— Проходите в приемную, пожалуйста, — раздался женский голос из глубины пустого коридора.

Издав чавкающий звук, Мадара оторвал ботинок от пола и пошел туда, откуда слышал голос.

— Потерпи, кроха, — шептал он брату, но больше, наверное, себе, борясь с тяжелым дыханием.

— Хоть дверь помогли бы открыть! — рявкнул показавшийся врач плачущей девушке. Та не сдвинулась с места. — Шевелись, девочка!

Это придало ей мало-мальское ускорение. Она распахнула дверь и вжалась в нее, когда Мадара едва протиснулся в проем с братом на руках.

— Носилки, доктор? — спросила первая.

— Несите, — ответил он, связывая длинные гладкие волосы в низкий хвост и заправляя его под рубаху. — Я еще даже не видел, что с ним.

— Мистер… — начал Мадара, пытаясь прочесть имя на бейдже. Буквы в глазах расплывались от пота и усталости. Выпитый накануне всего алкоголь только усугублял положение.

— Орочимару, — отозвался доктор несколько шипящим голосом и, набросив очки на нос, внимательнее присмотрелся к едва дышащему Изуне. — Пуля в теле?

Мадара стушевался и закусил губу. Быстро этот Орочимару обо всем догадался, даже еще не успел надеть перчатки и дотронуться.

— Нет, — только и ответил он. Доктор кивнул и прищурился змеиными глазами.

— Невероятно, что он до сих пор жив, — ухмыльнулся Орочимару и нервно огляделся, ожидая носилки, чтобы переместиться в операционную. — Сонные мухи, вы будете шевелиться или нет?! — прикрикнул он на девушек, и в коридоре тут же раздался скрежет колесиков каталки. Медсестра влетела в приемную, шелестя белой юбкой.

Орочимару, подойдя к телефону, висевшему на стене, быстро набрал короткий номер.

— Кабуто, вызывай анестезиолога и бегом в операционную, ты мне нужен, у нас тяжелый пациент, — он бегло осмотрел Изуну, не удосужившись даже спросить имени и возраста. — Парень лет двадцати, и он умирает…

— Что?! — выкрикнул Мадара, бросившись к доктору, но остановился, едва не поскользнувшись на крови.

— А что вы хотели? — спокойно развел руками доктор. — Обычно они и до больницы не дотягивают. Пуля в животе разрывает все мягкие внутренние органы, а если еще и застрянет в позвоночнике… Кладите уже, вы свое дело сделали.

Действительно. Он уже все сделал. Мадара не стал озвучивать, что пуля прошила правый бок и вышла через другое тело. Сейчас было совсем не до этого, да и доктор, если не дурак, сам все увидит. Учиха верил, что все обязано быть хорошо, иначе зачем ему жить дальше? Он склонился над братом, когда укладывал на каталку. Изуна еще пытался открывать глаза. Страх перед потерей сознания заставлял его барахтаться кверху лапками, подобно глушенной мухе. Он сильный. Он сможет.

Когда рубашка отклеилась от раны, из дыры хлынула кровь и желтая, похожая на гной жидкость. Через эту самую дыру были видны сильные пульсации, что выталкивали запекшиеся сгустки. Будто смотришь через открытое окно. Мадара действительно часто убивал по долгу службы, но он никогда не наблюдал за тем, как они умирают. Вот значит как это происходит.

— Вызывайте лифт, клуши, — снова раздался голос доктора, самостоятельно развернувшего каталку и направляющегося в длинный, темный коридор.

Изуна даже пытался двигаться, когда почувствовал, что бок, до этого прижатый к теплу, неприятно холодит. Его глаза снова распахнулись от накатившей боли. Невидящий взгляд слепо блуждал вокруг. Он попытался повернуть голову, но Орочимару тут же придержал ее, обхватив ладонями в резиновых перчатках. Теперь перед закрытыми веками мелькал только белый свет редких ламп.

Мадара, на самом деле обрадованный возможностью оказаться от всего этого кошмара подальше, бросился к двери и открыл ее, вылетев в коридор, и очень быстро зашагал к выходу, чтобы вдохнуть воздух улицы. Остановившись на полпути, будто внезапно что-то вспомнив, он огляделся и увидел, что остался тут совсем один. Откуда-то издалека слышались шаги, все еще доносились крики и скрип каталки, а ему оставалось только верить, наблюдая за растекшейся дорожкой крови и за красными, его же собственными следами.

Его охватил совершенно безумный страх, по спине побежали мурашки, все внутри перевернулось. А вдруг он в последний раз видел брата живым? От ужаса сердце Мадары сжалось, словно его сдавила невидимая ледяная рука. Он вдруг почувствовал себя слабым и маленьким, снова мысленно вернувшись в свое детство, когда ничем не мог помочь Изуне, ввиду бедности и нехватки возможностей. Ему захотелось бежать отсюда, броситься куда-нибудь с головой, лишь бы все это прекратилось. Прямо сейчас.

Мадара не сразу понял, что давно сидит на коленях на полу, пока не почувствовал горячую ладонь, что легла на его плечо и вывела из транса.

— Ты чего тут делаешь? — спросил знакомый бархатный баритон.

Тряхнув головой и протерев ладонью лицо, Мадара быстро осознал свою ошибку, ведь теперь бледное лицо расчерчивали красные полосы с железным привкусом, что остался на губах.

— Что ты сказал? — спросил он ломким, дрожащим голосом и повернулся.

Хаширама не стал повторять, видя, что это, в общем-то, бесполезно, потому просто поднял Мадару, устроив руки в подмышках, и перетащил на лавочку для ожидающих. По другую сторону от него присел Кагами. Мадара понял это только по грязным волосам, в которых запуталась трава и песок.

Мадара выпрямился, смутно осознавая, что вся его одежда прилипла к телу, он был весь мокрый от пота и крови, даже в паху неприятно слиплось. Перед глазами разлилась тьма, расправила мягкие черные крылья, мир закружился и стал заваливаться на сторону. Мадара понял, что происходит, только сейчас осознал в полной мере. Он убил собственного брата. Свою опору в этой жизни. Он повернулся в сторону Хаширамы, видя сквозь пелену только его образ и цвет поблескивающих в тусклом свете волос.

— Ты как здесь оказался? — спросил он, сам не узнав свой голос.

— Добрый вечер, Дара, — хохотнул Хаширама. — Я тебя то же самое спросил. Мне позвонили и сказали, чтобы я приехал в больницу, так как я единственный родственник и должен подтвердить, точно ли моего брата сюда привезли. А пацаненок со мной побежал. Сказал, что должен тебе что-то рассказать. Не знаешь, кто его так? Почему ты весь в крови? — дернул он за ворот грязной рубахи и поморщился.

— Этот кто-то перед тобой, — ответил Мадара и обессиленно свесил голову. Спутанные волосы соскользнули с плеча и теперь мотались перед глазами.

Хаширама не ответил, только неопределенно цокнул языком. А потом помещение стало наполняться людьми, словно они были актерами, ожидавшими сигнала для того, чтобы выбежать всем и сразу, тошнотворно закружившись перед глазами. Это усугубило ощущение дезориентации и нереальности происходящего. Мадара почувствовал, как к горлу от головокружения подступает рвота, когда девушка в белом подбежала и сунула под нос бланки, чтобы он их заполнил. Стандартная процедура: имя, фамилия, возраст, адрес. Именно то, что сейчас нужно. Именно этим он и хотел сейчас заняться.

— Кто тут принес раненого парня? — раздался чей-то голос, что быстро приближался. Мадара встал, покачнувшись, но удержавшись на ногах. Хаширама придержал его за пояс.

— Это я…

— Вы ему кто? — быстро отчеканил невысокий стройный юноша в круглых очках и с планшеткой в руках.

— Я ему брат.

— Родной?

— Да.

Мадара едва не психанул, намереваясь уже пристукнуть кулаком по спокойному лицу парнишки, что постоянно поправлял очки на носу. Что за глупую анкету друзей он там заполняет?

— Ваша группа крови? — невозмутимо продолжил Кабуто.

— Вторая…

— Не подходите, — заключил он сухо и что-то вычеркнул. — У вас есть еще родственники?

— Нет… Да что происходит?! — наконец взорвался он, двинувшись ближе и пытаясь заглянуть в записи.

— У вашего брата первая группа крови, и в случае, если он выживет, — Кабуто медленно поднял брови и глянул поверх очков. — Он сможет вам помочь. А вот ему нужна только первая.

— Я могу помочь, — больше похожим на отчеканенный слог юного скаута выкрикнул Кагами, поднявшись на ноги.