— Люд, ты чего? Мне правда шмотки Миша купил…

— Какой Миша? Оля, ты думаешь, что кто-то в твой бред верит? Что ты мозги паришь Мишей каким-то! Ещё и миллионером. Да понятно же, что ты его выдумала. Ну какой взрослый состоятельный мужик на тебя позарится? Самой не смешно? Ни одной фотки у тебя с ним нет, и в ночной клуб вы ходили далеко не в тот, куда толстые кошельки баб водят. Врёшь ты всё! Потому как мышь серая и никому не нужна. Ни рожи, ни кожи, не вышла ты фейсом, подруга. Ты же потенциальная старая дева. У тебя это на лбу написано. Так что если Игорёк тебя трахнет, в счёт долга, ты ему в ноги кланяться будешь и спасибо говорить. И не всхлипывай, и не реви там, просто прекращай быть полной дурой. Глаза разуй и принципы свои в жопу засунь. Кстати, про почку… Ты свою кафедре пожертвуй, так тебе студенческий вернут.

Оля засунула телефон под подушку, чтоб не слышать хохота подруги — от шока и обиды она забыла, что можно было просто скинуть звонок, — и долго ревела, свернувшись калачиком в своей постели.

Что делать с навалившимися на неё проблемами, она не знала. Жить не хотелось. Жалела, что не замёрзла тогда на лавочке. Хотя если бы замёрзла — не встретила бы Мишу и так и не узнала бы настоящей любви. Неужели она больше никогда его не увидит? Может быть и такое, расклад вполне реальный. Денег у неё нет, и взять их негде. Отдаваться Игорю она не собирается — вот тут уж точно лучше умереть.

Оля больше не плакала. Она прислушивалась к тишине в доме. Мама с папой спали. Теперь нужно было пройти на кухню, открыть ящик с лекарствами и достать то, что ей пригодится для сведения счётов с жизнью. Ведь наверняка что-то есть. Жаль, знаний ей не хватает, фармакологию-то ещё не проходили, но можно прочитать инструкции и выбрать.

Правда, прежде чем всем этим заняться, девушка решила позвонить Михаилу. Хоть просто голос его услышать… Она раз за разом нажимала вызов, но из трубки доносились лишь слова компьютера: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Пожалуйста, перезвоните позднее или оставьте сообщение после сигнала».

И Оля решила оставить сообщение, в котором рассказала и о шантажистах, и о разговоре с подругой, а ещё о том, что у неё украли почку. Как жить дальше…

В двадцать три тридцать самолёт, в котором возвращался Михаил в Москву из Лондона, совершил посадку в аэропорту Шереметьево. Михаил спокойно, никуда не торопясь, получил чемодан, прошёл таможню и направился к выходу из здания аэропорта, где его уже ждал водитель на служебной машине.

Хотелось домой и выспаться. Переговоры оказались достаточно трудные и эмоционально затратные, но он вышел победителем. Только всё это уже позади. Теперь можно подумать об Оле. Завтра прямо с утра позвонит ей и договорится о встрече. Нет, не завтра, уже сегодня, и это хорошо. Достал смартфон, чтобы полюбоваться на фото своей девочки, и понял, что забыл включить его в аэропорту. И тут посыпались СМС-ки. Он не стал их читать, оставил всё на потом. Но голосовое сообщение от Оли прослушал сразу, тем более что звонила ему несколько раз подряд.

Если бы кто знал, как он испугался! Ждать до утра Михаил уже не собирался. Он должен был увидеть её немедленно, и ему стало совершенно безразлично, что шёл первый час ночи. С его девочкой случилось непоправимое — у неё украли почку. Мысли одна безумнее другой вертелись в голове. Где же его Оля? Дома или ещё в больнице? И её в таком состоянии посмели шантажировать! Но всё это узнает сейчас же у её родителей.

— Федя, поворачивай, мне в другое место надо, — обратился он к личному шофёру и назвал адрес, — это в Измайлово. Я там должен быть как можно быстрее.

— Хорошо, Михаил Александрович. Сейчас можно и быстрее.

Лифт он вызывать не стал — ночь, спят люди, зачем шуметь. Поднялся по лестнице и долго звонил в дверь, пока не услышал щелчки открывающегося замка.

Перед ним стоял отец Оли в домашнем халате и тапках, видно было, что человек только что встал с постели.

— Михаил? Что случилось? Ночь на дворе, — с удивлением спросил он.

— Извините за позднее вторжение, но я должен знать, что с Олей. Она дома? Вы уже забрали её из больницы? Когда это случилось? Как?

— Оля дома, спит… О какой больнице идёт речь? Миша, я вас не понимаю, — недоумевал Сергей Владимирович.

— Я получил сообщение голосовое. Она не могла до меня дозвониться, я летел из Лондона. С шантажом я разберусь, это не проблема, но как у неё украли почку? Кто? Где? Когда?

— Почку? Шантаж? Ничего не понимаю!

Удивление отца нарастало. Михаил же видел его растерянность и полное непонимание происходящего.

— Я должен видеть Олю. Сейчас! — произнёс он твёрдо.

— Да, конечно, что ж я вас в дверях-то держу… Просто растерялся, я не знаю ничего из того, что знаете вы. Но, видимо, проблема существует. Оля фантазёрка, но не до такой же степени. Шантаж она придумать не могла, а почка вообще за гранью понимания. Она здорова… Миша, я её за ужином видел, потом она ушла в свою комнату.

Михаил снял пальто, ботинки и, бесцеремонно отодвинув Сергея Владимировича — не до вежливости ему сейчас было, прошёл в Олину комнату. Она действительно спала, но всхлипывала во сне. Он наклонился и поцеловал её в висок.

— Что же случилось с тобой, Заяц? — погладил он её по голове. Оля открыла глаза, потёрла их кулачками, не веря в происходящее, и улыбнулась.

— Ты приехал, правда приехал? Теперь всё будет хорошо, да?

Она обвила его шею руками, а он целовал её на глазах у окончательно растерявшегося отца. Тот не выдержал и включил свет в комнате.

— Может быть, вы всё-таки объясните, что происходит? — спросил он.

Они оторвались друг от друга, и отец с Михаилом увидели, насколько у Оли опухшие и заплаканные глаза.

— Миша, вы видите, что моя дочь в порядке? Всё остальное мы сейчас выясним, но она здорова и обе почки у неё на месте.

— Да, простите, я чуть с ума не сошёл.

Теперь растерялась Оля.

— Миш, у меня почку в анатомке украли. Это препарат такой, вымоченный в формалине. Теперь мне студенческий билет не отдают. А ты что подумал?

— Дочь, что нормальный человек мог подумать?! Да у меня слов нет! Ты бы Мишу видела, когда он влетел в квартиру. И почему я ничего не знаю?

— Потому что вечером мне было не до почки, пап. Не сердись. Который час?

— Два ночи, — ответил Михаил.

— Миша, вы с самолёта, давайте ужинать и оставайтесь у нас. Пока поговорим, пока у нашей девушки всё выспросим — уже утро настанет. Хорошо, жена снотворного напилась и ничего не слышит. А то тут новости такие, что волосы дыбом, и это при том, что с почкой мы разобрались.

— Ужинать буду, если это удобно. Спасибо. Голодный ужасно, я в самолёте не ем. Сейчас я только два звонка сделаю. Водителю, он во дворе меня ждёт, скажу, чтоб ехал, и маме, а то беспокоиться будет.

— Тебя мама всегда встречает? Во сколько бы ты ни приехал? — спросила вдруг Оля.

— Да, всегда. Моя мама очень хороший и самый близкий мне человек. Только благодаря ей я добился всего. Это не пафос, Оля, не подумай, это самая настоящая правда, — грустно улыбнулся он и посмотрел на Сергея Владимировича.

Оля замолчала, о чём-то думая, а потом побежала на кухню разогревать ужин. Её отец и Михаил направились туда же.

— А я тоже с тобой поем, аппетит прорезался, — с улыбкой сказала она. — Что ты так смотришь, я зарёванная и некрасивая, да?

— Ты всегда красивая, а вот то, что плакала, мне не нравится. И то, что наговорила тебе лучшая подруга, мне не нравится совсем.

— Вы о Людочке? — вмешался в разговор отец. — Людмила, конечно, бывает резковата, но она хорошая девочка. Они с Оленькой выросли вместе, дружат, как сёстры. Оля-то толковая, а Людочка неусидчивая, мне пришлось помочь ей с университетом, чтобы их не разлучать. Мои сыновья много старше Оли, они никогда не были близки, а вот с Людой…