Верочка по коридору неслась в мою сторону, чуть не сбив меня по дороге. Красивое кукольное лицо было перекошено от гнева.

– Киря! Какого хрена мне звонят рабочие и говорят, что их выгнали из моего дома твои люди? Что происходит, блин? – верещала злая девушка, смотря на меня так, словно хочет убить взглядом.

Нахмурившись от ее дикого ора, ответил ей спокойным голосом:

– Я нанял бригаду, чтобы вам наконец-то починили водопровод. Потому что твои, так называемые рабочие, ни хера не делают. Какие-то проблемы?

– С какого перепуга теперь ты решаешь, кто будет делать ремонт в моем доме? – продолжала истерить Вера.

У меня тоже нервы не железные: не выдержав наезда, рявкнул:

– Ебаный в рот! Чтобы освободить свой дом, я буду делать все, что посчитаю нужным. Не нравится? Чемодан. Вокзал… – развернулся и, не обращая внимания на скандалистку, пошел в ванную.

Вот тебе, Кирилл, еще одно подтверждение давно знакомой истины: не делай добра – не получишь зла.

Вера настолько взбесила своими идиотскими претензиями, что хотелось с головой уйти под воду. Топиться я, конечно, не собирался, но решил полежать в ванной с расслабляющей пеной. Приятный ненавязчивый аромат лаванды поплыл по помещению. Производитель уверял, что средство способствует релаксации и снимает усталость. Вот только оценить его свойства я не успел: не прошло и десяти минут, как Светка начала барабанить в дверь.

– Открывай, зараза! Думал, я тебя не найду?! Котов, впусти меня немедленно! – надрывалась она, сопровождая свои крики увесистыми ударами.

Пока я размышлял, стоит ли вылезать из теплой воды или продолжить наслаждаться грандиозным концертом, разъяренная фурия подключила ноги, от души пиная ни в чем неповинный косяк. Под напором жены дверка жалобно скрипела, взывая к моей совести. Вспомнив, сколько стоил этот предмет интерьера, вздохнул: жаба задушила, придется сдаваться. Оставляя мокрые следы, кинулся к порогу.

Демон в юбке на всех парах влетел в душевую комнату. Еле успел предотвратить полет шмеля, когда она поскользнулась на мокром полу. Вернув супругу в вертикальное положение, снова полез в воду, потому что замерз от перепада температуры, да и стоять босиком на плитке было не по кайфу. Света закатила глаза, сложила руки на груди и, подойдя к бортику, нависла надо мной хмурой тучей.

– Как ты посмел в моем доме оскорбить Верунчика?! – чуть ли не брызгая слюной изо рта, заголосила она.

– В твоем доме?! – моментально ощетинился в ответ. – Мне казалось, это наш дом! И чем я ее оскорбил? Тем, что хотел помочь, взвалив на себя чужой ремонт? – сморщился, как от зубной боли. Видит бог, я не хотел этого скандала, но и молчать больше не собирался.

– Ты выставил ее на улицу! – возмущенная Светка тыкала в меня пальцем, продолжая обвинять во всех смертных грехах, которые, по ее мнению, я совершил.

– Твоя сестра – неблагодарная свинья! – посмотрел на супругу так, что она не отважилась меня перебить. – Я нашел бригаду. Я обо всем договорился. Я оплатил ремонт. Из нашего кармана, между прочим. Я решаю ее проблемы. Где, блять, хотя бы элементарное спасибо? Нет! Вместо низкого поклона я получаю ушат помоев. И никого я не выставлял! Если бы хотел это сделать, давно и духу ее тут не было бы, – размахивая руками, ударил ладонью по поверхности воды так, что даже Светку окатил. – А ты продолжай и дальше носиться с этой полудурошной как с писаной торбой. На собственного мужа тебе, похоже, вообще насрать! Если бы только знала, как за все эти годы мне настопиздела твоя Вера! Сколько можно терпеть ее закидоны? Избалованная девочка, которой все вокруг должны! С меня хватит! Или сама ее спусти с небес на землю, или этим займусь я! – выговорился, аж дыхание сбилось, но зато полегчало.

Широко распахнутыми глазами благоверная таращилась на меня в полном изумлении, будто я ей сейчас сказал что-то совершенно неожиданное и новое, а не то, что уже не раз обсуждалось ранее. Она беззвучно хлопала ртом, как выброшенная на берег рыба. Ноздри ее тонкого носа раздувались, щеки вспыхнули багровым румянцем.

– Ах вот как ты заговорил, Кирилл! – отойдя от шока, продолжила орать Светлана, видимо, не услышав меня в очередной раз. – Тогда ноги моей не будет в доме, пока не возьмешь свои слова обратно и не извинишься перед Верунчиком!.. Хам! – развернувшись на сто восемьдесят градусов, жена спешно покинула ванную.

Вот и поговорили. Круто! Оказывается, я еще и хам. Почему она упорно делает вид, что поведение ее сестры – это норма? Тут и дураку ясно: Вера – зажравшаяся богачка, которой всю жизнь дуют в жопу окружающие. Светка решила свалить? Отлично! Хоть отдохну. Главное, чтобы и табор с собой забрала. Пусть выпендривается, сколько ей влезет. Никакой вины я за собой не чувствую и бежать сейчас за ней, роняя тапки, не собираюсь.

Пена из лаванды успокаивает? Брехня! В моем случае снять стресс не удалось. Я неспешно помылся, оттягивая до последнего момент встречи с сестрами: видеть и слышать их совсем не хотелось. Но больше в душевой мне делать было нечего. Пришлось выходить.

Первым делом отправился на кухню: умирал с голоду. За столом сидел Никитос, попивая чай. Он поднял чашку, приветствуя меня, и перевел задумчивый взгляд в окно, куда бездумно пялился до моего появления.

– Бабы где? – ставя турку на плиту, грубым тоном полюбопытствовал я.

– Они покидали вещи в чемоданы и уехали. Сказали, что будут лечить нервы на курорте… Ты не в курсе, что вообще случилось? Я только встал и никак не могу понять, с какого бодуна они умчались, – вопросительно приподняв брови, брюнет заглянул мне в глаза, явно надеясь получить от меня хоть какие-то пояснения.

На курорт, значит. Вот молодцы, подсуетились. Так. Стоп. А что Филатов тогда тут делает?

– А тебя почему с собой не взяли?

– Меня поставили в известность, что это поездка только для девочек, и хромоногому засранцу нечего делать на пляже, – вздохнул Ник, расстроено почесав затылок.

Я залился нервным смехом. Понятно. Им, значит, балласт в путешествии не нужен. За милую душу бросили этого придурка со мной вместе. Да ебись вы все конем!

Никита набычился, воспринимая мой хохот на свой счет.

– Да не над тобой ржу, расслабься, – я мотнул головой. – Просто бабы нехило так устроились: сами смылись, а тебя на моем попечении оставили. Ты сам-то рад такому раскладу?

– Всю жизнь мечтал, – кисло усмехнулся брюнет.

– А свалили они, потому что я – хам, – гордо ударил себя кулаком в грудь.

Кажется, этого простого объяснения парню было достаточно: он больше не пытался выяснить, что произошло. Я налил кофе, сделал себе и Нику по паре горячих бутербродов, потому что завтрак нам никто не приготовил. Поели в тишине, размышляя каждый о своем.

После завтрака стали собираться в город к травматологу. Ник по-прежнему не хотел никуда ехать, но я настоял на своем. На поврежденную ногу пришлось натянуть огромный по размеру шерстяной носок, а сверху надеть и замотать скотчем пару пакетов. Никита мужественно терпел все манипуляции, стиснув зубы.

Пришлось постоять в пробке: движение в Москве, как обычно, замирало в предновогодней суете. В поликлинике после пальпации доктор отправил нас на рентген, который показал, что отклонений от нормы нет. Получив консультацию по дальнейшему лечению, мы отправились восвояси.

По дороге домой заехали в продуктовый магазин, чтобы пополнить запасы. Вкусно готовить дано не всем: в этом плане я и Ник – полные профаны. Но, как известно, голод – не тетка, поэтому закупили то, что сложно испортить даже таким рукожопам, как мы.

– Как думаешь, девчонки надолго уехали? – печально поинтересовался Никита, постукивая пальцами по столу, пока я разбирал пакеты.

– Ты меня спрашиваешь? – слегка прищурился и ухмыльнулся. – Со мной никто не советовался. Я даже не знаю, куда они полетели.

Пожалуй, сварганю нам на обед макароны по-флотски. Достал лук и принялся его чистить. Не буду добавлять морковь, и так сойдет.