— Представляете, они мне отказали! — Тут он увидел Михаила, растерялся и виновато продолжил: — Миш, прости, я тут из банка, весь взъерошенный, думал, папа дома, вот и вывалил всё сходу.

— Да, сынок, потом поговорим. — Марина Семёновна тоже смутилась. — Ты руки мой и ужинать садись.

— Я позже, мам.

— Погоди, Дима, что случилось в банке? — Миша спросил серьёзно, по-деловому.

— Ай, Миш, да ерунда, в принципе. Мне в ипотеке отказали. Зарплата маленькая, видите ли. А тут такой хороший вариант был с квартирой. Ладно, папа придёт, мы с ним поговорим.

— Дима, вопрос с квартирой решаем, объясни всё по порядку, и у меня к тебе тоже дело есть.

— Миш, я сейчас руки вымою и за стол, а то голодный, как волк.

Он действительно вышел, разделся и вернулся к столу в джинсах и футболке. Оля налила чай, поставила брату тарелку и положила в неё салат.

— Давай ты первый, — обратился Дима к Михаилу. — Что за дело-то?

— У тебя в отделении лежит мать моей помощницы, завтра ты её оперируешь. Хотел сказать, если что-то нужно, лекарства там или ещё что, — я всё оплачу.

— А фамилия как?

— Анжелы — Крюкова, а матери… убей не знаю. Сейчас наберу Анжелу, спрошу.

— Тоже Крюкова, понял, о ком ты. Да там пока всё нормально, но я усёк. Если что — позвоню. Завтра ясно всё будет.

— Спасибо!

— Ты о всех сотрудниках так заботишься?

— Нет, я корыстен до абсурда, без Анжелы мне как без рук. Так что чем скорей её мама поправится, тем быстрей я верну надёжного человека на работу.

Дмитрий рассмеялся.

— Сделаю всё возможное.

— Спасибо, Дима. Теперь объясни мне твою проблему с ипотекой.

Дмитрий горько усмехнулся.

— Тут такое дело, меня интересовала квартира в этом районе, чтоб недорого и комнаты три, я всё же рассчитываю семьёй нормальной со временем обзавестись. И чтоб к работе близко и к родителям тоже. Вот нашёл вариант, там старые пятиэтажки переделывают и надстраивают. Меня всё устраивает, зато в ипотеке отказали. Надо работу ещё одну искать, но это ж вопрос не одного дня, а оформить всё необходимо быстро, иначе квартира уйдёт. Вот и вся проблема. Бабушкину продали дешевле, чем можно было. Бывшей деньги срочно нужны были.

— О какой сумме идёт речь? — совершенно серьёзно спросил Михаил.

— Квартира стоит почти двенадцать лямов, у меня есть четыре с половиной. Может, отцу ипотеку дадут, тогда на него и квартиру оформить можно.

— Зачем так сложно? Я могу занять тебе эти деньги. Отдашь без процентов в удобном для тебя режиме.

Михаил почувствовал взгляд Оли, просто прожигающий его, посмотрел на выразительно молчавшую Марину Семёновну и в удивлённые глаза Дмитрия.

— Спасибо, конечно, но это не вариант, — ответил Дима.

— Я же не дарю тебе эти деньги, а просто занимаю, — продолжил Михаил, — могу гарантом для банка выступить. Это вариант?

— И выложишь банку всю подноготную? Распишешь имущество, и бизнес, и кредиты? Наверняка ж кредиты есть.

— Есть — на бизнес, ты прав. Давай поступим иначе. Я не очень силён в нюансах и не знаю, как лучше. Но я решил тебе помочь и помогу. Ты завтра к вечеру подъешь ко мне в офис, я тебя сведу с моим юристом, он имеет право действовать от моего имени, и вы с ним всё оформите. Мне послезавтра лететь в Актау, потом в Баку. А он всё сделает.

Оля сникла.

— Миш, ты опять уезжаешь…

— Да, Заяц. Если бы ты не училась, взял бы тебя с собой. А так только летом, увы. — Он встал из-за стола, ещё раз напомнил Диме, что вместе с юристом ждёт его завтра, поблагодарил за ужин Марину Семёновну и поторопил со сборами Олю.

Утром, придя на работу, поздоровался с Натальей и подумал, что вчера, когда рядом была Оля, даже не вспоминал о ней, да и сейчас никакого трепета или влечения при взгляде на неё не испытывал. Эта мысль показалась трезвой, значит, дело вовсе не в стремлении обладать именно Кирсановой, а просто в сексуальном голоде. Этой ночью он был с Олей, и все эмоции и желания были направлены только на неё. Девочка вросла под кожу, с ней спокойно и уютно. Когда они вместе — он теряет рассудок, забывает обо всём. Может быть, и вправду — не стоит ждать, пока она получит диплом, а сделать её своей и каждую ночь ложиться в одну постель, предаваться любовным утехам, родить ребёнка? Наверно, поэтому он пренебрегает предохранением, ведь если она забеременеет — всё решится само собой. Она будет встречать его с работы, ждать, любить, готовить ему еду.

Оля замечательно готовит, такое чувство, что делает она это каждый день и уже много лет. И вообще, у неё такая большая и дружная семья: отец, которому можно позавидовать, и брат, вызывающий уважение хотя бы потому, что любит её невероятно. Михаил вызвал Наталью и попросил кофе, но принесённый ею казался слишком горьким. Анжела готовила иначе.

Как только Кирсанова забрала поднос с чашкой, пригласил к себе юриста и обговорил варианты с ипотекой для Дмитрия. Теперь можно было заняться делами и подготовкой к командировке. Но мыслями Михаил опять возвращался в прошлый вечер и ночь.

Оля села на кровати. Опять эта дурацкая слабость. Подумалось, что надо бы кровь сдать — анемия её персональный бич. А ведь уже лежала под одеялом и собиралась спать, время полвторого ночи. Раньше не получилось, завтра коллоквиум, а она только закончила готовиться к занятиям. Сбегать бы в душ перед сном, вода хорошо снимает это ужасное состояние. Оля нащупала в темноте босыми ногами тапки и почти дошла до коридора, но остановилась в дверях, услышав, что бодрствует не одна она — на кухне были родители, и говорили они на повышенных тонах.

— Ты не понимаешь, Марина, он акула в бизнесе, хитрый и изворотливый. Его слово — решающее, он не признаёт ничьё мнение, кроме своего. Ты считаешь его мягким, белым и пушистым, а это не так. Я сегодня понял. Да мы с Димкой в шоке были, когда, сыграв на нашей порядочности, он просто заплатил за квартиру. Он нас вокруг пальца обвёл и сделал по-своему!

— Серёжа, не горячись, — мама пыталась урезонить отца. — Он нам не чужой человек… И потом, ты сам сказал, что оформили расписку, нотариально заверенную… Серёжа, так будет легче отдавать деньги и не надо переплачивать банку. Миша действовал в наших интересах.

— Хорошо. Кто нам Михаил? Ты можешь ответить на этот вопрос о «не чужом» человеке?

— Олин друг.

— Вот именно — друг, и расплачиваться с ним дочерью за восемь миллионов рублей я не согласен.

— Так скажи ему это! И где вы с Димой были, когда подписывали документы?

— Да некому сказать — Миша улетел на две недели. Я же тебе объясняю, что мы с Димой и юристом его фирмы при заключении сделки вдруг поняли весь абсурд ситуации. Если господин Фадеев выступит гарантом по ипотеке, в этом случае он обязан предоставить все документы по движимому и недвижимому имуществу и раскрыть полностью все внутренние дела фирмы, а также предоставить все личные и рабочие счета в наших и зарубежных банках. Пакет документов был подготовлен по всем правилам. А там миллионы, миллиарды, да не знаю я сколько, не умею такими цифрами деньги считать. Так вот, пытаясь его защитить от него самого, мы взяли его деньги… В голове не укладывается.

— Ну что теперь, он же не оставит Диму без квартиры… И вообще, если он просто так заплатил восемь миллионов, то для него это не деньги…

— Марина! Даже если у него миллиардное состояние, то тратиться на нас он не обязан.

— Серёжа, ты звонил Михаилу?

— Да, только слушать меня он не стал, сославшись на то, что находится в аэропорту и у него пересадка между рейсами. Поздравил нас с заключением сделки, и всё. Он монстр, а не человек.

— Если ты его так боишься, почему позволяешь Оле встречаться с ним?

— Она его любит и никогда мне не простит, если я что-то предприму.

Оля была в шоке. Вот, значит, как. Отец не одобряет её Мишу. Открытие её поразило. Да, очень плохо, что Михаил вот так просто дал столько денег их семье, но ведь сделал он это ради неё. Вот вернётся — и она с ним поговорит. Конечно, им есть что обсудить и без этих денег. Но она его предупреждала по поводу дорогих подарков, а он, получается, и не слушал, и всерьёз не воспринял. Как же так! Сам ведь говорил, что надо учиться договариваться…