Конечно, наглого героя поддержал народ. Ведь пока принцессу искали, Правитель, с дуру, пообещал полцарства за её спасение. А когда спаситель нашёлся и привёл наследницу домой, он утаил о своих словах, брошенных в запале. Получается, Дракон стал не только героем, но и обладателем половины королевства. И дабы избежать смуты, король отдал малую часть своих земель герою и свою кровь, за всё золото, что привёз ему Дракон.

Крылатый просто купил у короля его внучку. Но Златовласке это было неважно. Она любила его, он – её. Он вернулся за ней. Отдал все свои богатства за неё. Так на престол взошла златовласая принцесса – СальярИ и золотоволосый Дракон, что взял себе имя Драко… – закончила Лай свою историю, заставляя нас онеметь от развязки.

– Постой!! – вдруг подскочил, молчавший до этого, Густав. – Драко?? Ты сейчас серьёзно?

Мы все посмотрели на русоволосого, что, кажется, пребывал в полном шоке, так же, как и все Сальярийцы. Но его вопросы прояснили его поведение, заинтриговав и нас.

– Драко? Правитель, что дал своему государству название «Сальярис»? Лай, объясни – я чего-то не понимаю или ты темнишь?!

– Ну, да. Он назвал своё приобретённое государство именем любимой жены – «Сальярия». И после, его потомки стали носить название королевства как фамилию. Он же Дракон, а не родовитый Аристократ был… – невинно пожала плечами наследница престола.

– Лай?! – теперь уже всполошились остальные Салы, что подскакивали с мест и закидывали Старосту вопросами.

– Стоп-стоп-стоп!! – громко крикнула Лай, вжимаясь в каменную спинку трона. – По порядку. Да, легенда верна, но лишь наполовину. И её придумала моя пра-пра – фиг знает сколько «пра», бабушка, чтобы защитить Дракона от ищеек и рыцарей, что помчались её вызволять. Конечно, истории придали романтическую окраску и вписали в летописи. Правда же известна только королевской семье и потомкам Драко Сальяриса. Да, в крови Правителей Сальярии течёт кровь волшебных существ – Драконов – одних из основателей Стихийной магии. И я даже могу это доказать. Но суть-то в другом! Дракон был тем разумным существом, что, полюбив человека, отказался от самого дорогого – от своих крыльев, что уносили его высоко в небо. Его и его любимую.

– А что, Дракон больше никогда не смог летать? – вдруг спросила расстроенная Сноу, и Цербер ответил на её вопрос.

– Много лет после обретения ног Драко пытался полететь, но ему это не удавалось. Оборот в Дракона не получался. Толи сил было мало, то ли Луна так надсмехалась над своим сыном, что просил у неё возможность быть рядом с любимой. Но известно одно – в ночь, когда его любимая королева родила ему близнецов, Драко смог обернуться Драконом, на зов родной крови. В его сыновьях текла та сила, та магия, что передалась от отца.

– А сколько у них было детей? – вдруг спросила Тамара.

– По летописям, что я откопала, у них было двое детей, четверо внуков, что разъехались по всему миру в своё время, три правнука и четыре праправнука. И только в одном пробудилась кровь Дракона.

– Кровь Дракона? – теперь уже интересовался Сангр.

– У их детей были золотые волосы, в прямом смысле этого слова. Глаза были ядовито-зелёными с коричневыми вкраплениями, как у принцессы и Драко вместе. Они обладали Стихией воды, как Дракон, и имели предрасположенность к изготовлению артефактов, как у Сальярии. И только у сильных потомков проявлялись эти черты. Но браки разбавляли кровь – магия людей постепенно брала верх. В итоге только в одном из четырех праправнуков пробудилась кровь Дракона – в Эолзере Сальярис, что был зеленоглазым золотоволосым блондином, со Стихией воды и даром Артефактора. И именно его Дракон катал на своей спине на склоне лет, показывая мир с высоты полёта, когда тот был совсем ребёнком.

– ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! – разнеслось в унисон над столом.

– Но это так. Мне эту историю семьи рассказывал мой прадед – король Эолзер, когда мне было около… пяти лет. А после… – Лай замялась и вмиг погрустнела, – …а после он умер, и через три года нас поглотила война с АйнКрадом.

– Получается ты… – Сноу смотрела в ядовито-зелёные глаза Цербера, – …потомок настоящего Дракона?!

– Чуть-чуть! – отозвалась Правительница юга и показала на пальчиках маленькое пространство между большим и указательным пальцем.

– А доказать можешь? – недоверчиво спросил Деггер.

– Могу…

– И как же? – уточнила сестра.

– В Дракона, конечно, не перекинусь – не ждите! Пыталась, но всё впустую! – усмехнулась Правительница Сальярии. – Но всегда есть волосы. Волосы истинного наследника престола невозможно отрезать, потому что они золотые. И именно они являются тем самым уникальным декоктом, что усиливает любое зелье. Стабилизирует артефакты. Да и голову защищает от удара мечом, как ни крути, а они и правда золотые из-за проклятия.

– Какого проклятья? – тут же вопросила Террария, уцепившись за слова карательницы.

– А, потом как-нибудь расскажу… – отмахнулась от сестры Лай, явно не желая углубляться и рассказывать что-то ещё про свою родословную. И так много наговорила. Переварить бы теперь!

– Но ты шатенка?!! – воскликнула Мара.

– И ты носишь каре! – добавила уточнение Сноу. – А раньше носила длинную косу.

– Так раньше на мои волосы никто и не покушался! И моя стрижка – это дело рук нашей любимой мисс Грин. Она меня зачарованными ножницами остригла, когда я была… скажем так… навеселе. На сильном таком «веселе»! Потому что до сих пор не могу вспомнить тот злосчастный день, когда дала своё согласие на "обрезание", и она меня самозабвенно оболванила, – смеялась карательница и не всерьёз злилась на свою подругу.

– Зачарованная сталь? – вопросил уже Кейн, приподнимая одну бровь.

– Это та сталь, что режет любой волос и заставляет его оставаться таким, пока хозяин не пожелает вновь изменить причёску… или отрастить их, – пояснила здоровяку Староста и столкнулась со мной взглядом.

Наверно, в моих глазах промелькнуло что-то, раз Лай быстро отвернулась и добавила:

– Одним словом, влетело мне за остригание косы знатно. И влетело бы ещё больше, если бы я свой хвост у Деби в мусорке не нашла. Ведь волосы можно не только переплавить и превратить в монету, но и вплести в артефакты – увеличивая их силу.

– Но ты – шатенка? И была такой с первого курса! – настаивал на своём Марко.

– И? Они золотыми становятся, когда я… хотя неважно! Нечего вам такие подробности моей жизни знать! Золотыми они окончательно станут после коронации, как у Динара. Чего я надеюсь избежать! А сейчас они зачарованы, для сохранности.

– Почему избежать? – снова обозначила себя и своё любопытство сестра.

– Потому что издавна престол Сальярии занимает не первенец, а сильнейший в семье. Единственный, кто занял престол не по силе и не по праву "первенства" – Эолзер Сальярис. Он был четвертым ребёнком в семье, но взошёл на трон, минуя братьев, благодаря заслугам перед страной. А если следовать установленной издавна традиции… Я – Сильнейшая в семье и Истинный Правитель Юга, что всячески отлынивает от своих прямых обязанностей, скидывая их на братьев, – пояснила ленивая Правительница.

– Но почему ты тогда здесь, а не на престоле? – теперь уже интересовался Густав, выведывая для меня информацию.

– Потому что трон мне не укакался. Ты хоть представляешь сколько там работы? Я вот прекрасно осведомлена о расписании брата. Так что, нет, спасибо. Я слишком взрывоопасна и прямолинейна. Посади меня на трон, и в первый же месяц полетят головы. Лично передушу всех лицемеров и толстосумов, что окружают Правителя и за его спиной, творя беспредел. Я лучше в Академии Цербером ещё побуду. Студентов промуштрую, над начальством с карателями поиздеваюсь, прежде чем окунусь в то болото с головой, – смотря в потолок, делилась планами наша злюка.

– А что стало с Драконом? И где он сейчас? – вопросила Ирига, ставя локти на обеденный стол и выдёргивая Старосту из задумчивости.

– Драконы – не бессмертные, хоть и живут гораздо дольше магов. Умер, обратившись в статую, лет триста назад. Только из-за детей и своих внуков сразу не последовал за грань, за своей любимой Сальярией. И сейчас там же, где и раньше – в своей пещере.