— Знаешь, что, Тора! — крикнул Изуна, пожалуй, слишком громко, и Тобирама тут же поднял на него глаза. — Да у меня уши осла вырастут, если я тебе ещё раз поверю!

Мужчина расстроенно покачал головой и, открыв дверь, шагнул за порог. Вот и всё, что он хотел услышать.

— Можешь не бояться, Из, больше ты меня не увидишь…

Дверь закрылась, а сердце Изуны кольнуло чем-то неприятным. Возможно, дело было в интонации. Примерно так говорил и Мадара в первый раз, когда думал, что умирает. Парень вылетел за дверь следом, кинув полотенце на крючок для верхней одежды.

— Подожди! — крикнул он издалека, быстрым шагом приближаясь к машине. Мокрые волосы приятно охлаждали шею, но Изуна на ходу достал резинку из кармана штанов и повязал их в хвост.

Тобирама перевёл на него взгляд из-за опущенного стекла. На мгновение их глаза встретились, и он вдруг испугался, что сейчас с уст приятеля слетят страшные слова. Однако, в этот самый миг снова открылась входная дверь, а из неё показался Мадара.

— Тора, помни, если что — я убью тебя! — крикнул он так, чтобы его услышали.

— И ты помни, что окажешь мне этим услугу, — ответил ему Сенджу, помахав рукой на прощание.

Все трое засмеялись. Роковое мгновение было упущено. Он быстро завёл машину, чтобы не передумать. Спасён Мадарой, мелькнула мысль. Нелепее не придумать.

— Мне пора, — тихо сказал он стоящему рядом Изуне.

— Давай поговорим, — зачем-то шёпотом ответил парнишка и открыл водительскую дверь.

Выглядел Учиха таким озабоченным и искренним, и Тобираму вдруг осенило, что его вовсе не в очередной раз послать хотели, а пригласить прогуляться. Господи, надо же быть таким мнительным идиотом! Он с превеликим трудом сдержал смех облегчения.

— Выходи из машины, — аккуратно дернул Изуна за плечо кофты.

— Зачем? — округлив глаза, Сенджу потянулся к ключам, но чужая рука и тут его остановила, схватившись за правый локоть.

— Я просил не переспрашивать, а всего лишь выйти из машины, — продолжил парень и толкнул бедром в плечо. — Хочешь, чтобы я к тебе на колени присел что ли?

Тобирама послушно оставил ключи в зажигании и буквально выполз из салона, прижавшись к двери, потому что Изуна упрямо не хотел отходить, даже для того, чтобы выпустить.

— Ты чего удумал? — спросил он и недоверчиво посмотрел на приятеля, усевшегося на водительское кресло, а сам тем временем скромно и непривычно сел рядом.

Учиха повозился с музыкой, присоединив свой телефон, после чего сделал звук громче и, всë так же ничего не ответив, выехал задним ходом за ворота.

— Я же не идиот — разговаривать с тобой там, — крикнул он, но голос потонул в громкой музыке.

— И куда мы едем? — ещё громче попытался переспросить Тобирама, но зачем-то прикрывал уши ладонями, внимательно следя за губами. Черт знает, что. Хоть язык глухонемых учи.

— Просто прокатимся, а потом прогуляемся до Маттон Исланд, * там никогда никого не бывает.

Необычное место для прогулок, подумалось мужчине. Там действительно никто не ходит кроме рабочих, да и закрыто сейчас всё на реконструкцию.

All I want is a little of

The good life

All I need is to have

A good time

The good life *

— Да выключи ты свою чертову музыку! Я ничего не слышу! — почти взорвался Сенджу, наблюдая, как его приятель за рулём чужой машины ëрзает на сиденье, пританцовывая и дëргая рукой в ритм музыке.

Изуна рассмеялся и помотал головой, что ещё больше вывело из себя хозяина машины.

— Сбавь хоть скорость, пожалуйста, — взмолился он, не ожидая ответной реакции. Её и не было. Стрелка ползла только выше.

— Ни за что.

— Действительно, я много о вас не знал, — пробубнил Тобирама себе под нос, обречëнно подперев подбородок и уставившись в окно, за которым стремительно пролетал город.

Спустя, казалось, целую вечность машина остановилась у начала насыпи. Дальше ездила только ремонтная техника. Оба вышли из салона и направились мимо каменистого луга, где несколько коров стояли с унылым видом и задумчиво жевали жвачку. Откуда-то выбежала собака и пронзительно залаяла. Наверняка где-то сидит и человек, раз собака не кусает, а лишь бегает вдоль обочины, обозначая голосом с безопасного расстояния границы своих владений и бросая чужакам вызов.

— Я всегда думал, что ты такой домашний мальчик, — чуть с усмешкой сказал Сенджу. Он опустил голову и смотрел себе под ноги, шлëпая к берегу.

— Ты ошибался, — радостно последовало сзади, после чего чужая рука прилетела между лопаток.

Тобирама неловко повернул голову, как собака, которую разбудили в тот момент, когда ей снилось, что она гоняет кошек, и огляделся. В ушах свистел ветер, и сегодня он был тëплым, несмотря на то, что очень влажным. Наверное, будет дождь.

— Ну, рассказывай, чего ты так ко мне привязался, — шутливо спросил Изуна, когда они наконец вступили на дорожку, ведущую к маяку.

— Мне казалось, что ты знаешь ответ на этот вопрос, — чуть приподняв голову и посмотрев на голубую линию горизонта, ответил Сенджу. Странное чувство преследовало его. Он, что, смущается?

— Я хочу услышать его от тебя.

— Не знаю, — пожал он плечами и сунул руки в карманы, продолжая идти вперёд и стараясь не смотреть на товарища. — Ты считаешь меня извращенцем, и это вполне справедливо. Но тогда, давно, я просто не знал другого способа, чтобы показать, что ты мне нравишься, ну… Как человек.

— Как парень, — поправил Изуна с заметной улыбкой и косясь на друга.

— Да, как парень, — по-доброму рассмеялся Тобирама. — А наш недавний инцидент — это вообще что-то странное. Я в тот день так плохо себя чувствовал, а тут ещё вы со своими шутками.

— Как быстро ты догадался?

Сенджу остановился и облокотился на перила, будто впадая в транс, прокручивая тот вечер. Он не отрываясь следил за тем, как светлое небо заволакивает туча с запада. Точно, будет дождь. Он видел, как белая полоса над линией горизонта становится всё более различимой. Вода оставалась светлой, а небо стремительно темнело. В голове оставалась тоскливая мысль: «Я не смогу умереть при свете дня», а вторил ей сонный птичий щебет.

— Да почти сразу, — грустно усмехнулся он, да так, что сам испугался своего голоса. — Хотя, до последнего пытался себя убедить, что мне кажется, — Тобирама повернул голову и встретился глазами с приятелем. Они были от чего-то такими хитрыми и игривыми, как будто парнишка специально мучил его. По делом. — Мне понравилось насколько страстным ты тогда был, будто и вовсе не играл.

Изуна широко улыбнулся и отвернулся, уставившись в даль и наблюдая за стремительно приближающейся чëрной тучей.

— Тора, я не падок на парней, так что, боюсь, что ничего у нас не выйдет.

— Ну да… — миролюбиво согласился Сенджу, хотя его друг первым начал эту тему. Он подбирал слова, пытаясь сказать ему хоть что-нибудь хорошее, доброе, нечто такое, что решило бы разом весь конфликт. Но как назло в голову ничего не лезло, а в конце он уже и сам перестал понимать, почему хочет, чтобы Изуна его вообще понимал.

— Вот опять ты начинаешь, — Учиха поставил руки на пояс и слегка пнул по подошве ботинок своими белыми кроссовками, одетыми на голые ноги. — Я не сплю с братом, в известном смысле этого слова, и прекрати так думать.

Тобирама внимательно взглянул на товарища, пытаясь понять, что у того сейчас в голове. Злость? Обида? Его белая футболка с оранжевыми рукавами колыхалась от ветра, точно так же раздувало и мешковатые серые спортивные штаны. Это личико, что до сих пор оставалось детским, сейчас что-то омрачало. Он хотел бы оказаться хоть на секунду на месте Изуны, чтобы почувствовать хотя бы раз в своей никчемной жизни, как это, когда ты нравишься другим.

— Я так не думаю, — ответил он будто в пустоту. — Но что-то в ваших отношениях есть такое, что выходит за рамки привычного.

Изуна выдохнул и снова поставил локти на перила.

— Оставим эту тему. Я не хочу отвечать, а ты не хочешь это услышать.