– Мари, пришла пора чуточку повысить планку наших с тобой занятий, – важно объявляю, встав посреди тренировочного зала.

– Ви‑и‑и‑и‑и‑и‑и! – пронеслось мимо нас тело, похожее на дриаду.

– Гра‑а‑а‑а‑а! – пролетело еще одно, поменьше и с рожками. Драконьими. Еще одна побочка, возникшая у Нии и Мии от небольшой передозировки как оказалось – ускоренный процесс драконизации. – Я злой и фтрафный драко‑о‑о‑он! – махал руками Ния.

– Спаси‑и‑ите‑е‑е‑е! – визжала дриада.

– Эй, «злой и страшный», – окликаю.

– А? – ко мне обернулись.

– Марш на улицу!

– Ага! – и, уже собираясь бежать к двери, остановился и посмотрел на нас: – Ароф, а что вы делаете?

– Учимся, все, не мешай, – отмахнулась Мария. – Арос, ну? – поторопила меня Мария, с наполненными нездоровым блеском глазами. Ну да, если я поднимаю подобную тему, быть чему‑то интересному.

– Ты научилась призывать силу огня – молодец. Научилась чувствовать эту энергию внутри себя, взаимодействовать с ней, но этого мало. Огонь, даже мой, это очень разрушительная сила, обуздать которую может только настоящий мастер. А чтобы это сделать, нужен контроль, контроль, и еще раз контроль. Способность провести тонкую манипуляцию – вот истинное искусство, – зажигаю в раскрытой руке женский силуэт.

– А как?

– Начнем с танцев.

– А? – удивленно хлопнула глазами Мария, Ния от неё не отставал. Дриада, которую мелкий преследовал уже давно, бочком‑бочком смылась из зала.

– Смотри… – пас свободной рукой, и под стенкой заиграли подготовленные музыкальные инструменты. В роли музыкантов выступали элементали огня.

Пас второй рукой, и женский силуэт спрыгнул с руки на пол. Мгновение, и словно вставая с поклона, силуэт сравнялся со мной в росте. Подхватив её под руку, я повел за собой. Мою руку окутала огненная лоза, и перекинулась на вторую.

Сам танец называется «поющий на ветру». Помню, как дома мне его показали ушастики. Эльфы знают толк в элегантности. Тонкая красота, плавные грациозные движения, толика агрессии, дабы впечатлить нас – драконов.

Пламя на руках сменило цвет, став синим, а женский силуэт стал в разы четче, обретая некую плотность и словно бы становясь твердым. Перехватив ладошку, силуэт вращается вокруг своей оси, огибает меня, и как будто бы «выскальзывает» из моей хватки, разрывая дистанцию. Сделав небольшой вплетенный в танец поклон зрителям, фигура вернулась ко мне.

Выгнув спину, она обогнула меня, как вода камень, провела кончиками пальцев по подбородку и, сделав полукруг, схватив за руку, тянет за собой. Отступая спиной вперед, она ведет меня за собой, затем плавный изящный разворот на сто восемьдесят градусов и возврат в центр площадки.

Вдруг музыка затихает, как и мы, а затем ритм резко меняется. Спокойно горящее пламя вспыхивает с новой силой, окрашивается в алый и становится яростным, неукротимым. Вместо спокойных мелодичных струнных нот, заиграли барабаны. Теперь балом правила резкость, агрессия и сила.

Моя адаптация танца с родины под человеческие реалии накладывала свой отпечаток. Стопа уже не едва касалась камня, а обрушивалась на него таранным ударом. Взмахи рук подобны взмахам крыльев. Разорвав дистанцию, я пошел напротив огненной фигуры по кругу. Быстро сокращая дистанцию, и разрывая её же.

Наверное, можно подумать, что это не танец, а бой, или ритуал, но нет. Всего лишь какая‑никакая адаптация нашего искусства. Закончилось представление, когда я сошелся с фигурой и, взяв ту за руку, подобно крыльям выбросили свободные в стороны. Следует короткий поклон Марии, как мой, так и моей «помощницы». Пламенная фигура истаяла прямо в поклоне.

– Хм… Поаплодируйте, что ли, – поправляю рубашку в полной тишине.

– Я вот так… точно не смогу, – прочистив горло, чуть осипшим тоном ответила Мария, тем не менее аплодируя.

– Так и не надо. Пока не надо. Твоя задача – отрешиться от мира, услышать музыку, и попытаться призвать силу, что бурлит внутри тебя. Но не выплескивать наружу. Её нужно удержать, придать форму, соединить с собой. Это не должны быть фантомные лапы дракона, это не фантомный доспех. Этот огонь – часть тебя, ты должна попытаться ощутить то, до чего он коснётся. Сознание при этом должно быть предельно рассеяно. Шаманы пользуются чем‑то похожим, но так, отдаленно. У них все‑таки своя тема.

– А разве мы уже не проходили что‑то похожее?

– Проходили, – киваю. – Но в том и дело. Это разные направления одного движения… если можно так сказать.

– М‑м‑м… Хорошо. Я попробую.

Став в сторонке, я с улыбкой наблюдал за тем, как Мари пыталась подобрать стиль. Рядом стоял Ния и только задумчиво чесал между рогами.

– Нет, Мари. Ты пытаешься именно танцевать.

– И? – на меня посмотрели с непониманием.

– Движения могут быть любыми, они нужны лишь затем, чтобы поймать ритм и как бы слиться с энергией. Слушай музыку, поддайся силе внутри тебя, пусть она тебя ведет.

– М‑м‑м…

– Давай помогу?

Пас рукой, и замолчавшие музыканты, начинают наигрывать более веселый мотив. Сложив руки на груди, смотрю на старания ученицы. Еще минут двадцать я измывался над девушкой. Напряжение смешанное со смущением можно было видеть невооруженным глазом.

А затем Мария неожиданно для себя заметила, как танцоров стало двое. Крайне нелепо, но от того ни на миг не переживая, рядом с ней танцевал Ния. Дрыгая руками и ногами, подпрыгивая в такт музыке, малой отрывался по полной программе, чем позабавил и меня и Марию.

Вскоре к нам присоединились другие дети. Заметив отсутствие Нии, те решили поискать друга, а тут ещё и музыка играет. Естественно, пришли сюда, естественно возмутились: «как так?! Танцуете, и без нас???» И, естественно, подключились к делу. Правдааааа…

– Стой! Стой, я сказал! – гаркнул я, бегая за одним из детей. Мия так увлеклась, что устроила спонтанный выброс и вместо ребенка я мог наблюдать бегающий на ножках факел, поджигающий всё, чего коснётся. Поймав хохочущую малую, беру её под мышку, а второй рукой гашу бьющую ключом энергию. Пара мгновений, и вместо огня могу лицезреть притихшую, но улыбающуюся девочку.

– Цыц! – опережаю малую, стоило ей открыть рот, и слегка щелкаю пальцем по крохотным рожкам. – Люми!

– А?

– Сходи с Мией до комнат, и помоги ей одеться, – ставлю на пол малую.

– Хорошо, Учитель. Идем, Мия, – взяв малую под руку, девочки побежали к комнатам.

Вернувшись к Марии, продолжаем занятия. Хотя… скорее баловство. Мелкие пищали и резвились, мелькая туда‑сюда, и если я к такому привычен, то вот Мария – нет.

На следующий день все повторяется. За тем исключением, что я озадачил малых, а Мария решила схитрить. Обрезала штаны, до состояния очень коротких шорт, на тело надела обрезанную майку, обувь вообще оставила у себя в комнате.

– И как это понимать? – вскидываю бровь.

– Ну, я же в одежде! – ответили мне с вызовом.

– Ладно, что уж, – отмахиваюсь. Драконьи проблемы, они такие.

Щёлкнув пальцами, возвращаю «музыкантов» на рабочее место.

– Начали.

Так, в занятиях проходит день, за ним второй, третий… Я, как обычно, не особо то считал дни, время для моей чешуйчатой морды воспринимается совершенно иначе. В какой‑то момент у Марии начало получаться. Вместо спонтанных «плевков», энергия потекла спокойней, размеренней.

В отличие от предыдущих уроков, когда она просто взывала к своей силе и заставляла ту собраться, допустим в руке, формируя тем самым какие‑нибудь чары, сейчас энергия фокусировалась внутри неё. Пробегая по магическим каналам, как по венам, эта сила приносила хозяйке многие положительные чувства, от теплоты, до легкого покалывания на кончиках пальцев.

Со стороны это смотрелось очень необычно. Девушка, слушая музыку, впадает в легкий транс и, перемещаясь по залу, оставляет за собой горящие но быстро затухающие следы. На открытых участках тела, нет‑нет, но пробивались короткие всполохи, что сигнализировало о том, как тяжело Марии держать силу в узде. В идеале такого быть не должно, но пусть учится.