Еще немного, и его исповедь изменит мою жизнь навсегда. Я боюсь неизведанного – да, моя жизнь неидеальна, но в ней есть и счастливые моменты.

Качели останавливаются, и я ему улыбаюсь, он грозно смотрит на меня, показывая всем своим видом недовольство, что я не слушала его.

– Хочешь прокатиться?

– Нет, я боюсь высоты, – отвечает он, прижимая книги к себе еще ближе, ища в них защиту.

Я удивлена, что он так просто говорит о своих слабостях, не стесняясь их, пожалуй, он мне очень нравится, и я хотела бы его узнать поближе.

– Да ладно, я тебя тихо покатаю, и в детстве «не летал к звездам»?

Он молчит, не отвечая на мой вопрос, я подхожу к нему, беру его книги из рук и аккуратно кладу на лавочку рядом.

– Садись давай, я тихонько.

Он неуверенно усаживается на качелях, в глазах испуг, но ведь со страхом нужно бороться.

– Скажи, когда тебя остановить, и я сразу остановлю качели.

Он мне кивает, лицо белее снега, пора приступать, думаю я, а то беднягу инфаркт стукнет, и начинаю раскачивать качели, выше – к небу и звездам.

Я вижу в его глазах испуг, но потом он сменяется улыбкой на лице. Его рыжие волосы летают вместе с ветром, и я слышу, как он смеется. Я понимаю: он переборол свой детский страх и ему хорошо.

– Спасибо, – говорит он мне, когда качели остановились и он оказался рядом.

– Это всего лишь качели, – пожимаю я плечами. – Мне пора.

– Ты меня не выслушала? – говорит он, усаживаясь рядом.

– Зачем? Ты видел достаточно сегодня? Не нужно лишних вопросов: хочешь помочь, просто помоги.

Я разворачиваюсь и плетусь домой.

Когда я была маленькой, меня учили никогда не бояться страха, а просто смотреть ему в глаза: когда ты не боишься, и страх рассеивается, и наступает успокоение. Страх делает тебя сильнее, когда ты с ним справляешься, но как я ни старалась, страх жил всегда со мной, я боялась всего: что-то неправильно сказать или сделать, чтобы не быть непонятой. Страх тебя делает сильнее, если ты его победил.

Возле подъезда меня ждала Наташка, она сидела, понурив голову, и болтала ногами.

Увидев меня, она подбежала ко мне и обняла.

– Ты как? Я тебя везде искала, – спросила тревожно она.

– Почему ты бросила меня? – Обида переполняла меня: я ей верила, думала, она всегда рядом, а она, просто испугавшись, убежала.

– Ты все неправильно поняла, я побежала за помощью. Когда вернулась, вас там никого уже не было. Что случилось?

Я не хотела ей ничего рассказывать, я смотрела и не верила ни единому ее слову!

– Я так переживала за тебя! – поднимая на меня виноватые глаза.

Мне так хотелось верить ей: если это правда и она меня бросила, я останусь совсем одна.

– Я устала, хочу побыть одна, позже увидимся.

Я развернулась и ушла, не дав ей ответить: слишком много всего случилось сегодня.

Домой не хотелось, зная, что мама начнет задавать вопросы, но, придя, увидела, что она спит: опять была у друзей, опять пила. Я ее укрыла одеялом, пошла к себе в свою комнату и легла на кровать. Здесь все так знакомо: вот стоят на полках мои книги, мои мягкие игрушки смотрят на меня, как будто насмехаясь, что детство закончилось и вот она, взрослая жизнь, но в этой жизни я совсем одна и никому не нужна. Мне хочется закрыть глаза и все забыть.

Я стою одна в поле из ромашек, здесь было очень красиво, поле покрывали белые цветы, они словно переплетались воедино с голубым небом. Я наслаждалась природой, но над небом нависли черные тучи, они опускались все ниже и ниже, подул сильный ветер, раздувая мои волосы, темнота обступила меня. Казалось, еще минута – и небо меня придавит к земле. Я поднимаю глаза и вижу вдалеке поляны Игоря, я бегу к нему, тяну руки, прошу помочь, кричу, что мне страшно, но он только отдаляется от меня и зловеще улыбается. Я поворачиваю голову и вижу Рыжего, он идет ко мне навстречу, жестикулируя руками, что-то говоря мне, но ветер уносит его слова, и я ничего не слышу.

– Убегай, он тебе не поможет, он тебя погубит, беги, – доносятся его слова сквозь ветер. Я смотрю на него и понимаю, что это не Рыжий, я пытаюсь бежать, но не могу сдвинуться с места, я поворачиваюсь к Игорю: он совсем далеко, еще минута – и он исчезает. Раздался гром, и я открыла глаза, покрывшись потом, язык прилип к небу, в голове одна мысль: пить.

На часах время – три часа ночи, встав с кровати, пытаюсь отдышаться, плетусь на кухню за водой, первый глоток отдается болью в горле и мыслью, что я жива, это все лишь страшный кошмар. Вернувшись в кровать, пытаюсь заснуть, в окно светит огромная луна, как шар, такое ощущение, что она сейчас нас проглотит, а может, это и к лучшему, думаю и закрываю глаза вновь.

У меня проблема, я не готова идти в школу, всем улыбаться и показывать, что у тебя все хорошо. А если встречу его, зная, что он не успокоится?

Я лежу в своей комнате, на часах семь утра. Мама заглядывает в комнату.

– Вставай, опоздаешь! – говорит она.

– Я не пойду, у меня живот болит, – придумываю я на ходу.

Она подходит, не задавая вопросов, накрывает меня одеялом и выскальзывает из комнаты.

Я слышу, как она включила воду в ванной, собираясь на работу. Я скоро останусь одна со своими мыслями, мне нужен план против него, нет сил больше бегать. Время на часах тихо тикает, я лежу и смирно жду, когда она уйдет. Захлопывается дверь в прихожей, и становится тихо, я встаю с кровати.

На улице уже по-летнему светит солнце, пробиваясь в мое окно. Я прохожу на кухню, ставлю чайник, жду, когда он засвистит. От моих мыслей меня отвлекает звонок в дверь. «Кого еще там принесло?» – думаю я. Гляжу в глазок, у порога стоит Наташка, переминаясь с ноги на ногу, я так и не успела подумать над ее поступком и не знаю, как с ней себя вести, все же открываю дверь.

– Впустишь? – грустно говорит она.

– Заходи, – говорю я, впуская ее, и иду на свист чайника. Он надрывается и даже подпрыгивает на плитке.

– Кофе будешь? Почему не в школе?

– Решила ко второму пойти, я подумала, что ты сегодня не пойдешь! Мне нужно с тобой поговорить. Всю ночь думала об этом!

Мы проходим на кухню, она у нас не большая, но очень уютная, часы с кукушкой тикают над столом, нарушая момент. В нашем доме много разных часов, будильников, дед был часовщиком, и тикающее наследство досталось нам. В детстве я всегда любила наблюдать за ним, как он их реанимировал и их стрелки снова начинали идти, я всегда называла его Айболитом часов, они все тикали наперебой, создавая какую-то свою неуловимую музыку.

Она садится за стол, по нему бегают утренние солнечные зайчики, словно хотят разрядить обстановку, я ловлю один и улыбаюсь. Ставлю кружки на стол и вдыхаю запах кофе, аромат витает по всей кухне, чем поднимает мне настроение. Мне кажется, я знаю, что она хочет мне сказать, но пытаюсь оттянуть момент, мне хочется радоваться простым и понятным вещам, как солнце в окне и кружка кофе по утрам.

Пауза затягивается, она подбирает правильные слова, чтобы не ошибиться. Выглядит она не очень: темные круги под глазами, растрепанные грязные волосы, которые собраны в хвост.

– Когда я вчера увидела, что они тебя зажали в углу, я жутко перепугалась. Да, ты права: я убежала, прости!

Я не знаю, что сказать, я смотрю на нее, все наше детство и дружба перед глазами: как она могла? Комок вырос в груди, и мне нечем дышать, она единственная, кому я доверяла, а теперь я осталась точно одна.

– Уходи, мне надо подумать. – Я не хочу при ней показывать свою слабость, она и так знает, как мне дорога!

– Прости, – шепчет она и пятится на выход.

Я закрываю дверь, дав волю чувствам, слезы катятся у меня по щекам. Я не могу простить ее сейчас, мне нужно время.

Под балконом кто-то орет как ненормальный, что за день, думаю я, и выглядываю в окно. Там стоит Рыжий и улыбается в тридцать два зуба, сегодня он не один, с ним его железный конь. Он уверенно облокотился на него, в зубах у него соломинка, он ее перекатывает из стороны в сторону, чем вызывает улыбку.