Она кивнула. И с небосвода на них снова посмотрела луна.

– Ты волшебник?

– Ну что ты, я просто умею считывать настроение, для меня это как видеть картину или книгу.

Парочка снова устроилась на поваленном дереве, только уже близко, касаясь друг друга. Она положила голову ему на плечо, он – руку на её талию. И слова, вылетающие из губ, не требовали понимания, им просто было хорошо рядом.

***

Щенок вытянул передние лапы, положил на них прозрачную голову и приоткрыл слегка пасть, позволяя потокам энергии, попадать внутрь него беспрепятственно. Тело его снова выросло и очертания расплывались, напоминая, то лужу, то облако, то собираясь обратно в щенка. Нет уже пса. Взрослого пса.

Обоняние вновь уловило нотки знакомого запаха.

Не может быть…

Всполохи энергии закружились, превращая лесного обитателя в воронку, воронку, впитывающую каждую частицу света.

***

– Пиртос…

– Ролика…

Парочка обнялась. Пиртос не спеша встал, словно боялся привлечь внимание, и вытянул одну руку вперёд, другой поддерживая Ролику.

– Без паники, медленно, шажок за шажком, мы с тобой выберемся на школьный двор, а там из окон учебного корпуса уже льётся свет. Совещание началось. Доверься мне. Всё будет хорошо.

Пиртос шептал, успокаивая и спутницу и себя, но чувствовал, как плотнеет воздух и страх распространяется по всему телу, сковывая его, отключая сознание…

***

Старый дворник Авдий шёл к своей каморке, удаляясь от преподавательского входа в учебный корпус. Он сгорбился, словно на плечах нёс целую гору.

– Я пытался… Но не вышло…

Обитатель леса принял истинный образ – искрящийся сгусток энергии и ручьём потёк по земле к тем, кто отвлёк от питания. Его манил запах, такой одновременно знакомый и вызывающий боль. Вспышками пузырилась энергия, клокотала, подталкивала и наполняла ручей, нитями опутывая тех двоих, что оставались на поляне с поваленным деревом. Пусть их эмоции и изменились, но пока ещё от них шла энергия, такая необходимая для движения.

Обитатель леса почувствовал ещё один запах. Его. И это ему не нравилось. Ручейком он спешил, спешил напитаться, набрать сил, чтобы… чтобы что? Обитатель леса не знал, понимал только, что не хочет возвращаться к Нему…

***

Эндос, свернувшись калачиком, обнимал широкий ствол дуба и развлекал лес трелями храпа. Эвин тихо посапывала, подложив ладони под голову, и тонкими струйками воздуха шевелила веточки, укрывающей их ели. Карлин лежала на спине, веки подрагивали, дыхание задерживалось, словно пыталось утихомирить испуганное сердце. Карлин снился сон. Странный сон.

Серая мышь забилась в самый угол сарая. Она рискнула выглянуть из убежища, чтобы найти что-то съестное, но… маленькие особи неожиданно тоже зашли в постройку, где раньше всегда было чем поживиться, а сейчас пахло смертью и страхом. Мышь замерла, знала, что лучше не привлекать внимание. Маленькое сердечко стучало так громко, что, казалось, и особи его слышат.

– Я видела его! Точно тебе говорю!

Тоненький, но дерзкий голосок, напугал мышку ещё больше. Она сжалась в комочек, пытаясь не издавать шорохов, и думала только о том, как бы выбраться из постройки и убежать в лес.

– А может, тебе всего лишь показалось? Давай не будем лезть в сгоревший сарай? Вдруг нас заметят и влетит потом от родителей… У меня ещё от прошлого приключения уши не отошли. Мамка знаешь, как ругалась?

Второй голос внушал мышке надежду.

«А, может, их напугать, чтобы быстрее ушли?» – промелькнула мысль в серой головке, но тут же исчезла, первый голос смел её ветром и волоски на шерсти мышки зашевелились.

– Ты струсил, что ли? А говорил, что в своём доме всех чудищ прогнал и звал в поход, в лес, других прогонять, а тут испугался? Врун и трус. Я всем расскажу!

Голос подрагивал, видимо, и этой особи страшно, мышка поползла к полоске света, прижимаясь к холодной стене. Но второй голос заставил вновь сжаться комочком и задержать дыхание, чтобы даже усики не шевелились.

– Я не боюсь! Просто не собираюсь терять время на поиски того, что тебе померещилось. Все знают, что ты выдумщица!

– Ну и беги, а я сама найду. Я видела когти, во-о-от такие…

Особь раздвинула передние лапы так широко, что мышке стало ещё страшнее, это какой это хищник тут притаился? Вот бы на особей только кинулся, она то маленькая, что с неё…

– А глазищи красные, словно огонь тут ещё пляшет. Чудище шипело, шуршало, зубами клацало.

– И ты думаешь, мы его метёлками победим?

– Не знаю, я на тебя надеялась, я только нашла чудище, а ты его шлёпнешь.

Мышь не выдержала, особи слишком близко к ней подошли, она шмыгнула между их задних лап, хвостом задела одну, вторую и что есть силы побежала к полоске света, надеясь, что успеет.

– Меня что-то коснулось…

– И меня…

– Попалось! Сейчас мы тебя!

Тень от ветки пушистой, видимо, той самой метёлки, увеличилась и мышь подпрыгнула. А свет, просачивающийся в сарай, создал образ чудовища в глазах любопытных детей.

– А-а-а-а!

– А-а-а-а!

Крик из сна Карлин материализовался в реальности, к ним под еловый лапник ворвался взъерошенный Эндос.

– Там… Это…

– Чудище? С красными глазами и во-о-от такими когтями? – подшутила над другом Карлин, стараясь смехом прикрыть дрожащий голос.

Эвин ничего не понимая хлопала ресницами.

– Вы чего?

– Я проснулся, ну… по нужде… – клацая зубами объяснял Эндос. – А там… ну за деревьями… там что-то шевелилось…

– Может, ты мышку лесную разбудил?

– Да нет… оно… как облако, только не на небе, а на земле… Оно приближается, ползёт как туман… только не туман, а как туча… в нём молнии сверкают…

Эвин с Карлин переглянулись.

– Девчонки, да я не вру, ну серьёзно, – Эндос пытался устроиться поудобнее, но ботинки цеплялись за корни, в ладони впивались опавшие иголки, а в глазах девчонок читались насмешки.

Карлин вздохнула и приподнялась, собираясь перелезть через Эвин, и выглянуть из природного шалаша. Но… её поймал за руку Эндос и приложил палец к своим губам.

Снаружи дул ветер, сильный ветер, но доносился звук не только танцующих веток. Что-то ещё. Пчёлы? Много пчёл… Или жуки-короеды… Или трескаются сразу сотни деревьев и падают камни.

– Эндос, ну ты блин даёшь, это ж гром, просто дождь где-то в стороне, а мы слышим отголоски. Хорошо, что мы догадались спрятаться под елью, хоть не промокнем. А ты… – Карлин щёлкнула по носу Эндосу, как в детстве делал отец, когда ловил дочь на выдумках. – Так и скажи, что хотел вместе с нами под ёлкой поспать.

Теснота, духота, страх неизвестности замедлили течение времени. Эвин ворочалась, пытаясь ещё хоть немного поспать. Эндос вжимался в ствол ели, стараясь занять как можно меньше места и не мешать девчонкам. И только Карлин улыбалась.

Она снова погрузилась в воспоминания и бродила вокруг сгоревшего сарая, зовя на разный манер мышку.

– Эй, кс-с-с. Ути-ути… мышь-мышь-мышь… Как тебя позвать-то? Выходи? Мне мама сказала, что ты нестрашная. Давай дружить!

***

Никто из ребят не видел, как вокруг их убежища менялся воздух. Беззвучные всполохи молний становились всё тоньше, и каждая из них тянулась к наполненным энергией выпускникам, на беду свою, оказавшимся в эту ночь не в постелях, а в ожившем лесу.