Он и сам не до конца понимал, в чём кроется подлинная причина его нежелания вступать в Дом Зевса. Но стоило ему получить приглашение, как что-то внутри Игоря неожиданно воспротивилось. Присоединение к влиятельному Дому было выгодным решением по всем статьям, и всё же это казалось Лазареву неправильным. Как будто согласие на предложение Кристины автоматически сделало бы его предателем.

У Игоря не было семьи, из которой он бы уходил, поэтому, казалось бы, ничто не должно сдерживать его от вступления в Дом Зевса. Но ощущение неправильности никак не желало его покидать, поэтому Лазарев пришёл к выводу, что оно связано с СЗГ.

В его отделе работали дикари, не относящиеся к Домам и Семьям; даже Глазунов, происходящий из Титановых, покинул своих родственников, прежде чем вступить в СЗГ. Покинуть их ради лучшей жизни в Доме Зевса. Нет, так поступить Игорь не мог.

Кристина цокнула языком:

− Ну что же, это твоё право. Хотя мне, не скрою, жаль, что ты отказался. Я была бы рада…

«Если бы смогла мной командовать», − додумал за неё Игорь.

− …если бы ты стал частью Дома Зевса. Если вдруг передумаешь — дай знать.

− Непременно, − улыбнулся Игорь уголками рта так, чтобы стало очевидно: он не передумает. Судя по тому, как едва заметно поджались пухлые губы Кристины, посыл она поняла. Впрочем, надо отдать ей должное: больше эмоции никак не проявились. Да и с этой реакцией она справилась довольно быстро, вернув своему красивому лицу располагающую улыбку.

− Вот и договорились. Может, я могу помочь тебе чем-то ещё?

Лазарев задумался. Проще всего, конечно, было бы сказать, что ему ничего не нужно, однако он сдержал первоначальный порыв. Но Игорь и впрямь кое в чём нуждался, а Кристина сама предложила свою помощь.

− Ты случайно не знаешь, кто такой Бальса?

Кристина нахмурилась:

− Впервые слышу. Судя по странному имени, могу предположить, что это кто-то из Дома Деметры. А зачем он тебе?

− Да так, неважно, − стараясь не показать своего разочарования, протянул Игорь. Наверное, это было бы слишком просто, если бы Зевс сразу подсказала ему, кого искать, и всё же он надеялся, что она сможет подсказать что-то полезное.

Телефон, лежащий перед Кристиной на столе, неожиданно завибрировал, и она взяла его в руку. В отражении зеркал за её спиной Игорь увидел мелькнувшую на экране фотографию парня с такими же белокурыми волосами, как у Кристины.

− Слушаю, − мягкость, которой так наслаждался Лазарев, исчезла из голоса Зевса. Теперь он звучал строго и холодно, как у учительницы, заметившей, что её ученики вместо занятий развлекаются с гаджетами. — Да, занята. Не твоё дело. Ты что-то хотел? Хорошо, скинь свой адрес.

Кристина положила трубку и виновато посмотрела на Игоря:

− Мне пора. Прости, что не смогла помочь. Давай обменяемся номерами на случай, если ты передумаешь. Предложение вступить в Дом всё ещё в силе.

Игорь вежливо кивнул. Присоединяться к Дому Зевса он не собирался, однако отказываться записать номер телефона он не стал: неизвестно, в какой момент он мог пригодиться в будущем.

Несмотря на вялые возражения, он оплатил счёт и проводил Кристину до машины. Из тёмно-синего седана вышел водитель, но Игорь сам открыл дверь и сделал приглашающий жест Зевсу. Благодарно кивнув, Кристина села в машину:

− Если что-то потребуется — позвони мне. Если же нет… − тут она лукаво стрельнула глазками, и сердце Игоря пропустило удар. — Всё равно можешь звонить.

− Хорошо, − широко улыбнулся Лазарев. — Я обязательно буду иметь это в виду.

Кристина важно кивнула. Водитель, бросив недовольный взгляд на Игоря, сел за руль, и машина тронулась, аккуратно лавируя по извилистой улице. Проводив автомобиль взглядом, Лазарев посмотрел на часы. Для того, чтобы продолжать утреннюю тренировку, было слишком поздно, и Игорь, вспомнив о том, что у него вообще-то выходной, неспешной походкой отправился в сторону своей квартиры. Никаких планов на сегодня у него не было, и он шёл, предвкушая долгожданный отдых дома, однако его желаниям не суждено было сбыться.

Дверь в квартиру была не заперта. Игорь насторожился: он был уверен, что закрывал её утром, когда уходил на работу. Медленно повернув ручку, он активировал свой элемент, покрывшись каменным доспехом, и вошёл внутрь, ожидая чего угодно.

− О, наконец-то! — раздался знакомый голос. — Привет, Игорь. Давно не виделись. Я так понял, после моего ухода работа в СЗГ стала ещё паршивее? Думал, после дежурства сотруднику положен отгул.

Игорь выдохнул и убрал доспех. Его переполняли смешанные чувства: облегчение от того, что в дом не проник какой-то недоброжелатель, раздражение — всё-таки в квартиру зашли без его ведома. И радость — потому что встретился со старым другом.

− И тебе не хворать, Фил. Давно у тебя ключ от моего дома?

Кратов сидел на стуле, закинув ногу на ногу, и внимательно наблюдал за Лазаревым. Услышав неодобрение в голосе собеседника, он поднял руки в защитном жесте:

− Да-да, знаю, я засранец. Прости. Копию ключа мне дал Раевский, когда жил здесь до тебя. Я бы, конечно, предпочёл предупредить тебя, − извиняясь, он развёл руками, − но, как ты и сам понимаешь, сложно соблюдать правила этикета, когда ты преступник.

Игорь важно кивнул и запер за собой дверь:

− Могу себе представить. Ладно, проехали. Рад, что ты в порядке.

После этих слов Кратов помрачнел:

− К сожалению, это не совсем так. Будь всё иначе, я бы не стал рисковать и не пришёл бы к тебе домой.

− Что случилось? — насторожился Игорь.

Кратов отвёл глаза в сторону, но Лазарев успел заметить плескающуюся в них боль:

− Случилось… Наверное, можно сказать и так. Дело в Соне. Ей стало хуже. Намного хуже. И я не знаю, что делать.

− Что с ней?

− Полагаю, болезнь прогрессирует, − голос Филиппа звучал ровно, однако руки, сцепленные в замок, предательски подрагивали, выдавая волнение. — Голова болит практически постоянно. Она похудела и осунулась, и я не знаю, что сделать, чтобы хоть как-то ей помочь.

Игорь не ответил. Он хотел сказать что-нибудь, чтобы поддержать Кратова, однако как он мог это сделать? В голове не было ни одной дельной мысли. Тем временем Филипп продолжил:

− Этот… Её учитель, − последнее слово Кратов практически выплюнул, − не говорит ничего полезного. «Я ищу», «я думаю»… Времени всё меньше, а ничего полезного не происходит. Если честно, я начинаю жалеть о том, что в своё время отпустил Соню учиться у него. Я видел, что ей становится хуже, и надеялся, что помощь опытного руниста сможет это исправить. Поэтому я дал уйти ей с этим стариком. Возможно, если бы тогда я этого не сделал, она не была бы… В таком состоянии, − неловко закончил он, вперив невидящий взгляд в руки, оказавшиеся бессильными.

− Вряд ли ты мог на что-то повлиять, − сказал Игорь. Филипп поднял на него глаза:

− Откуда ты это знаешь?

− Мне попался дневник одного руниста из Дома Деметры. У него была схожая болезнь: он подробно описал симптомы и посвятил жизнь поиску лекарства.

− Ему удалось? — в голосе Филиппа звенела надежда, и от этого отвечать Игорю было ещё больнее.

− Он умер. Лекарство нашлось слишком поздно.

Воздух с шумом покинул грудь Кратова. Из мужчины будто выдернули стержень: плечи ссутулились, голова — бессильно опустилась вниз, уронив потускневший взгляд на пол.

− Но он пишет, что в том случае, если бы он принял фальсиформику раньше, скорее всего, она бы ему помогла, − увидев реакцию Филиппа, поспешил добавить Игорь. — И тут есть хорошая новость: его ученик, который искал лекарство, смог добыть две фальсиформики. А использовали они только одну.

Кратов медленно поднял голову и прищурил глаза, принявшись вслух рассуждать:

− То есть, если он нашёл две фальсиформики, то…

− Где-то осталась вторая! — закончил за него Игорь.

− Не где-то, − покачал головой Филипп, − А почти наверняка в Дома Деметры. Вряд ли они позволили бы такому сокровищу улизнуть из своих рук.