— Мне нравится ваша реакция. Вы спокойно перенесли полученную информацию, Дима. Один мой знакомый покрутил пальцем у виска, когда я поделился с ним своими наблюдениями. А вы просто задумались и перевариваете. Что скажете?

— Ничего не скажу. Если это правда, то мальчик был очень настойчив в своих желаниях. И я хочу, чтобы у него получилось добраться до… — Я не смог закончить фразу. Я не знал, как правильно вести себя после всего увиденного и услышанного. Я не знал, что говорить в таких случаях.

— Иногда, Дима, в жизни все теряет смысл. Остается только надежда и целеустремленность. У мальчика надежда никогда не умирала. Он ни на долю секунды не переставал верить, что у него все получится. Я согласен с вашими словами, Дима.

Я задумался. Так ли сильна моя вера в то, что портал откроется снова? По крайней мере, надежда у меня еще не умерла. В этой жизни все вокруг нас происходит не случайно. Нужно только быть наблюдательным. Может, этот разговор тоже имел свой смысл для меня? Обстоятельства сложились именно так, как должны были сложиться, а я получил необходимую информацию для осмысления.

Мы поговорили еще какое-то время с мастером на разные отвлеченные темы, а затем я его покинул. Мне очень хотелось вернуться к себе домой.

Два дня я занимался прорисовкой плана для Арены в столице Аранийского королевства — Артии. Не знаю, когда мне выпадет шанс вернуться на Европу, но после разговора с ювелиром я пребывал в приподнятом настроении. Хотелось верить, что портал откроется. Несколько раз в день я возвращался к закрытому окну в подсобке, но никаких намеков на открытие портала не было. Каждый раз я вздыхал, а потом возвращался к работе.

Мысли о друзьях по ту сторону портала роились в голове постоянно. Стив со своей пятеркой, наверное, уже вернулся. Интересно, получилось ли у них выкупить остатки прошлогодних запасов вин у кланов или нет? А наша Арена, что с ней? Ведь уже подошло время открытия. Граф, наверное, интересуется подготовкой боев и демонстрацией. Наверняка он хотел меня видеть — а меня нет. Кладус, бедняга, наверное, себе места не находит. Все планы рушатся. А Риза? Если вернулась, то как она восприняла весть о моем исчезновении? Сашку очень жалко. Парень только начал чувствовать себя полезным и стал развивать свои навыки, с прокачкой которых я обещал ему помочь. Мне кажется, что и я привязался к нему. Что будет с ним? Я не находил себе места от терзавших меня вопросов.

За что я не переживал — так это за артель. Мы в ней работу наладили. Лукас не даст ей загнуться. Он будет упорно развивать рыбный промысел. Мартин тоже знает свое дело, и «Пивной двор» наверняка востребован у посетителей. Но вот что касается Арены и задумки боев между магами — все это лежало на моих плечах. Отдельные кабинки, а точнее, ложи для знатных персон из-за меня останутся недоделанными. Пол никто не подготавливал, что плохо скажется на репутации. Все это не давало мне покоя. Что если портал откроется внезапно, а я не готов?

С этими мыслями я вернулся к компьютеру и стал просматривать товары в супермаркетах. Первым делом необходимо было заказать ламинат. Потратив достаточное количество времени на подсчеты, я оплатил заказ и доставку. Если у меня не выйдет открыть портал на этой неделе, то постелю ламинат в доме. Доведу ремонт до победного конца в трех комнатах, где не трогал полы, а освежил только стены и потолок.

Так и прошли мои выходные с понедельником.

Я сидел на улице у мангала, смотря на зеленые деревья и пытаясь распознать среди них моего филина. Неожиданно мой телефон пиликнул. Пришло фото от того парня со станции техобслуживания и шиномонтажа. Он прислал снимок человека, который оставлял у них красную машину на покраску. Рассмотрев его, я лишний раз убедился, что вижу его впервые. Но удалять фото не стал, а решил съездить показать снимок ветврачу. Не знаю, вспомнит его Гена или нет. Но чем черт не шутит? Все равно до доставки груза из супермаркета еще пара часов.

Пуша, словно угадав мои намерения, вспорхнула с ветки и направилась в сторону дома ветеринара. Значит, вот где она сидела? А я ее искал. Совсем сливается с деревьями окрасом перьев. Как птицы чувствуют такие места, где их не видно?

— Иваныч, открывай! Медведь пришел! — постучав в дверь, оповестил я о своем приходе словами из детского мультфильма. — Не съедай весь мед, поделись с другом!

Дверь распахнулась, а на пороге стоял Гена с довольным лицом и ложечкой во рту. Он демонстративно ее облизал, потом вытащил изо рта и, показав абсолютно чистую, сказал:

— Кто ходит в гости по утрам, тот с вечера остался без меда. Тарам-парам, парам-тарам!

— Совсем не складно!

— Пофиг. Зато мне вкусно, — рассмеялся ветврач, жестом приглашая меня в дом. — Чего пришел в такую рань?

— Это ты десять утра считаешь ранью? К этому времени твои олени уже по десятому олененку успели заделать.

— Так то олени… Кролики, наверное, еще быстрее могут? Если ты не по поводу звериного воспроизводства, то выкладывай, зачем пожаловал. Чай, кстати, будешь?

Как выяснилось, Гена и правда пил чай с медом. На столе стояла трехсотграммовая баночка цветочного меда с деревянной ложечкой внутри, а по соседству с ним свежая сдоба.

— Нет, спасибо. Хотя давай, — передумал я, понюхав, как пахнут булочки. — Мне тут одно фото прислали. Хотел тебе показать.

— Что за фото? — удивился ветврач.

— Вот, смотри, — протянул я смартфон Гене.

На снимке возле красной машины стоял человек с абсолютно непримечательной внешностью. На нем были джинсы и темная футболка. Простой типаж, каких на улицах города полным-полно. Гена долго всматривался, но молчал. Мои надежды, что он узнает в нем того самого нападавшего на меня, таяли очень быстро.

— Нет, Дима, не узнаю. Машина вроде та, но таких много в городе. А человека я уже не помню. Ты же понимаешь, что трудно запомнить водителя промелькнувшей машины, проехавшей мимо почти две недели назад. Тем более что твоя сова привлекла тогда мое внимание больше, чем люди внутри машины. А еще я точно помню, что у водителя была бородка, а на снимке у человека ее нет.

Странная избирательность у человеческой памяти. Борода на лице запоминается, а остальной образ начисто из памяти исчезает. Хорошо еще, что машина совпала, хоть это ничем нам не помогло.

— Ладно, давай свой чай, — сказал я, а потом посмотрел на стол и добавил: — С медом.

Пока мы сидели за столом, смакуя сдобу с медом, у меня завибрировал телефон. Пришло сообщение о доставке груза. Через сорок минут машина должна была подъехать к дому. Посиделки пора было заканчивать, следовало подготовиться к выгрузке товара. Тем более что у Гены через полчаса был запланирован какой-то обход: то ли территории, то ли животных, а может, все вместе — я не вдавался в подробности. Поблагодарив Гену за чай и булки с медом, я оставил ветврача заниматься своими делами и отправился обратно к себе.

Три километра четыреста метров. Такое расстояние показала моя машина между нашими домами. Недалеко. Можно даже пробежкой заниматься по утрам, периодически навещая друг друга. Минут за двенадцать-тринадцать возможно пробежать. Думаю, что я вполне смогу за это время справиться. После пребывания на Европе мой организм окреп и лишний жирок ушел. Тело приобрело спортивную форму, как в двадцать лет. Надо будет подумать на досуге насчет пробежек.

К дому подъехала машина из супермаркета. Водитель показал накладную. Мы все сверили, и они с напарником, расчехлив борта грузовика, в течение получаса перетаскали весь заказ в комнату, что я освободил под ламинат. Сюда же выгрузили подложку и мешки. Если ламинат предстоит перетаскивать на ту сторону портала, то в мешках, чтобы в глаза не бросалась упаковка.

После обеда раздался звонок от Сергея Викторовича. Коллекционер вернулся из поездки и попросил о встрече. Он хотел взглянуть на работу Азама Каримовича. Мы пересеклись с ним в кафе, где поужинали и побеседовали, с пользой проведя время. Оказывается, он мотался к своим знакомым показать приобретенную монету. Он подписал договор на подготовку аукциона и оставил ее в банковской ячейке для сохранности. Его доверенный человек обещал в течение нескольких месяцев выставить ее и провести подготовительную работу для рекламы ценного лота.