— Нет, нельзя офис пустым оставлять, да и заняться есть чем.

Миша встал, собрался и проводил свою помощницу до дверей.

— Ты тоже можешь идти, не надо тут сидеть, закроем всё и уйдём. Считай, что это приказ. Тебя до метро подкинуть? Я в универ за Олей сейчас.

Они вместе вышли из офиса, подошли к машине, но ехать с Мишей Анжела отказалась и побежала в сторону метро.

Около корпуса толпились студенты. Миша вышел из машины, с заднего сиденья взял букет роз и пытался высмотреть среди ребят свою девочку, но не увидел. Пришлось подождать около получаса, когда она буквально выпорхнула из дверей и сразу побежала к нему. Олины одногруппницы с завистью смотрели, как Миша закружил её, поцеловал и поздравил с окончанием учебного года.

Оле казалось, что с плеч сброшен невероятный груз. Всё, позади остался первый курс, она почти свободна и совершенно счастлива. О летней практике подумает в понедельник, а сегодня они вместе с Мишей едут домой на классном внедорожнике с прозрачной крышей. Да, такой, что если откинуться и смотреть вверх, то видно и небо, и облака, и солнце. Вот это красота. И как Миша догадался, купить такую машину… Она ей даже больше, чем Бентли, нравится. Или не больше, а просто по-другому.

Ой, как бы хотелось отдохнуть и ничего не делать, но не получится. Надо заехать в магазин, взять курицу или окорочка, чтобы ужин по-быстрому приготовить. Вчера не до того было, даже заготовок никаких нет. И картошка дома закончилась. Пока соображала, что приготовить, они чуть не проехали универмаг.

— Миш, давай в магазин заедем, ну пожалуйста. Дома шаром покати, я ж к экзаменам готовилась, а вчера всё доели, холодильник пустой.

Михаил усмехнулся и погладил её по ноге.

— Всё нормально, Заяц, я заказал ужин с доставкой на дом. К нам Дима с Анжелой и Полинкой присоединятся, а потом я тебя украду.

— Кради, — ответила радостно, а Михаил пальцем легонько щёлкнул по носу.

Разбудил Олю солнечный луч, нахально пробившийся сквозь щель в тяжёлых белых атласных шторах. Он пробежался по лицу, возвестив о начале дня.

Оля попыталась выпутаться из Мишиных рук, но он тут же проснулся.

— Что случилось, Заяц?

Оля поцеловала его ладонь.

— Пусти меня в туалет. Срочно, иначе будет поздно.

Ещё одна проблема, с которой надо будет обратиться к врачу, подумалось Оле. Она с некоторых пор совсем не могла терпеть, когда хотелось по-маленькому. Это напрягало. Конечно, в интернете вычитала, что такое возможно при регулярной половой жизни, а она регулярная, когда нет сессии и зачётов. И ночью прошедшей тоже была, всю нерегулярность компенсировала. Так что все её проблемы, скорее всего, от любовных утех. Но от этого не легче. Вот прямо завтра попробует поговорить с папой, чтобы порекомендовал врача, к кому пойти. Или не просить никого и обратиться в частный центр? Оля и денег скопила немножко на обследование. Хватило бы… Самой стало смешно. На пальце у неё бриллиант в несколько каратов, сегодня идёт на приём в качестве невесты главы компании, а на личные расходы денег нет. И просить грешно. Ведь только заикнись, что у неё что-то не так со здоровьем, как Миша устроит целую проблему и потом придётся проходить кучу специалистов под его неусыпным контролем. Ей же хотелось тихо выяснить, что не так с её организмом.

В душе просто стояла под струями воды. Смывала усталость. Эх, по-хорошему, завалиться бы спать на полдня, привести в порядок мозг и тело и никуда не идти. Но она должна и подвести Мишу никак не может.

Ей показалось, что дверца душевой кабинки открылась, а потом закрылась. Но Оля продолжала нежиться под тёплыми струями не открывая глаз, пока к ней не прижалось мужское тело. Как же хорошо…

Миша снова ласкал её и взял прямо в кабинке, а потом вымыл, завернул в полотенце и отнёс на кровать, позволив спать до обеда.

После вкусного борща, приготовленного Ираидой Аркадьевной, поднялась в Мишину комнату и приняла душ. А потом Олю ждали массажист и стилист.

Интересно, что после массажа она взбодрилась и стоически вытерпела всё, что делал с её лицом приглашённый мастер макияжа. Мише так надо — значит, она может всё, ради него точно может. А тут, подумаешь, пару часов просидеть на стуле перед зеркалом совершенно неподвижно, пока на лицо наносят целую тонну косметики, накладывают всякие тона и полутона, красят ресницы и брови, с единственной целью — выглядеть естественно.

Если честно, она просто иззавидовалась Мише, которому было достаточно побриться, почистить зубы, а потом прыснуть на себя Олиным любимым одеколоном с нотками сандала.

Оле хотелось съесть что-нибудь, но времени на это просто не было. Она спустилась на кухню, нашла в шкафу шоколадную конфетку и, запив её минералкой, немного насытила жаждущий ужина желудок. Теперь ей предстояло надеть платье и босоножки.

Платье казалось Оле просто невероятно красивым. Лёгкое, практически воздушное, из однотонного шифона нежно-персикового цвета, с небольшой стоечкой по шее, от которой впереди шла плиссированная полочка, расшитая маленькими шёлковыми букетами. Спинка открыта до самой талии, и плиссированная юбка — двойное солнце, — доходящая до середины икры. В таком и замуж выйти не грех, не то что на юбилей компании пойти.

Босоножки — с закрытым носочком, на высокой шпильке, одного тона с платьем — сели как влитые. Оля прошлась по комнате туда-сюда и оценила удобство обуви. От зеркала она просто не могла отойти. В жизни не подозревала, что может оказаться такой красавицей.

С Ираидой Аркадьевной на первый этаж они спустились почти одновременно. Миша уже ждал их, у него в руках был тот комплект золотых украшений, что он подарил Оле на восьмое марта, только в дополненном варианте, кроме серёжек и кулона на цепочке на синем бархате красовались кольцо и браслет. Оля надела не всё, кулон к платью совершенно не подходил.

У крыльца их уже ждала «Ауди». Михаил усадил дам на заднее сидение и сам сел за руль.

— Фёдор пригонит в офис мой джип, обратно вернёмся на нём, — пояснил он.

Всю дорогу до офиса Оля слушала рассказы Ираиды Аркадьевны о подготовке к празднику и, конечно, о её роли во всём этом. Она даже упомянула, что Миша бы и не вспомнил о юбилее собственной компании, если бы не она.

А Оля нервничала. Представляла, сколько пар глаз будут на неё смотреть. Страшно, очень страшно.

— Заяц, всё хорошо? — как будто почувствовав её страхи, спросил Михаил. — Не волнуйся и, главное, никуда не убегай. Я рядом. Кстати, мы открываем танцы. Вальс танцуешь?

Олю отпустило. Это была её территория, на которой она чувствовала себя свободно.

— Конечно. И танго тоже, и всю группу латиноамериканских.

— Не надо, — предупредил Михаил, — латиноамериканские я не умею. Вальс и танго могу, учился.

Когда подъехали к центральному входу, Миша из автомобиля вышел первым, обошёл машину и, открыв дверцу, помог выбраться сначала матери, а потом Оле.

В помещение они входили под вспышки фотоаппаратов. Оля — слева от Миши, Ираида Аркадьевна — справа. Олю он поддерживал под локоть.

Им пришлось идти через весь зал к своему столику. Сотрудники прекратили разговоры и стоя приветствовали своего руководителя.

Оля терялась, пыталась улыбаться, но, как ей казалось, получалось глупо. Однако и с кислой физиономией идти было никак нельзя. Вот ведь напасть: выдержать любопытные и заинтересованные взгляды людей оказалось очень сложно. Это совсем не то, что наедине или в тесном кругу родственников.

Оля почувствовала, как Михаил чуть сжал её локоть, повернулась к нему, растаяла от улыбки, предназначенной только ей, и улыбнулась в ответ. Душевное равновесие было восстановлено, но не надолго. У стола, к которому они шли, стояла Наталья в обтягивающем формы, очень открытом платье изумрудного цвета. Она сверлила глазами Олю, не веря, что Михаил появится на празднике с кем-то, кроме матери.

Между тем Михаил со своими спутницами подошёл к столу и громко, очень громко, чтобы всем было слышно, произнёс: