Складывается стойкое впечатление, будто Хёнвон разговаривает со стеной, потому как Чжухон не сдвинулся и на сантиметр от этой пламенной речи. Руки по-прежнему сжимают плечи, а колено тискается всё глубже и уже упирается в стену. Остается только сесть на него, как на заботливо предложенный стул.

— Вот скажи мне, каким чудом ты сюда попал? — шепчет Чжухон, а кончик его носа уже почти касается щеки Хёнвона. — Элен сама лично тщательно подбирает свой персонал. Зачем ей такая скромница?

Хёнвон вздрагивает, открывает рот, готовый вскрикнуть, но видит приложенный к губам палец. Это лицо и коварную улыбку он рассчитывал сейчас увидеть меньше всего. Парень расслабляется и скрещивает руки на груди, он с трудом может поверить в то, что Чжухон не чувствует постороннего человека у себя за спиной, и продолжает строить серьёзное лицо.

— Я не скромница, а ты несёшь чушь, — твёрдо отрезает он и клонит голову набок, чтобы на глаза упала чёлка. — Что тебе нужно от меня? Если тебе нужен Чангюн, то я могу дать тебе его номер. Я не собираюсь оправдываться перед тобой. Мы с тобой даже незнакомы.

— Серьёзно? Ты с ним не спал? — пытается дожимать Чжухон, а сам щурит глаза так, что уже едва ли что-то видит перед собой. Он постоянно передёргивает головой, нервно крутит коленом, будто и вправду не может усидеть на месте. — А ваши номера выглядят так, будто ты не трахнул его с утра, когда ему очень хотелось.

— Ты хочешь меня упрекнуть в этом? Хочешь сказать, что я не удовлетворяю его? Мало заставляю кричать, что он хочет заняться сексом прямо на сцене? — решительный кивок за спиной Чжухона заставляет Хёнвона продолжать лгать, глядя в глаза. Он надеется лишь на то, что провокатор сможет перехватить возможный удар. — Почему ты решил, что можешь лезть к нам в постель? Гюн большой мальчик и вполне может сам решить ложиться под меня или нет.

Чжухон смачно шлёпает кулаком о ладонь, чем приводит в полнейший восторг человека за спиной. Хёнвону становится не по себе. Он боится только за своё лицо, которым приходится работать. Вытягивается струной, парализованный страхом, когда перед его лицом сжимается огромный кулак.

— Я больше не хочу это слушать! — ревёт Чжухон в гневе, замахиваясь на парнишку. — Заткнись!

Поток возражений смолкает, а Чжухон резко меняет выражение лица с дерзкого на испуганное, рот вытягивается в протяжную букву «О», когда его запястье пережимает жилистая рука. Вторая рука хватается за мощное предплечье, а Хёнвон наконец может расслабиться и прикрыть лицо. Глаза от перенапряжения жжёт, парень прикрывает их и чувствует горячие слёзы, покрывшие роговицу тонкой пленкой.

— Эй, пацан, — обращается голос сзади, и Чжухон заторможено к нему поворачивается. — Если у тебя проблемы с личной жизнью, то я могу тебя трахнуть. Только вот за то, что тебе понравится, я отвечать не могу.

Парень снова переминается с ноги на ногу, пытается вырвать руку, начать говорить, дёргает плечами, но насмешливое выражение лица Хосока и напряжённые руки, туго обтянутые кожаными рукавами, взывают к здравому смыслу. Чжухон сглатывает и, чуть расставив ноги, встаёт на манер парня напротив.

— А чего ты такой нервный и дерзкий, а? — будто пытается он тыкать в лицо Хосоку своим подбородком, несмотря на то, что находится в незавидном положении. — Ты кто?

Тот не реагирует, делает вид, что смахивает пылинки с пиджака Чжухона, заправляет его волосы за ухо и притягивает его ближе, словно шепчет тайну.

— Я тот, кто успокоится только тогда, когда услышит хруст твоей челюсти, смешно съехавшей вбок.

Тёмные брови Хосока забавно дёргаются, глаза игривые, с огоньком, а вот настроение Чжухона стремительно ползёт к отрицательной отметке.

— Чего я тебе сделал-то? Ты не слышал, что он первый начал мне хамить?

Заметив пару проходящих мимо девушек, Хосок им улыбается, настойчиво теребит руку Чжухона и обнимает его так крепко, что слышит, как тот кряхтит. Губы почти касаются уха.

— Я не люблю, когда чьи-то поганые руки трогают моё. Если я ещё раз узнаю о подобном или, не дай Бог, увижу, я тебе их другим концом в плечи вставлю, — совсем тихо шепчет он и отстраняется, переходя на нормальный голос. — Собственно, я могу…

Чжухон смотрит на наигранную улыбку и сощуренные глаза. Он не дурак, чтобы не понять, что незнакомец не собирается устраивать драку, иначе бы уже давно впечатал в стену. Тот просит почти вежливо, даже старается не оскорбить. Глядя на жилистую руку, сдавившую худое запястье, парень осознает, что силы явно не равны. Они оба понимают всю нелепость ситуации и то, что никто из троих не хочет стычки. Чжухон же понимает и то, что Хёнвон врал по поводу секса с другом, но переспросить не решается. В другой раз. Парень сухо кивает.

— Я только спросил, куда он дел друга, — Чжухон ненавязчиво крутит рукой, чтобы освободиться, но Хосок сам отпускает его и услужливо указывает обеими руками в ту сторону, с которой сам только что пришёл — сторону выхода.

— Не смею больше тебя задерживать.

Глядя на то, как Чжухон, периодически оглядываясь, удаляется по коридору, Хёнвон расслабляется и сползает спиной по стене. Ноги дрожат, и он нехотя сознается себе, что это вовсе не от страха. Странное чувство застаёт врасплох. Нестерпимо хочется кинуться на шею, сплести пальцы до боли и целовать. Жарко и несдержанно. Совершенно не стыдясь никого. Хёнвон надувает щёки, шумно выдыхает и, взъерошив собственные волосы, протягивает руку, чтобы Хосок помог ему подняться.

— Спасибо, — бормочет он, когда нетвердо встает на ноги и оказывается лицом к лицу. — Я уж и не думал, что он меня отпустит. Костюм жалко было.

Оправдание звучит нелепо, но Хёнвон не может придумать ничего другого. Болезненно сводит низ живота. Парень оттягивает ширинку, делая вид, будто пытается отряхнуться.

— Очень красивый. Тебе идёт, — кивает Хосок, поправляет плечи на пиджаке и лениво скользит горячей ладонью по голой спине. — Кто этот странный парень? Почему он решил, что вы с Чангюном пара?

Хёнвон беззаботно пожимает плечами, постоянно оглядывается и пытается ссутулиться, чтобы не было заметно лёгкого возбуждения.

— Тут все так думают. А мне уже всё равно, — бросает он и манерно зачёсывает пальцами назад сползшие на лоб волосы. — Я устал оправдываться. Они все какие-то ненормальные, помешанные на этом. Даже Элен приняла нас за пару, потому и взяла на работу.

В пустом коридоре становится тихо. Чжухона и след простыл, а пальцы Хёнвона всё ещё дрожат. Он прячет руки в карманы, сжимает эластичную ткань брюк и снова прижимается лопатками к стене, смотря куда-то в сторону.

— Думаю, она просто пошутила над вами. Сколько я её знаю, она всегда была адекватной, — Хосок ободряюще хлопает Хёнвона по плечу и так же окидывает взглядом пустой коридор. — Теперь одним меньше. Больше он не будет представлять, как ты трахаешь друга на общей постели. Прости…

Хёнвон дует щёки и качает головой. Губы едва трогает улыбка, которую он пытается спрятать. Да, это было бы смешно, если бы не было так грустно.

— Ничего, — сдержанно кивает он. — К твоим выпадам я уже тоже привык. Обязательно надо было говорить ему, чтобы он не трогал твоё? Теперь Чжухон может рассказать другим, что у меня есть ты. Именно этого я всегда и хотел.

В ответ на мимолетный сарказм, Хосок аккуратно целует Хёнвона в уголок губ. Ждёт, пока тот скромно улыбнётся. Целует ещё раз, чувствуя, как губы приятно липнут от наложенного блеска.

— Сказать можно всё что угодно. А кто ему поверит?

Хёнвон закатывает глаза. У него всё и всегда так просто. В подобных коллективах слухи разлетаются со скоростью света. Их хлебом не корми, только дай к кому-нибудь в постель залезть.

— Ты так хотел встретиться, что прибежал сюда, — язвит он, рывком отстраняется от стены и пытается всем нервозным видом показать, что готов уйти. — У тебя что-то очень срочное? Я не люблю, когда ты недоговариваешь, потому что подобные сообщения меня пугают. Вы меня скоро так до ручки доведёте.