— Попался, который кусался, — ехидно протянул Чуя, отодвигая кнут, крепче сдавливая длинные пальцы на горле и слегка наклоняя набок голову. — Что, думал, так и будешь от меня бегать? Я не прочь иногда поиграть в догонялки, но сейчас у меня не так много лишнего времени, чтобы тратить его на мелких нарушителей вроде тебя.

— Пусти! — хрипел Рюноске, закатывая глаза.

— Ну нет, — Арахабаки ухмыльнулся, демонстрируя страшные острые зубы, — ты от меня так просто больше не уйдёшь, хватит, набегался.

Молодой вампир попытался стукнуть его и попал коленкой в живот, но Чуя лишь презрительно фыркнул:

— Это что, удар, по-твоему? Массаж и то помощнее будет, — он размахнулся и всадил кулак в солнечное сплетение, у юноши от такого в глазах потемнело, и из горла брызнула кровь. — Ну, кашляющее создание? Оправдаться хоть попытаемся, или станем орать «Не виноватый я»?

Рюноске молчал, продолжая кашлять и давить на его руку.

— Ты забыл одно из важнейших правил, вампирам не разрешено нападать на людей средь бела дня. Каким же дураком надо быть, чтобы сделать это ещё и в присутствии свидетелей, м-м? — издевательски протянул Чуя.

— Меня вынудили, — чуть слышно прошептал вампир.

— О, — Арахабаки вскинул брови, — уже интересно, и кто же?

— Жажда, — Рюноске прикрыл глаза. — Я бы успел несколько раз умереть до наступления ночи, если бы не напал.

— Ну, а так ты умрёшь за нарушение, — Чуя покачал головой. — Шило на мыло.

— Я не думал в тот момент о нарушении… Меня волновал лишь этот голод.

— Похоже, ты вообще не привык задумываться о последствиях, — Арахабаки сощурил горящие глаза. — Хорошо, с тем нарушением разобрались. Дальше. Не далее как сегодня днём я обнаружил трупы пятерых мужчин в одной подворотне в паре кварталов отсюда. Все они были убиты самым жестоким образом, и вот странность — у всех на теле есть следы от клыков, хотя они и не обескровлены. Ты, случаем, ничего об этом не знаешь?

Во взгляде заметался ужас, Рюноске судорожно замотал растрёпанной головой. Глаза невольно увлажнились, кровавые слезинки скопились в уголках.

— Это не я, Чуя-сан…

В порочно красивом лице Исполнителя не дрогнул ни один мускул, только глаза загорелись ещё ярче.

— Врёшь.

— Нет, правда! — взмолился вампир.

— А кто тогда? Нормальные вампиры спят днём, а ночью ищут прокорм, один ты мотаешься при свете дня, — Чуя нахмурился и легонько стеганул кнутом воздух. — Тем более, я опросил зевак, которые вечно торчат на улице, они подтвердили, что те мужчины ушли в твоей компании.

Рюноске прикусил губу.

— Да, это так, но…

— Любопытно. Они уходят с тобой на глазах свидетелей, спустя короткое время оказываются зверски убиты, а ты говоришь мне, что ты тут ни при чём? — процедил сквозь зубы Арахабаки. — Глупости. Бесполезно отпираться, я знаю, что это твоих рук дело. Умей проигрывать, крошка, без этого тебе ой как туго здесь придётся.

— Вы мне не поверите, если расскажу… — вампир нервно сглотнул.

Чуя раздражённо дёрнул шеей.

— Не поверю, можешь даже не утруждаться. В этом городе никому нельзя верить. Если слушать каждого нарушителя, то они все сплошь белые и пушистые, причём враньё всё одинаковое, не виноватый я, вынудили обстоятельства, плохие люди, вампиры, жажда, голод и так далее, нужное подчеркнуть, — Арахабаки скривился. — Если уж врёте о своей невиновности, придумали бы что-нибудь поинтереснее, а то слово «вынудили» уже в печёнках сидит.

Рюноске тихонько хрипел, опуская длинные ресницы. Глаза Исполнителя горели злобой, рука с зажатой в пальцах рукояткой кнута ходила из стороны в сторону, явно готовясь при малейшем поводе использовать оружие. Вампир зажмурился, уже представляя себе ужасный конец. О жестокости Чуи в округе легенды ходили, и сейчас юноша, не встречавшийся до этого с ним лицом к лицу, в полной мере осознал, что пугающие рассказы других — отнюдь не сказки для устрашения.

Со стороны улицы вдруг послышалось тихое поскрипывание снега и капризный высокий голос:

— Чу-у-у-уя, ты куда подевался? Просил же от меня не бегать, я тут заблужусь к чертям собачьим без тебя!

Рюноске дёрнулся, как от мощного удара током. Этот голос, мягкий, негромкий, с каким-то лукавством, определённо был ему знаком; только сейчас он звучал слишком капризно и надменно.

— Э-эй, коротыш, чего притих? Стыдно стало?

Высокий темноволосый молодой человек в тёплом чёрном пальто зашёл в подворотню и остановился, глядя перед собой красноватым глазом и хлопая длинными ресницами. Лоб и второй глаз у него оказались забинтованными, повязки высовывались и из воротника рубашки и её рукавов.

— О. Вот ты где, мумия бессмертная, — Чуя ухмыльнулся и повернул к нему голову. — Ты вовремя, Осаму-кун, посмотришь наконец, что здесь следует делать с нарушителями.

Рюноске в ужасе переводил глаза с Исполнителя на вампира. Этот парень, спасший его и убивший тех самых мужчин несколько дней назад, всё же заодно с Арахабаки? И Чуя не знает о том, что это он уничтожил амбалов?

— Ты… — прохрипел он, глядя на вампира.

В красноватом глазу мелькнул какой-то блик, Осаму вздрогнул и обхватил себя за плечо.

— Чуя, что здесь происходит? — нервно спросил он.

— Ничего особенного, обычная рутинная работа, — Арахабаки повёл плечами. — Наказываю нарушителя.

Вампир слегка округлил глаз и подошёл поближе.

— Ты с ума сошёл? Отпусти ребёнка, педофил хренов.

— Ещё чего, — фыркнул Чуя. — Я слишком долго за ним бегал. И этот «ребёнок» за месяц уже второй раз нарушает правила, за такое убивают. Виданное ли дело, ухитрился целую группу из здоровенных мужиков уничтожить, за такое вообще сжечь заживо полагается.

— Отпусти, говорю, — Осаму нахмурился. — Если ты про кучку здоровенных бугаёв, которые валялись в переулке неподалёку, то это не он их убил.

— А? — Чуя вскинул брови. — Есть что-то, о чём я не знаю, Осаму-кун?

— О, ты многого обо мне не знаешь, господин Исполнитель, — Осаму, усмехнувшись, перехватил его руку и отцепил пальцы от горла тяжело дышащего Рюноске, сплетая их со своими. — Смотри, ты же напугал несчастного мальчика.

Не замечая в шоке уставившегося на него юношу, Осаму притянул божество к себе и прижался губами к уху. Тот раздражённо дёрнулся.

— Пусти, тварь. Я тебе прикасаться к себе ещё не разрешил.

— Ну конечно, ты злишься за укусы, — Осаму хихикнул. — Но это важно. Это я их убил, тех мужиков. Неужели ты не понял? Я ведь оставил на них следы, но кровь не тронул, она мерзкая.

— Чего? — шарахнулся от него Арахабаки, блестя голубыми глазами. — Что за идиотские шутки?

— Я серьёзно, — вампир широко улыбнулся и прикрыл глаз. — Я их убил. Так что если горишь желанием наказать виновного, наказывай меня.

Чуя повернулся к пытающемуся отдышаться Рюноске.

— Это правда, пацан?

Тот посмотрел на лицо Осаму, увидел, как тот весело блеснул глазом, прикусил губу и робко кивнул.

— Да чтоб вас всех… — Чуя закатил глаза и отступил, потирая ладонью лоб. — Ну и что мне теперь с вами делать? Только отвернулся, и уже готово, спелись!

Осаму растерянно повёл плечами.

— Чуя, а разве групповое изнасилование с причинением травм не считается тут нарушением?

— Считается, но при чём тут это?

— А при том, — Осаму хмыкнул, — что я лично видел, как эти амбалы поколотили ребёнка и пытались его обесчестить. Ну, пришлось показать им, что к чему.

Арахабаки молча переводил взгляд с него на молодого вампира и обратно.

— Дурдом какой-то, — раздражённо процедил он наконец, закрепил кнут на поясе и засунул руки в карманы. — Почему сразу не сказал?

Осаму покачал головой.

— Так ты и не спрашивал. Я и не знал, что ты эти трупы нашёл и даже обвинил кого-то. Да и дело мерзкое, не из тех, о которых хочется орать направо и налево.

Чуя гневно фыркнул и глянул на притихшего Рюноске.

— Раз так, то свободен, пацан. Но лучше бы тебе больше не попадаться мне на глаза, понял? В следующий раз не отделаешься.