Так прошло несколько месяцев. И за это время в их отношениях ничего ровным счётом не изменилось. Йошики по-прежнему жёстко держал оборону, а у Хидето желание его унизить и окунуть в грязь как-то потихоньку сошло почти на нет, зато на смену им пришло любопытство и интерес. До этого ни один фаворит у Хидето не задерживался дольше двух недель, они ему надоедали, и он от них избавлялся. Все они были одинаковы — плакали, просили прекратить или, наоборот, смотрели на него с фальшивым восторгом в глазах, надеялись, глупые, что им это поможет задержаться здесь, в качестве его любимца. Зря старались, Хидето это неискреннее восхищение лишь раздражало, как и любая ложь, которую он чуял за километр. Йошики же ничего такого ему не демонстрировал, он оставался холодным, как льдина, и всё таким же молчаливым, безропотно выполнял всё, что от него требовали, откатывался на свою часть постели и до рассвета лежал неподвижно. Его равнодушие заводило и распаляло: Хидето с каждой ночью хотел его всё сильнее, не мог им насытиться.
Странным образом Хидето даже начинало казаться, что он ведёт почти что семейный образ жизни, хотя и извращённый: возле него есть постоянный омега, который живёт с ним, спит с ним в одной постели, развлекает его и подчиняется ему. Эти мысли довели до того, что однажды Хидето решил рискнуть и прихватить Йошики с собой на званый вечер, который устраивал один из королей. Хидето терпеть не мог мотаться по этим вечеринкам, считая, что тратит абсолютно зазря кучу ценного времени, но иной раз не явиться на подобный вечер или прийти одному означало нанести хозяину смертельное оскорбление, а ссориться со своими «коллегами» без повода не стоило, все короли были на редкость злопамятны и легко могли раздавить неугодного им. Хидето себя раздавить бы не дал, однако рисковать лишний раз тоже не хотел. По его приказу слуги, бесконечно приседая, принесли одежду и несколько косметичек. И Йошики с недоумением смотрел на брошенные рядом с ним на постель вещи: длинную рубашку, но не грубую и простую, какие он носил обычно, а шёлковую, белую, вышитую чёрными и серебряными цветами, кожаные брюки с разрезами по всей длине по бокам, кружевные колготки, ажурные чёрные перчатки и ботинки на высоких острых каблуках. Всё красивое и дорогое, сшитое на заказ. Он медленно протянул руку, коснулся скользкой ткани и тут же отдёрнул ладонь, как от ядовитой змеи.
— Это что за очередной кинк? — безнадёжно поинтересовался Йошики, прикусив губу и накручивая на палец рыжую прядь волос.
Хидето изогнул брови:
— Ты уже настолько забыл, как нормальная одежда выглядит, что считаешь её за кинк? Очень смешно, — Йошики в ответ фыркнул и опустил глаза, а Хидето скрестил на груди руки и категорично добавил: — Сегодня ты идёшь со мной. На мероприятие.
Йошики непонимающе хлопнул ресницами, оглядывая одетого в элегантный чёрный костюм альфу. Хидето кивнул слугам, и те, подойдя к постели, потянули его за руки, поднимая.
— Эй! Минуточку, я на это не подписывался! — вдруг рявкнул Йошики и с силой вырвался из их рук. — Сказал же, я тебе не кукла, чтобы меня так наряжать, и я не собираюсь шляться с тобой по вечеринкам!
— Ты сказал, что жить хочешь, а значит, будешь делать всё, что я скажу, — отрезал Хидето. — Сегодня ты исполняешь роль моего спутника, изволь соответствовать статусу, чтобы мне краснеть за тебя не пришлось, — и, глянув угрожающе на слуг, он процедил: — Приведите его в порядок. Будет противиться — разрешаю скрутить. Но не бейте. Бить его могу только я.
Прозвучало весьма угрожающе, слуги разом вздрогнули. Но на самом деле Хидето любовника не бил. Мог только пару раз хлопнуть его по заднице или ударить по спине во время оргазма. Если, конечно, не принимать в расчёт игры с плёткой.
Вооружённые таким напутствием, слуги под руки поволокли отчаянно упирающегося Йошики в ванную, не забыв прихватить принесённые для него вещи.
Спустя час Йошики было не узнать. Он выполз из ванной, покачиваясь на явно непривычных ему каблуках и поправляя воротник. Аккуратно расчёсанные и уложенные волосы красивыми волнами лежали по плечам и искрились под светом, чёрная подводка и умело подобранные тени усиливали невесть откуда взявшуюся яркость потускневших уже, казалось, глаз, губы, накрашенные бордовой помадой, казались крупнее обычного. Шёлковая рубашка и узкие брюки подчёркивали хрупкость фигуры и давали полюбоваться красивыми стройными ногами, которые соблазнительно обтягивало проступавшее в разрезах кружево.
Перемена была столь разительной, что Хидето даже изумлённо кашлянул и распахнул глаза.
— Что? — почти злобно осведомился Йошики, придирчиво оглядывая себя со всех сторон. — Только попробуй сказать, что не нравится.
— Ты очарователен, — совершенно искренне произнёс Хидето. Подойдя поближе, он осторожно протянул руку и дотронулся до щеки своего пленника пальцами в перчатках. Йошики от неожиданности вздрогнул — Хидето никогда до этого не проявлял к нему таких нежных жестов — но промолчал. — Надо же, вот уж не думал, что будет такой эффект, если тебя просто слегка приодеть…
— Намекаешь, что я такой урод, что меня никакие шмотки и макияж не спасут? — криво улыбнулся Йошики.
Хидето промолчал, вспомнив, как, когда Йошики к нему только-только притащили, думал, до чего же он страшненький. Да что уж там говорить, Йошики изменился за время своего пребывания здесь. Может, сам Хидето был с ним жесток и относился к нему не лучшим образом, но Йошики нормально кормили, лечили, давали ему ухаживать за собой — возиться с больным Хидето не собирался, поэтому слугам было велено присматривать за Йошики в его отсутствие и пресекать на корню любые его попытки навредить себе. И теперь оказалось, что после некоторого времени на нормальном питании и уходе, да ещё и в красивой одежде и при макияже Йошики очень даже хорошенький, необычный, абсолютно не похожий на гламурных королев, которых Хидето привык видеть в компании своих знакомых.
Удивительные открытия на этом не закончились. Когда они прибыли на место, выяснилось, что Йошики умеет себя держать в обществе и не говорит глупостей. Первые полчаса Хидето нервничал и не отпускал его от себя, держал всё время под локоть, за что удостоился парочки язвительных комментариев от знакомых вроде «что, влюбился и боишься, что уведут?» Но потом, понаблюдав за поведением любовника, он успокоился и понял, что опасаться тут нечего и можно дать ему немного свободы. Йошики не делал никаких попыток сбежать, сам старался не отходить от него далеко, обаятельно улыбался окружающим и производил такое впечатление, словно попал в родную и привычную обстановку.
В разгар вечера к Хидето подошёл один из извечных партнёров по делам и с улыбкой тронул за плечо. Хидето глянул на него мельком, улыбнулся краем рта и опять отвернул голову. Взгляд его был прикован к отошедшему слегка в сторону Йошики — весело смеясь, он разговаривал с каким-то омегой в чёрном блестящем костюме.
— Завидую тебе, — с усмешкой сказал приятель, ловя его взгляд. — Он очарователен. Когда свадьба?
Хидето нервно дёрнулся. И, возможно, именно тогда ему в голову впервые пришла смутная мысль о том, что Йошики для него уже стал чем-то большим, чем просто пленником, и что это уже видно даже посторонним людям.
— Скоро, — он криво улыбнулся, — если не поссоримся.
Чуть позже, когда народ, разбившись по небольшим группам, принялся перемывать кости знакомым, Хидето под локоть вывел Йошики на балкон. С высоты двадцатого этажа город казался скоплением небольших беловатых огоньков на непроглядно чёрном фоне.
— Похоже, тебе тут нравится, — с усмешкой протянул он, сжимая бокал с шампанским. Йошики медленно кивнул. — А упирался ведь как, не хотел идти.
— Да… Просто я вдруг понял, как мне осточертело сидеть у тебя в квартире взаперти.
Йошики слегка поджал губы и отвёл в сторону глаза, словно смутившись непонятно чего.
— Хочешь, я буду брать тебя с собой на такие выходы? — равнодушно предложил Хидето. — Может, не каждый раз, не на все мероприятия следует являться с парой, но всё-таки, хоть какое-то развлечение. А то тебе небось и впрямь тоскливо в четырёх стенах сидеть. Хочешь?
