Теперь стоит вернуться на тридцать два года назад, чтобы проследить с самого начала за жизненной линией знаменитой пиратки, приведшей ее к столь печальному итогу; для чего переместимся от Черного Континента под названием Африка (а именно там разворачивались основные события нашей истории) к берегам Туманного Альбиона под названием Англия, где на предгорье вблизи небольшой бухты расположился маленький портовый городишко Слатфилд, славящийся в те далекие времена не в меру раскрепощенными девицами, торгующими своей честью направо и налево. Собственно, за счет порочных наклонностей соотечественниц горожане и выживали, заполонив главную улочку, ведущую прямиком на пристань, многочисленными борделями, способными удовлетворить потребности любого изголодавшегося по женским ласкам моряка, будь то прыщавый юнга с трясущимися от страха коленями или бывалый морской волк, досконально разбирающийся в тонкостях дамской натуры и умеющий без труда заинтересовать приглянувшуюся красотку, щеголяющую перед ним в кружевном неглиже, показав той помимо толстого кошелька не менее толстый причиндал.

– Ну что, крошка, покатаешься на моем резвом жеребце верхом? – срывалось обычно с уст здоровяка, чьи руки украшали татуировки грудастых русалок, свесивших хвосты с якорей.

– Еще как покатаюсь, проказник ты этакий! – отвечала красотка, прикидывая в уме, сколько звонких монет перепадет хозяйке заведения, а также сколькими монетами хозяйка заведения соизволит с ней поделиться в конце рабочего дня. – И не только верхом. За отдельную плату я могу побаловать твоего жеребца, впустив его с черного входа.

– А меня, чем побалуете, мисс? – подключался к разговору застенчивый паренек, не в силах отвести взгляд от женского декольте, маячащего прямо перед глазами.

– Разумеется, парадным! – ухмылялась шаловливая плутовка, запуская руку внутрь его парусиновых штанов, замызганных чем-то жирным. – Потому что до черного ты еще не дорос, милый!

– Да ему и до парадного пока далеко, – начинал язвить здоровяк, хлопая приятеля по спине. – Зачем добро впустую переводить? Потренируйся лучше на козах. Ха-ха-ха!

– Так вы собираетесь уединяться? – спрашивала хозяйка заведения, отрываясь от книги учета.

– Да, собираемся.

– Втроем?

– Да, втроем.

– Это будет стоить вам на одну гинею больше. Плюс две гинеи за черный ход.

– Согласны. И про козу не забудьте.

– Серьезно?

– Шутка! Коз у нас и на корабле хватает. Обычно сразу двух в плавание берем.

– А откуда вы к нам прибыли?

– С Ямайки.

– Ого, почти полмира пересекли. Какие храбрецы.

– Ага, мы такие. Ничего не боимся. Ни шторма, ни урагана!

– Тогда идите и покажите этой бесстыднице, на что способны отважные мореплаватели.

– Уж покажем. Можете не волноваться. С живой с нее не слезем!

– Э нет! До такого доводить не следует. Она вам не какая-нибудь там темнокожая рабыня из колоний, кого можно после бурно проведенной ночи сбросить без зазрения совести в канаву и закидать землей.

– Ладно, постараемся обойтись с вашей девицей помягче. Только внутренности ей слегка пощекочем да бока малость намнем, а потом тут же уберемся восвояси.

– У вас есть час. Уложитесь?

– И пятнадцати минут хватит… На каждого…

– Молодцы! Славные ребята! Сразу видна морская закалка. К чему зря пыжиться, когда дело яйца выеденного не стоит. Вставил, вытащил и пошел со спокойной душой на все четыре стороны.

– Верно говорите. По-другому с женщинами нельзя. Иначе они влюбиться могут.

И подобных молодцов, страшащихся высоких чувств, бордели Слатфилда принимали по сотне в день. Причем ни разу не случалось, чтобы кому-то отказали. Будь ты хоть заросшей обезьяной, прожившей на необитаемом острове несколько лет подряд в компании с одними лишь попугаями, для тебя все равно находилась более-менее подходящая спутница на ночь, которая за деньги была способна продемонстрировать настоящую искренность в отношениях. А даже если наплыв посетителей увеличивался, девицы начинали работать в две смены, тем самым доводя себя до изнеможения, но одновременно получая за свой нелегкий труд высокую по тем временам плату, исчисляющуюся десятками гиней. Не сложно догадаться, какую плату при этом получали хозяйки заведений, под завязку набивая сундуки монетами, рекой текущими в город со всех концов света, включая Индию и Китай – самые далекие от цивилизации страны, окутанные массой загадочных тайн.

Конечно же, не обходилось и без эксцессов, происходящих в начале каждого месяца, когда к пристани пришвартовывалось сторожевое военное судно для пополнения запасов провианта и пресной воды. Во-первых, на нем всегда привозили парочку преступников, по ком давно плакала виселица. А во-вторых, после свершения акта правосудия, устраиваемого на центральной площади под протяжные женские завывания и задорные мужские вопли, доносящиеся из ближайших домов терпимости, корабельный священник имел привычку читать собравшемуся люду проповеди на тему праведного образа жизни, не подразумевающего под собой внебрачные половые связи. По понятным причинам солдаты, разодетые в ярко-красные мундиры, тотчас разбегались по борделям исключительно с целью вытащить на свет божий аморальных крикунов, неминуемо подрывающих церковные устои, и вскоре приволакивали к виселице группу особо горластых недоумков, которых неизменно ждала нехитрая экзекуция в виде порки плетьми по спине.

– Ну что, все понял? – спрашивал молоденький офицер очередного бедолагу, с трудом выдержавшего двадцатый удар.

– Да, все! – отвечал тот, напрочь позабыв о дивной красотке, четвертью часом ранее стоящей перед ним на четвереньках, поскольку вместо ее пухлых ягодиц, облаченных в белоснежные панталончики, он обрел замечательную возможность лицезреть болтающегося бородатого висельника, у кого на правом запястье было выбито клеймо в виде буквы "П", что означало его принадлежность к "береговому братству" пиратов, орудующему на просторах Карибского моря.

– Хорошо, достаточно! Ведите следующего! А этого бросьте для профилактики в карцер! Пусть посидит в нем до завтрашнего утра. Глядишь, ума немного наберется.

– Спасибо, сэр! – направляясь к темнице в окружении четырех солдат, выкрикивал радостный бедолага, понимая, что еще легко отделался. – Обещаю, больше такого не повторится!

– Я тоже на это рассчитываю. Ведь во второй раз мне придется вздернуть тебя рядом с врагами короля, набравшимися наглости чинить разбой в колониях Нового Света.

– Второго раза не будет! Через неделю мы снимаемся с якоря и отправляемся в Африку за живым товаром.

– Решили заняться торговлей рабами?

– Так точно, сэр! Капитан говорит, что на них уже многие озолотились.

– Надеюсь, патент у вас имеется?

– Разумеется!

– Смотрите, к пиратам в лапы не угодите, а то сами живым товаром станете. Ха-ха-ха!

Буквально через месяц после отбытия бедолаги в дальнее плавание, закончившееся крушением его корабля вблизи скалистых берегов острова Исла де Ла Гомера, лежащего примерно в ста шестидесяти милях от Марокко, у местного егеря, занимающегося защитой охотничьих угодий высокомерного эсквайра Коллума Таббса по прозвищу "Горлица", данному ему из-за неестественно вытянутой шеи, родился пятый по счету ребенок. Поскольку это была первая девочка в семье, новоиспеченный папаша просто сиял от счастья и, посетив комнату, где проходили роды, дал супруге зарок ни при каких обстоятельствах не сдавать ее в бордель, когда она достигнет совершеннолетия.

– Полностью с тобой согласна, дорогой, – ответила измученная роженица, облизывая пересохшие губы. – Нам надо во что бы то ни стало выдать малышку замуж за достойного мужчину, и начинать поиски претендентов лучше прямо сейчас, пока их всех не разобрали.

– Логично, – закивал головой егерь. – Мне же тоже тебя посватали сразу после твоего рождения.

– Помню-помню, отец рассказывал.

– Ты ей уже придумала имя?

– Да, придумала.