— Боюсь, тут все чуточку сложнее, — чуть просевшим от волнения голосом отвечает Кихён и, прочистив горло, снова хватается за колено. — Представь всё, что ты только что сказал, в одном флаконе.

Мужчина разглядывает фото отчего-то грустного мальчишки, но пока не решается притронуться ни к ним, ни к бумагам. Вероятно, даёт ещё несколько минут на раздумье.

— А так бывает? — недоверчиво переспрашивает он и снова не ошибается, видя поочередно зажёванные губы.

Кихён неохотно жмёт плечами, сам косится на снимки и, наконец, разводит руками, поворачиваясь в кресле к столу.

— Сам бы ни за что не поверил.

— Я заинтересован.

И эти слова прозвучали, как выстрел. Кихён поднимает голову, складывает руки на столе, подобно прилежному ученику, и подвигает двумя пальцами документы от себя, чтобы уже не было соблазна схватить их и трусливо слинять.

— Как видишь, я уже собрал для тебя кое-что, — старается говорить он спокойно и делает последний рывок, толкая от себя фотографии Хёнвона. — Его фото, место проживания, работы, а также паспортные данные и даже личное дело из университета, в котором он учился. Не знаю, зачем тебе это, но пусть будет…

— Смотрю, ты неплохо подготовился, — смеётся Хёну и уже без опаски берёт в руки фото, с любопытством разглядывая их. — Для меня работа осталась? Что тебе нужно?

— Мне нужно знать буквально о каждом его шаге, — Кихён настороженно оглядывается по углам кабинета. Он прекрасно знает о неразглашении тайны клиента, а потому здешние камеры не пишут звук, но всё равно старается говорить очень тихо, слегка перегнувшись через стол. — Расскажи мне, чем он занимается в течение дня. Буквально «от» и «до». Любые перемещения, перерывы на обед, походы по магазинам, покупки. Я хочу знать, с кем он общается, когда и где. Если сможешь, то передай мне даже его эмоции от новой работы…

— Новой работы? — с удивлённым видом переспрашивает детектив. — То есть по месту этой работы его можно не искать?

Кихён накрывает лист бумаги ладонью и смотрит прямо в глаза.

— Ты всё не так понял, — заискивающе мурлычет он. — К концу недели этот милый мальчик убежит из своего офиса так быстро, что даже ты не успеешь сделать фото. На то у меня есть свои люди. Я наступаю себе на горло, прося одного из них. За их отношениями следи крайне внимательно, от этого зависит не только моё моральное здоровье, но и физическое. Особенно, Хёну, особенно физическое.

Мужчина внимательно разглядывает фото на экране протянутого телефона и записывает его на корочку мозга. Если ему не дают это фото в печатном виде, значит, на то есть причина. Мальчишка молоденький, совсем не во вкусе Кихёна. Но это только по его словам. Хёну мотает головой и подпирает кулаком подбородок.

— С этим справится даже мой самый зелёный помощник, — вздыхает он. — А ты идёшь прямиком ко мне. Тут явно что-то не так.

— Ты прав, — кивает Кихён и, сунув телефон обратно в карман, вызывающе усаживается, кладя ногу на ногу. — Это только начало. Самое интересное начнётся после того, как ты выполнишь первую часть.

— Это очередной твой мальчик? — улыбаясь спрашивает Хёну, тыча пальцами в фотографии на столе. — Что-то я не вижу, чтобы у тебя к спине была привязана табуретка, на которую ты подымаешься, чтобы обнять его.

Кихён недовольно хмыкает, неосознанно вытягивает шею и выпрямляет спину, стараясь казаться выше, чем на самом деле. Он всегда думает, что со стороны это незаметно, но никто ему не говорит, что это не так.

— Это не смешно, — сдерживает он улыбку. — Я не проверяю своих мальчиков. Они все глупые, продажные и алчные. Это скучно, — Кихён нервно барабанит пальцами по снимкам и склоняется едва ли не к самому лицу, переходя на шепот. — Тут другое, нечто крайне деликатное. Понимаешь?

Хёну выдыхает и закатывает глаза, откидываясь на спинку кресла. Ещё бы он не понимал. Каждый раз, когда Кихён появляется в этом кабинете, означает, что случилась катастрофа, а на деле же его просто разводит на деньги очередной мальчик.

— Или ты говоришь начистоту, или я не берусь.

— Понимаешь, — мнётся Кихён, сжимая ладонью свой же кулак. — Это нужно не мне. А тот, кому это нужно…

— Ещё понятия не имеет, что ему это нужно, — добавляет детектив и вскидывает брови, смотря в несуществующую точку на столе.

— Именно! — выкрикивает в ответ парень, обрадованный тем, что не пришлось ничего придумывать.

— И ты можешь мне гарантировать, что это дело не закончится для меня скандалом и отнятой лицензией? Все же это вмешательство в личную жизнь без согласия хотя бы одной из сторон. Я не могу без причины следить за этим парнишкой, совершенно не зная, что мне от него ждать, — Хёну делает паузу, невольно вспоминая скандал, произошедший полтора года назад. Тогда он, совершенно того не желая, имел честь познакомиться с боссом своего друга, который влетел в кабинет, разбросал документы по полу, после чего сжег их в мусорном ведре вместе со снимками и дорогостоящим фотоаппаратом. Ему нечем было возразить, и детектив это понимал, а потому молча прощался с техникой и потраченным временем. Мужчина устало прикрывает глаза и делает глубокий вдох. — Если дело снова касается Вонхо, то я против. Кто бы этот мальчишка ему ни был, я не буду за ним следить. Я помню, чем это закончилось в прошлый раз. Он слишком подозрительный и замечает буквально всё.

— Обещаю, что твоя лицензия останется при тебе, не переживай за это, — милым голоском растягивает Кихён каждое слово, чувствуя, что проигрывает. — Следи за ним только по будням, тогда ты не увидишь их вместе. А что касается скандала, думаю, что я один из немногих, кто способен успокоить своего босса.

Ну конечно, думает Хёну про себя, именно так и было в прошлый раз, когда Кихён трусливо стоял за дверью да так и не признался, что слежка была его идеей.

— Зачем тебе это нужно?

Кихён встает с кресла, обходит стол и встает за спиной детектива, мягко кладя руки ему на плечи. Он легко сжимает эластичную ткань пиджака, после чего пристраивает голову на чужой макушке и слышит в ответ тихое возмущение.

— Я хочу ему помочь, — делает он свой голос невинным. — Но помогать я буду только тогда, когда пойму, что он действительно этого достоин.

— И когда ты научишься доверять людям?..

— Бойся своих желаний, — усмехается Кихён, и Хёну задирает голову, чтобы в очередной раз посмотреть на этот хитрый оскал. Подбородок парня теперь оказывается почти на лбу, а потом и вовсе его губы касаются узкой брови. — Когда все начнут друг другу доверять, ты потеряешь работу.

Хёну качает головой и демонстративно скидывает со своих плеч чужие руки. Ему чужды такие прикосновения до мурашек на спине. Возможно, именно поэтому он не любит любое дело, которое подкидывает ему Кихён.

— Чую, что твоя лисья ухмылка меня в гроб сведёт, — дует он щёки и ерошит свои волосы, попутно сгребая второй рукой бумаги на край стола.

Кихён же улыбается шире, ликуя от очередной победы. Он не может удержаться, а потому, несмотря на протесты, нахально наматывает на свои пальцы чужие волосы.

— Не наговаривай. Всего лишь пара лишних седых волос появилась.

— Приходи в пятницу, — сдается детектив. — Будут первые результаты. И запомни, что в этот раз, если Вонхо сюда явится, я покажу ему видео с камер и сдам тебя. Я не буду об этом жалеть, честно.

***

Заходя в лифт, Хёнвон аккуратно переступает через мелкие капельки крови, оставшиеся на полу. Кнопка нужного этажа тоже заляпана, а потому приходится нажать её локтём. Ему до невыносимого противно прикасаться даже к своей крови, впрочем, он её даже видеть не может, а сейчас приходится ехать, смотря на чужую. Это мерзко, но взгляд сам приковывается к бурым пятнам. Это почти как с пауком. Увидеть его не страшно, страх приходит, когда он пропадает из виду. Мозг рисует неприятные картины, а нос будто улавливает несуществующий запах железа. Тошнота подступает именно в тот момент, когда двери лифта открываются. Становится чуть легче, но ненадолго. Редкие капли ведут прямо к двери. Сердце пропускает удар за ударом.