– Премного благодарен, – пробормотал Алексей, – Что-то мне не комфортно в твоем мире. Я не знаю, как я сюда попал, но был бы очень благодарен, если бы ты помог выбраться обратно.

– Обратно? Ты меня плохо слушал. Ты сейчас находишься в транзитном кластере, а значит, попал сюда случайно, мимоходом. Как на полустанок перед приездом на большую станцию. Твоя судьба – двигаться дальше, и тут я тебе ничем помочь не могу.

– Но как такое может быть? Почему я? И куда мне надо двигаться?

– Потому что ты получил вызов. Это метка такая. Не знаю как она выглядит. Один из пришельцев говорил о геометрической фигуре… А куда тебе предстоит двигаться – не скажу даже я. Не знаю. Ах, да! Совсем забыл… Нарушение гармонии мира приводит к ответной реакции, направленной на ее исправление. Она выражается в появлении некой силы, которая будет стараться ликвидировать прорыв между измерениями.

– Это как? Заштопает что ли?

– Заштопает? Термин мне не понятен… Наиболее разумным в данной ситуации была бы ликвидация не последствий прорыва, а провоцирующего фактора, который этот прорыв порождает.

– Фактор? Какой такой фактор… Постой, ты имеешь в виду меня?!

– Безусловно. Поэтому и считаю своим долгом предупредить.

– А…

– К сожалению, наше время истекло. Твой поезд уже отправляется…

На мгновение все окутала мгла, свет померк на долю секунды, а когда зрение вернулось в норму, пространство перед лицом было залито мягким белым светом, но взгляд упирался в мутный пластик колпака, плотно закрывавшего обзор. Алексей поначалу даже не понял – стоит он или лежит. Ограниченное пространство, которое он сразу почувствовал, как только попытался двигаться, ограниченное зрение – все это больше склоняло к панике, а не к попыткам разобраться где верх, а где низ. Дернувшись еще пару раз, он убедился, что движения в полной мере невозможны.

«Что имеем, – Алексей успокоился и попытался собраться с мыслями, – заперт в каком-то ящике. Может быть похоронен?» От такой мысли ему стало очень не по себе. «Стоп, я все-таки стою, а стоя не хоронят. Это, во-первых. А, во-вторых, причем здесь эта совершенно дурацкая подсветка, которая освещает только меня самого?»

– Система загружена, уровень энергии в норме, – пискнул чей-то тонкий голосочек.

– Кто здесь? – автоматически вылетело у Алексея, быстрее, чем он подумал, что сказать.

– Выполняю тестирование шарнирно-узловых соединений? – как ни в чем не бывало продолжал голосок.

– Кто говорит? – еще громче и увереннее произнес Алексей. Ему не нравилось, что его так нагло игнорировали. Руками он пошевелить не мог, а место, в котором он находился, внушало опасения. Да и пластик, закрывающий лицо, мог препятствовать притоку воздуха, а, значит, если не предпринять никаких действий, то в скором времени такое состояние может привести к удушью.

В тот же момент руки-ноги его задергались, туловище выполнило пол оборота влево-вправо, со всеми суставами стало происходить что-то похожее и даже глаза выполнили круговые движения в одну и другую сторону. Алексей дергался, как марионетка, которую тянут за веревочки, а самое главное – никак не мог этому воспрепятствовать. К счастью, эта экзекуция продолжалась недолго.

– В норме. Биологическая субстанция отсутствует. Следует выполнить процедуру приобретения биоформы.

С этими словами пластик, заслоняющий зрение, откинулся в сторону, как оказалось, вместе c прижимающей его тело панелью. Ситуация от этого не стала лучше. За пластиком оказалась кромешная тьма. Подсвечивалось мягким светом единственное место – тот саркофаг, в котором Алексей очнулся. Единственной выгодой его нового положения было то, что свобода движений не была ничем стеснена. Как только он это осознал, из темноты стали проступать очертания предметов, подсвеченные зеленоватым светом.

– Активация ночного зрения. Тест пройден?

– В норме, – опять на автомате ответил Алексей, рассматривая проявившееся из темноты помещение.

Помещение вроде бы и было большим, но обилие разбитой мебели в виде перевернутых разломанных кресел, ящиков, тумбочек и шкафчиков создавали впечатление свалки и существенно скрадывали общий объем.

Слой вековой пыли свидетельствовал, что все, что здесь произошло, случилось неимоверно далеко в прошлом.

– Активация переходит в автоматический режим.

– Да кто говорит-то? – уже выкрикнул Алексей, пытаясь разглядеть хоть кого-нибудь в помещении, где он находился.

– Говорит встроенная система контроля живучести и настройки параметров. Некорректные вопросы игнорируются. Система прекращает функционирование после полной адаптации индивидуума и выполнения им задания.

– Какого еще задания? – опешил Алексей. – Я ни на что не подписывался. Это какая-то ошибка.

– Информация об ошибке отсутствует.

– Прекрасно. А информация о задании присутствует?

– Прибыть на сигнал о помощи в соответствующие координаты пространства. Модуль геолокации активирован. Координаты установлены, как конечная точка следования.

– А сейчас я где?

– В начальной точке маршрута.

– Место, что за место это такое?

– Информация отсутствует.

– Еще лучше. Как отсюда выбраться, а то я этой задохнусь в этой пыли… Ага, вот и маршрут нарисовался! – через комнату пролегла светлая пунктирная линия, упирающаяся в другой конец комнаты.

Пролегла она довольно неудобно – через разбитую мебель, через матовый пульт с двумя рядами кнопочек и огромным экраном. «Кстати целым», – отметил про себя Алексей. Но смысл в указующей дорожке был – конечная точка пути упиралась в неприметную дверь с огромным вентилем запорного механизма.

Круглое колесо сразу не пожелало поддаваться, и Алексей приложил немалые усилия, чтобы стронуть его с места. После пятиминутной возни оно досадливо скрипнуло, а потом неожиданно стало крутиться тихо и без особых усилий. Наконец оно коротко стукнуло, предупреждая, что хода больше нет, и толстая металлическая дверь подалась, медленно распахиваясь внутрь помещения.

В образовавшуюся щель была видная черная слежавшаяся земля, заполнившая весь дверной проем. Переплетенная корнями она не вывалилась из проема, оставшись стоять черной могильной плитой, перегораживая путь на волю. «Ну а ты чего хотел, – поморщился Алексей, – Судя по слою пыли на мебели, сверху этого сооружения появился уже не один культурный слой… Если оно вообще не было сделано под землей.»

Он хотел уже заняться поисками подходящего предмета типа «лопата» из поломанного интерьера, как его внимание привлекли тихие голоса со стороны дверного проема. Говорили явно снаружи, стараясь докопаться до входа в помещение, где сейчас находился Алексей.

Парень приложил ухо к земляной стене и прислушался. Два голоса чуть слышно переговаривались за толщей земли, там, где, скорее всего был выход на поверхность.

– Погоди копать, – настаивал один, тонкий нервный голос с проскакивающими визгливыми нотками, – Ты слышал? Нет, ты же не мог не слышать?

– Чаго? – ответил ровный басовитый голос в спокойном тоне.

– Как чего, он еще спрашивает чего! Скрып! Ты слышал скрып, а потом что-то звякнуло, будто железный засов кто дернул и по скобе вдарил?

– М-м-м, тебе почудилось поди. Слухай совет, перестань придумывать ходячих мертвецов и пужать ими других. Проживешь дольше, ха-ха.

– Ага, посмотрю, как ты дольше проживешь, кады с таким повстречаешься. Твое счастье, что святые угодники тя миловали.

– А ты меня не пужай. Не на-а-до. Не из таких. Я нечисть голыми руками рвал, когда у его светлости в ополчении служил.

– Рвал он… Когти, небось, рвал от повара, когда на кухне крал чего, в это я поверю. Копай давай, неча тут зубы забалтывать.

– А я что делаю? Ты уверен, что место то самое? Я тут вона скока земли наворочал, а ни гу-гу…

– Дык глыбоко, – оправдывался тонкий голос. – Старик-то мой, пока из памяти совсем не выжил, приметы верные дал. Сам собирался сходить, да вишь как оно вышло…