

– Хочешь сказать, что ты настоящая ведьма, да? – Лена язвительно хихикнула.

– Я не ведьма! – слишком жёстко поправила та, но потом быстро взяла себя в руки. Мягко улыбнувшись, она заговорила тише: – Я травница. И я тебя вылечила.

Лена до боли сжала волосы в кулаках, шумно выдыхая. Она не могла поверить, что родные люди, отнесли её к какой-то деревенской сумасшедшей. Ладно дедушка и бабушка, но как только парни согласились на такую авантюру?! Класс. Теперь она находится в чужом доме, в компании травницы и пугающего длинноволосого мужика, на котором одежда была скорее украшением, чем, собственно, одеждой. А ещё эти рога. Он что, на Алиэкспрессе их заказал и теперь ходит так по улице и людей пугает? Неужели Аня и Анвар действительно верят во всю ту чушь, о которой говорят?

– В какой же я цирк попала, – хмуро заключила Лена.

Анвар ухмыльнулся, но как-то не по-доброму. Аня же нахмурилась и, старательно скрывая раздражение, проговорила:

– Вообще-то, это мой дом. И ты находишься у меня в гостях. Так что, пожалуйста, выбирай выражения. Если бы не я, то ты бы уже хладным трупом была.

– Позволь спросить, – издевательским тоном начала Лена, – если моя болезнь была настолько серьёзной, то как я так быстро исцелилась? А? Несостыковочка, тебе не кажется? Скажи ещё, что магия существует, а домовые под кроватью прячутся.

– Вообще-то в шкафу, – раздалось из того самого шкафа, и дверца приоткрылась. Наружу высунулась маленькая, серая, волосатая морда, до безобразия похожая на человеческое лицо.

– А это ещё кто? – вскрикнула Лена, садясь на кровати и испуганно натягивая одеяло чуть ли не до макушки.

– Я хозяин этого жилища, – важно ответило существо. Его губы были скрыты под длинными волосами, которые колыхались от дыхания и речи. – Без меня тут всё паутиной зарастёт да пылью покроется. Аннушка терпеть не может убираться.

– Дедушка, спрячься, пожалуйста! – взмолилась та, ощущая неимоверное желание шлёпнуть себя по лбу от абсурдности происходящего.

Дверца захлопнулась с громким стуком и недовольным сопением. Анвар с неимоверным интересом наблюдал за развитием событий, положив подбородок на согнутое колено. На его губах застыла хитрая улыбка, а глаза были сосредоточенно прищурены.

– Ань, может, вернём нашей гостье одежду? – предложил он.

Та немного растерянно посмотрела на него, а потом задумчиво кивнула.

– Да, наверное, – промямлила Аня.

– Что значит «наверное»? – Лена вновь начала вскипать. На последнем слове её голос смешно подскочил, и Анвар, не сдержавшись, фыркнул. Лена зыркнула на него так, будто пыталась прожечь в нём дыру, а потом перевела такой же злой взгляд на Аню и больше приказала, чем попросила: – Дайте мне полотенце влажное. Я хочу смыть эту дрянь с кожи.

– Нельзя пока трогать руны, нужно рассвета дождаться! – предупредила Аня, подняв руки в примирительном жесте. – Пожалуйста, не делай этого.

– Плевать я хотела на вашу шайку шарлатанов, – огрызнулась Лена и начала тереть ладонями предплечья, надеясь хоть так избавиться от противной краски.

– Я же сказала, что нельзя! – воскликнула Аня, рванув вперёд и перехватив её запястья.

Девушки замерли.

– Отпусти. Меня, – опасно отчеканила Лена.

– Нет, – Аня мотнула головой. – Если придётся, я тебя свяжу, но руны ты не смоешь. Только солнце взойдёт, проваливай на все четыре стороны. Больно надо мне с тобой возиться.

Повисла напряжённая тишина. Лена часто дышала, её ноздри раздувались от гнева, а всё лицо покрылось пунцовыми пятнами. Аня, наоборот, держалась холодно и уверенно. Её недовольство выражалось только в плотно поджатых губах. Она была непреклонна в своём решении, и Лена это прекрасно видела. Что ж, если дела настолько плохи, значит, придётся идти на компромисс.

– Хорошо, – Лена медленно кивнула, – я не буду стирать эти каракули, но на рассвете ты дашь мне влажное полотенце. Потом я уйду, и ты меня больше в жизни не увидишь. Идёт?

– Договорились, – твёрдо сказала Аня и тотчас отпустила её. Затем она встала с кровати и пошла к шкафу за её одеждой. Отдать должное чёрту, куртки он повесил на крючки с внешней стороны шкафа, рядом с облезлой шубой, доставшейся от Аниной матери, а спортивные штаны, свитер и футболку с носками сложил аккуратной стопкой на полке. Взяв всё, кроме свитера и курток, Аня с размаху бросила вещи на кровать, не удосужившись культурно передать их из рук в руки. Свёрнутые носки угодили Лене прямо в лоб. Она еле удержалась от едкого комментария, но осуждающим взглядом Аню всё же удостоила.

– И где мне прикажешь одеваться? Прямо перед ним? – Лена кивнула на Анвара. – Может, мне ещё и в полный рост встать, чтобы ему лучше видно было?

Аня умоляюще посмотрела на того, прошептав одними губами «пожалуйста», и чёрт с грустным вздохом поднялся со стула и отвернулся, принявшись разглядывать бордовые шторы. Пока Лена торопливо одевалась, Аня прошла к столу, взяла кружку и налила в неё ещё тёплый отвар, который приготовила перед обрядом. Дождавшись, когда Лена натянет последний носок и сядет обратно на кровать, Аня протянула ей наполненную почти до краёв кружку.

– Что это? – скептически поинтересовалась Лена.

– Отвар для укрепления здоровья, – просто пояснила Аня. – Пей.

– А вдруг там какие-нибудь вещества подмешаны? – не унималась Лена, однако кружку забрала и даже поднесла к губам.

– Леночка, – приторно позвал Анвар, поворачиваясь, – если бы мы хотели тебе зло причинить, то давно бы уже это сделали, – он хищно улыбнулся, оголив острые клыки. Лена внутренне поёжилась от того, как жутко это выглядело. Ей было искренне интересно, каким судьбами этот фрик оказался в деревне. Верить в то, что он на самом деле не человек, она отказывалась на корню. Ну не бывает же чертей! Не бы-ва-ет!

– Пей, – напомнила Аня, и Лена, выдохнув, будто собиралась тяпнуть дедушкиного самогона, осушила кружку большими глотками.

Вкус отвара оказался горьковатым, но приятным. Лена подумала, что, возможно, не отказалась бы от добавки, однако в следующее мгновение она почувствовала, как закружилась голова, а потом потемнело в глазах.

– Всё-таки подмешали… – еле ворочающимся языком выдавила она и на середине фразы завалилась набок, сразу проваливаясь в глубокий сон. Кружка выкатилась из ослабевших пальцев и упала на пол.

– Думаю, утром ей не стоит знать о том, что в этом доме живут чёрт-сладострастник и домовой, – устало проговорила Аня, подняла кружку и поставила её на стол. – Придётся притвориться, что мы совершенно обычные. Надо заставить Лену думать, что ей всё привиделось. Скажем, что у неё были галлюцинации из-за температуры.

Анвар задумчиво хмыкнул.

– Я могу вообще не появляться, – предложил он, – или спрятать рога под шапкой-ушанкой.

Аня представила, как смешно тот будет выглядеть – в восточной одежде и русской шапке, как у почтальона Печкина, – и прыснула со смеху. Анвар только развёл руками.

– Разве у тебя есть другие варианты, Ань?

Та пожала плечами и принялась укладывать Лену. Не нужно было заглядывать в будущее, чтобы знать наверняка, что у любого человека будет болеть шея и спина от длительного пребывания в такой неудобной позе, в которой заснула Лена. Потому Аня перевернула её на спину, подтянула на кровати выше к изголовью, укрыла одеялом, заботливо подоткнув его со всех сторон, и подложила взбитую подушку под голову. Невольно она засмотрелась на умиротворённое лицо Лены и поймала себя на мысли, что хочет пригладить растрёпанные чёрные волосы. Но как только рука потянулась осуществить желаемое, Аня тотчас одёрнула себя, развернулась на пятках и подошла к шкафу, зовя: